Григорий Бондарчук - Рыцарь света
– Да. А мы, что, убили его?
– Кого?
– Ну демона этого, стеклянного?
– Его нельзя убить. Он же неживой. Звони скорее, надо вызвать скорую. С нашей Ритой плохо.
– А что с ней?
– Сейчас баротравма из-за перемещения через разные пространства. Также, вероятно, частичная амнезия. Я думаю, что последнюю неделю и школу пропускала. И вообще, надо возбуждать дело о прекращении над ней опеки её деда, алкоголика.
***
Следующим утром Степанов, как обычно, за час до начала работы уже был в отделении. Новый начальник с прибытием задержался, но как только приехал тут же затребовал Степанова к себе.
– Ну как наши успехи? Поймали нечистого?
– Не нечистого, а демона. Я же вам объяснял – это энергоинформационный фантом. Их за пределами гелиосферы много, но излучение Солнца создаёт барьер. Этот, каким-то образом смог проскочить и вселиться. Сам, без посторонней помощи, он бы не смог. Так что у нас любопытный случай.
– А девочка, которую вы вытащили из пожара, здесь причём?
– Она просто оказалась носителем. Но только одним из многих. Была ещё собака и кошка.
– А сейчас они не опасны? – капитан посмотрел на Степанова, словно уставший врач смотрит на психически больного человека.
– Теперь нет. Они по отдельности вообще были не опасны. Кроме антисоциального поведения. Поэтому я сразу и не смог их выявить.
– И много таких трофеев у вас?
– Не очень. Но это интересный случай. И надо установить, кто ему помог.
– И что, теперь зеркала больше бить не будут?
– Конечно не будут. Если только вы не пошлёте парня на мотоцикле в куртке с надписью Coca-Cola. И вообще, это не хорошо таким путём с торговцев деньги вымогать – Что?
– Что слышал! Это скверно и ты губишь тем самым свою душу. На ней остаются незаживающие язвы. Ведь ты отнимаешь у людей продукты их честного труда.
– Какого, какого? Честного? Да где ты видел честных торгашей? Палёная водка, сигареты контрафактные, малолеткам чего хочешь продают. Это по-твоему честный бизнес?
– Те, кто в лавке сидят, этого не знают. Они просто торгуют тем, что им дают хозяева.
– Вот и их и подоили немного, а что? Я за эти деньги участок отремонтирую, людей нужных поощрю. А ты мне про душу! Тоже мне, святой нашёлся.
– Я не святой. Я рыцарь света.
– Какая разница?
– Святой не имеет права убивать, а я воин. И если возникнет такая необходимость – могу применить и силу и оружие.
– Ты это серьёзно?
– Вполне. Лучше бы вам эти деньги вернуть им. Если так хочется, попросите их самим установить вам вознаграждение.
– Ещё чего. Они и так мне по гроб жизни обязаны тем, что я не арестовал их работников с липовыми регистрациями и справками. А сколько они укрывают от налогов? И я ещё буду их о чём-то просить?
– Все ваши налоги – это обыкновенное присвоение узкой группой людей результатов чужого труда. И все регистрации, просто ещё один способ вымогательства. А настоящий злодей или террорист, он и нужную регистрацию купит и на лапу постовому даст. Вы не ведаете, что творите. На этом пути вы понесёте страшные потери. Зачем? Вы могли бы поступить мудрее. Разве будет недостаточно одного добровольного вознаграждения? Не забывайте, мы же ещё и зарплату получаем.
– Это называется зарплата? Это курам на смех, а не зарплата. Пусть бы за такую зарплату сам министр внутренних дел и поработал. Так ведь нет! У него и зарплата другая, а сколько ещё ему подносят? Ты, рыцарь света, ты хоть понимаешь, что я за своё место заплатил больше, чем ты за год получаешь? И ещё должен ежемесячно отдавать. А мне ещё надо как-то и с квартирой думать. Сколько можно снимать? Вот жизнь, в которой мы живём! А ты мне про добровольное вознаграждение, про душу!
– Эти люди сами себя погубят, а ты зачем? Ведь когда ты умрешь, ты с собой не заберёшь ни денег, ни квартиры, ни продажной женщины, ни машины. Ты возьмёшь только изгаженную тобой самим душу, и ради чего?
– Я хочу полноценной счастливой жизни. Разве это плохо?
– Для счастья денег много не надо.
– Ты блаженный, и не зли меня.
– Хорошо, не буду, – Степанов миролюбиво посмотрел на капитана, – я просто тебя предупредил.
– А что будет, если я не послушаю твоё предупреждение?
– Погубишь себя и своих близких.
День жадности и день предательства
Еженедельное заседание комиссии по борьбе с преступностью закончилось очередным приказом «Об усилении мер…». Однако начальники отделений вовсе не спешили покидать управление и вернуться к своим обязанностям, а терпеливо ожидали своей очереди в кабинет генерала для личного, персонального доклада. По сложившейся традиции, такие персональные отчеты принимались быстро, генерал не любил тянуть резину, так что капитан в свою очередь, ещё до обеда попал в генеральский кабинет.
– А это ты? Ну, как у нас дела?
– Неплохо, товарищ генерал. Преступность в районе резко упала, сократилась наркомания.
– Ты эти дифирамбы для префектуры оставь. Я же сам видел твои отчёты. Вы просто часть дел не регистрируете, вот и весь секрет красоты твоих показателей.
– Так ведь все так делают, – капитан изобразил виноватое лицо и услужливо протянул генералу небольшой сверток.
– Сколько здесь? – спросил генерал. – Да не боись, мой кабинет чист, как горный хрусталь. Сам вчера проверял от прослушки.
– Здесь три тысячи.
– Сколько, сколько? Всего три, за целую неделю работы?
– А что с лавочников возьмёшь?
– Ну ты даешь! У тебя сколько угнанных машин в районе? Шестьдесят? И это только за пол года. А куда их девают? Хочешь наводку? Ребята из центрального аппарата тут мне кое-что накопали по твоим гаражам, за фабрикой.
– Конечно, хочу.
– На! – генерал небрежно протянул конверт с документами. – Мешкать не следует. Надо оперативно установить наблюдение, а потом тихо ликвидировать всю банду. Конфискованные машины передать на реализацию… сам знаешь кому.
– А может, не будем спешить их брать?
– Это можно. Надо только точно выяснить, когда у них максимальное количество машин для перегона наберётся. Доложишь мне, как хвосты поставишь, а я сам выберу момент.
– Слушаюсь, но есть одна проблема.
– Какая ещё проблема?
– Есть там у меня в отделении один старший лейтенант. Рыцарь света, блаженный. Сам не берёт и ещё пропаганду разводит.
– Слышал я о нём. Но мне говорили, что он просто придурок и не опасен.
– Не совсем так. Он вычислил нашего парня, ну, который стеклил витрины у метро.
– Вот как? И что, теперь в долю захотел?
