Федор Кандыба - Горячая земля
— Уговаривать мне вас некогда, — говорит Дружинин. — От вас зависит судьба острова. Поедете со мной взрывать гору — спасете всех и себя. Нет — все погибнем…
Возражений не слышно. Шоферы, подстегнутые суровым голосом Дружинина, рады сделать все, что от них зависит.
Они бросаются к кабинам. Грузовики трогаются один за другим и мчатся с бешеной быстротой к восточной части острова.
Уже темно.
Багровое коптящее пламя плещет между горами, озаряя скалы. Половина неба залита заревом, снег на горах кажется кроваво-красным. И туда, к этим красным горам, мчатся автомобили с взрывчаткой.
Мчатся сквозь мглу, сквозь ночь, над вышедшей из берегов бурлящей рекой.
Головную машину ведет Щупак, рядом с ним сидит Дружинин. Щупак расшиб руки, они кровоточат, но дать руль Дружинину он не хочет. На втором грузовике, рядом с Темгеном, — Ключников.
Дорога сворачивает к реке. Река шумит, пенится в ярком свете автомобильных фар: никто не видел ее еще такой полноводной. Местами вода подходит к самому шоссе.
— Дальше ехать нельзя. Надо искать другую дорогу, — говорит Щупак и задерживает машину перед сплошной полосой воды.
Река идет вровень с дорогой, шоссе залито.
— Нет, можно! Другой дороги нет. Прямо, вот на ту скалу, ни шагу в сторону, — показывает вперед Дружинин.
Машина въезжает в воду, остальные следуют за ней в тучах брызг, ярко освещенных фарами.
Шоссе выходит из воды, затем снова опускается в воду.
Далеко впереди виднеется над водой человеческая фигура.
Это женщина, она стоит на шоссе по колени в воде, раскинув руки, — хочет остановить грузовики.
Головная машина едва не сбивает ее с ног.
Второй грузовик резко тормозит. Ключников высовывается наружу и узнает женщину. Это Вера Петрова.
Он прыгает в воду.
— Вера? В чем дело?
Ключников хватает ее за руку.
— Люся со своей сменой осталась в шахте, — хрипло говорит Вера. — Сообщения с защитным залом нет… На помощь!
— Поезжай дальше! — кричит Щупаку Ключников и бросается бежать с Верой по направлению к шахте.
Их фигуры исчезают в темноте.
…Шоссе опять поднимается в гору. Впереди зарево, все более яркое: видно, как языки пламени пляшут между скалами. У шоферов проходит мороз по коже: туда, в этот пылающий ад, они везут взрывчатку…
Дружинину тоже становится не по себе: похоже, что он ведет людей на верную смерть. Но что поделаешь! Выбора нет, и дороги назад тоже нет.
Вот и гора, в которой расположены склады взрывчатки. За ней далеко внизу бушует море. У подножья горы поток. Вода просачивается через перемычку и льется рекой вниз. Наверху за перемычкой пылает горящая нефть. Вода вот-вот прорвет узкую полоску камня и вместе с горящей нефтью ринется вниз. Поток бурлит и увеличивается на глазах. Небо над ними в огненных полосах.
Кажется, что гора нарисована сажей на красном фоне пламени.
Ворота пещеры открыты настежь. Внутри горит электричество. Молодцы электрики: они не прекращают работы, несмотря ни на что. Спасибо Медведеву, который придумал такой хороший приказ!
Машины одна за другой въезжают в пещеру. Там их встречает старый приятель Дружинина — заведующий складом Корольков.
Он отослал работников склада на середину острова и остался один у телефона. Он отлично понимает, что происходит снаружи, но уходить не собирается: старый сапер знает, что в такое время взрывчатка может понадобиться каждую секунду.
Щупак с грузчиками бросается к связкам бикфордова шнура. Машины входят в длинные, узкие коридоры.
Дружинин быстро подсчитывает количество взрывчатки и определяет места закладки. Грузовики направляются к дальнему краю пещер.
Здесь тихо, прохладно, спокойно. Не верится, что снаружи бушуют такие страсти. Люди, ворвавшиеся сюда с горящими глазами и трясущимися руками, кажутся помешанными.
…Щупак протягивает бикфордов шнур, соединяя заряды, машины съезжаются как можно ближе одна к другой. Грузчики подвозят на вагонетках ящики со взрывчаткой.
— Достаточно! — командует Дружинин.
Все усаживаются в освободившийся грузовик, и Темген ведет его к выходу.
Вода бушует у выхода из пещеры. Еще несколько минут — и отсюда нельзя было бы выбраться.
Темген дает полный ход, машина, разбрызгивая воду, выскакивает на безопасное место.
Она летит так, что свистит в ушах, но свист ветра и шум мотора не заглушают рева потока, несущегося наперегонки с автомобилем.
Дорога отходит от ущелья и поворачивает за холм.
…Дружинин думает о том, что вода может прорвать перемычку до того, как произойдет взрыв. Он смотрит на часы, — до взрыва остается пять минут.
Машина опять выходит к реке.
Стоп!
Тут проехать невозможно. Дорога под двухметровым слоем бушующей воды.
— Попались! — говорит Щупак.
Его нервы напряжены, он видит, что машина застряла слишком близко от места взрыва, дальше дороги нет.
— Нет, не попались! — кричит Дружинин. — Все с машины долой и направо за гору, бегом!..
Людей, как ветром, сдувает с автомобиля, и все что есть духу бросаются бежать по откосу горы.
Щупак бежит вместе с Любой. Она отстает, он тащит ее за собой.
— Хватит, — говорит, наконец, он и опускается на камень метров за двести от дороги. — Тут нас воздушная волна не заденет, — успокаивает он Любу.
Все следуют примеру Щупака и Любы. Рядом с невозмутимым Темгеном тяжело дышит Задорожный…
— Ложись! — подает команду Дружинин.
Глухой ревущий звук взрыва оглушает всех.
Задорожный слышит его всем телом. Земля содрогается, как во время землетрясения. Задорожный опускает голову и в ужасе закрывает глаза.
Когда он их открывает — кругом тьма.
Ни зарева, ни языков пламени, ни кровавого блеска снежных вершин. Ничего. Непроглядная тьма безлунной осенней северной ночи.
Дружинин вглядывается в темноту и прислушивается к замирающему шуму.
Взрыв пошел куда нужно и погасил пожар. Шум потока затихает: вода пошла в море.
Наступает тишина, абсолютная тишина.
— Все… — переводит дыхание Дружинин.
Глава двадцать вторая
Мужество Люси Климовой
Шли часы. Люди в защитном зале застыли в напряженном ожидании. По-прежнему горело тусклое запасной освещение. Стояли машины, молчали телефоны. Только по одному из них продолжала говорить с Медведевым и с Левченко Люся.
Люся Климова показывала всем своим видом, что ничего страшного не происходит и все идет как следует. Но прошло уже много времени, люди опять начали беспокоиться.
