Владимир Перемолотов - Долететь и остаться
Иркон вздохну и внятно, так чтоб все его тут услышали и не ковырялись потом в ушах, желая достать оттуда истину, сказал.
— Он просит продать ему Замские болота.
Мовсий, словно не расслышал что-то, наклонил голову.
— Не все, конечно, — поправился казначей. — Только ту часть, где питомник.
Император встал. Иркон по глазам прочитал, что хочет Мовсий сделать с нахалом. Предложение было из ряда вон, но посмотрев на камни, Император сел, так ничего и не сказав. Верлен, словно не заметив игры чувств, сказал.
— Я объяснил, что ему, как чужестранцу, простительно не понимать, что значат для Империи Замские болота и драконы, что там обитают. Но если б такая мысль пришла в голову кому-нибудь из наших купцов, то… Оказалось, что он отлично все понимает и предлагает не продавать их, а отдать в аренду. Во временное, так сказать, пользование. И он будет платить Императору за пользование болотами по сундуку камней и золотых украшений каждый год.
Император качнул головой, и непонятно было то ли это жест согласия, то ли отрицания, то ли душившего его возмущения.
— Я рассмеялся ему в лицо, — невозмутимо продолжил Верлен. — Он тут же прибавил еще один сундук. Тогда я приказал вызвать стражу, но прежде чем его вывели, он успел сказать, что может добавить к этому количество золота равное весу Императора.
— А он не из Последователей Просветленного Арги? — спросил Иркон. — А то эти просветленные…
Не отрывая взгляда от лица Императора, Верлен быстро ответил.
— Не похож. Нет.
— И ты…? — с интересом спросил Мовсий. Кубок перед Императором пустовал. Иркон, подняв с пола кувшин, налил ему каспедийского. Сладкий запах защекотал ноздри и он, доводя до конца доброе дело, налил себе и Верлену.
— Я приказал вернуть его.
— Разумно, — похвалил Император. — Очень разумно…
— Еще бы! Если б я этого не сделал, ты бы меня отправил туда, где Гэйсан костра не зажигал..
Верлен нарывался на похвалу, но Мовсий и не подумал его поблагодарить.
— Торговля драконами — привилегия Императоров, — напомнил он. — Нарушителей ее ждет костоломная машина.
— Я сказал ему об этом, и он прибавил трех драконов ежегодно для твоих нужд. К тому же он не собирается торговать ими. Он собирается всего лишь разводить их. У них там, на Островах Счастья, дракон — священное животное.
Император купцом не был, но деньги считать умел. Даже появление новых звезд не повлияло на эту его способность. Прищурившись он долго смотрел в окно.
— Тогда где его прибыль? Не верю я в такую покладистость… Он отдает сундук камней…
— Два сундука, — поправил справедливый Иркон. Император отмахнулся.
— Что же он получает взамен?
Верден развел руками, показывая, что и сам не понимает всего.
— Возможно спокойную совесть? По обету, данному им своему Богу он должен охранять священных животных, где бы их ни встретил не считаясь ни с чем…
— Ни с чем? — удивился Иркон. — Так может мы еще…
Верлен посмотрел на него, и он прикусил язык. Император повернулся к окну. Он вспомнил драконарий — грязь, вонь, рев драконов. Отвращения он не испытывал, но вот удивление…
— Эти твари для них священны?
Казначей пожал плечами.
— Ложные Боги указывают ложные пути. Вспомни альригийцев. Их лжепророк Зиза тоже, надо сказать…
Почувствовав, что Император прямо сейчас принимает решение, он по простому, без церемоний, уселся рядом с Мовсием, взяв в каждую руку по камню.
— Да и какое нам до него дело? Главное драконы останутся при нас, да вдобавок ты ежегодно будешь получать два сундука драгоценных камней. Торговля нам дает гораздо меньше.
— И еще золота, по твоему весу и трех драконов, — не удержался Хранитель Печати.
Мовсий подсчитал все это и с сомнением покачал головой.
— Дороговато для него обойдется спокойная совесть… Мог бы что-нибудь и подешевле придумать.
— Какое нам до него дело? — повторил Верлен. — Проблемы будут у него, а золото у нас.
Император несколько мгновений рассматривал честное лицо Верлена и сказал:
— Зови…
Мульп. Промежуточная база. Кабинет Главного Администратора.
Игорь Григорьевич спросил:
— Все слышал? Обдерут тебя сейчас как липку…
— Ничего, — отозвался прогрессор. — Если твои ребята не оплошали, то ничего…
— Не оплошали. Принесли столько, что эти за два раза не сожрут…
— Кстати… Как думаешь, что это за чушь нес монах? Про звезды?
Главный Администратор машинально взглянул на иллюминатор. За ним, над темной равниной, висели чужие созвездия.
— Ничего не чушь. Наблюдательные тут ребята. Скорее всего их астрономы…
— Звездочеты, — поправил его Александр Алексеевич. — Какие тут астрономы?
— …звездочеты засекли наши спутники связи.
Никулин, там, внизу, помолчал, прикидывая идею, согласился.
— Да, действительно… Похоже. Но ты видел, как близко к сердцу принял? Чуть не помер…
Игорь Григорьевич не успел ответить. Верлен поднялся и быстрым шагом пошел к двери.
— Казначей встал. Идет к двери. Готовься. Наверное, за тобой. Если не возражаешь, я послежу.
Купец подобрался. Начиналась работа. Не рукомашество с кровью и вывихами, а настоящая работа. Дипломатия.
— Не возражаю. Только без советов, если можно.
Заветные двери распахнулись. По рядам сидельцев прокатился шепот. Александр Алексеевич поднялся и скороговоркой добавил.
— Если что… Ну, мало ли как дело повернется. Двое суток ничего не предпринимай… Двое суток — мои…
Теперь Игорь Григорьевич видел сцену сразу с двух сторон — к картинке, что давала «горошина» добавилась изображение из передатчика Александра Алексеевича. Чтобы не путаться, он остановился на изображении, что шло с «горошины», а картинку, что передавал передатчик прогрессора, отключил.
Имперский город Эмиргергер. Дворец Императора. Зал Государственного Совета.
Восшествие в зал совета Александр Алексеевич продумал, пока сидел.
Сперва четверо воинов внесли два небольших сундучка. Повинуясь жестам купца, они не поставили их сразу же у дверей, а прошли комнату насквозь и остановились только у окна. Расчет был верен — у окна от камней будет больше блеску, а значит и проку.
Купец вошел следом и, сделав несколько шагов по разрисованному солнечными квадратами полу к стоявшим около большого зеркала людям, поклонился, опираясь на длинный, почти в свой рост, посох.
Под просторной одеждой Император не разглядел фигуры, но лицо у купца было худым, взгляд твердым и он тут же представил, каким жилистым и опасным может оказаться этот купец, если с него содрать одежду. Уже видя за личиной не купца, а воина он посмотрел на него, как посмотрел бы на врага перед поединком. То, что у купца не было ничего похожего на оружие, в этом он был уверен. Иначе его просто не пустили бы сюда, но умелому человеку многого и не нужно… Но слишком много уверенности было в его лице. Мовсий попытался догадаться и подумав остановил свой взгляд на посохе, что купец держал в руке.
