Венедикт Ли - Гроза над Миром
Я не будил Эну, пусть ей видятся счастливые сны. Вскоре она сама вздохнула глубоко, легко коснулась меня рукой и быстро села.
- Ох! Вот это мы дали!
Не обошлось без смешного. Эна никак не могла отыскать в темноте свои штаны.
- Ладно! Рубашка длинная, сойдет так... - она уже накинула на себя рубашку, но не успела застегнуться, смутно белея обнаженной кожей.
Тут я и взял ее в последний раз за эту ночь. Когда мы встали, Эну заметно водило в стороны. Взявшись за руки, тихо побрели по ночной аллее туда, где светились окна резиденции. И тут Эна, неприлично ругнувшись, споткнулась, я едва успел ее поддержать.
- Вот и штанишки нашлись! Одевайся - не могу подорвать твой политический вес, ведя из лесу с голой попой!
Она крепко шлепнула меня по месту с таким же названием - рука у нее тяжелая. Но совету моему вняла.
Веранда, выходящая в сад, была ярко освещена. Старомодный в своем щегольстве Рон курил сигарету в длинном мундштуке, глянул искоса на нас с Эной. Я за все время не заметил никого из охраны, но был уверен, что каждый из них на своем месте. Рассмешила мысль, что все они в курсе наших ночных забав и бдительно охраняли наш покой. Интересно, что Эна, похоже, совсем не роняла себя таким поведением в глазах своих людей. Так смотрят сквозь пальцы на слабости человека, которого искренне любят.
Прощальное пожатие ее руки, неожиданно сильное, и Эна оставила нас с Роном вдвоем. Я проводил ее взглядом.
- Она доверяет вам... - Рон обронил свое замечание как бы, между прочим.
- Не намерен злоупотребить, - отрезал я, - Пусть вас это не колышет.
Он усмехнулся:
- Спокойной ночи.
На моей постели маленькой принцессой спала Ригли, свернувшись калачиком и подложив ладонь под щеку. Она была одета, ее новое платье переливалось перламутровым блеском в свете ночника. Сандалии валялись рядом с койкой на полу.
Я тихо проскользнул на кухню, открыл морозильный шкаф. Дверца слабо щелкнула, и тут же я услышал, как заворочалась Ригли. Вернулся в комнату.
- Ригли, ужинать будешь?
Она сидела, вытянув тонкие голые ноги, зевая, терла глаза руками.
- Я тебе тоже рогов понаставлю. Будешь знать.
Элиза Маккиш закинула голову, глядя на башню теплообменника.
- Никогда не верила, что эта циклопическая штука - не бред безумца, а вполне работоспособное сооружение...
Полированный металл гигантских зеркал источал невероятный блеск, сходившийся чудовищным жаром на выкрашенной в черный цвет башне, вонзающейся в бледно-синее небо.
- Фаллический символ, я бы сказала... В своей дерзости мы...
- Оттрахали вселенную, - подхватил я.
Вчера солнечный коллектор заработал в половину проектной мощности и дал ток. Даровая энергия. Пойманный солнечный свет. До сих пор все мне казалось чудом. Я вспомнил, как Хозяйка говорила о древних знаниях, способных вызвать хаос в мире. Нет, не так. "Мир свихнется" - вот ее слова.
Мой заместитель опустила голову, сняла темные очки, повернувшись ко мне. На нее было приятно взглянуть. Ровный загар, матерчатая кепка с большим козырьком скрывает медно-красные, завязанные сзади волосы. Шорты и майка плотно облегают фигуру, крутые бедра, тугую грудь.
Элиза полностью оправилась от пережитого, хотя в ее отношении ко мне осталась нотка благоговения. О Хозяйке не вспоминала до сегодняшнего дня, с головой уйдя в работу. И оказалась отличным администратором - лучшего помощника мне не найти. Четыре месяца прошли в сумасшедшем темпе. Тир теперь принадлежал нам - всем тем, кто его строил.
Каждый из нас обладал правом собственности на земельный участок в черте города. Особым указом Хозяйка гарантировала такое же право и наследникам умерших при условии, что они выберут Тир местом жительства. Бывшее поселение превратилось теперь по большей части в скопище складов, а встающие один за другим новые дома из белого местного камня заселяли семейные пары. Не случайно женатый сектор был в нашем поселке самым многочисленным - я понял замысел Хозяйки. Из орды рабов ей удалось создать нормальное человеческое сообщество. Только одного она не предвидела и сегодня Элиза сказала об этом прямо.
- Именно тебя считают люди освободителем. И не только здесь, в Тире.
- Преувеличиваешь. Я всего лишь что-то вроде военного коменданта или начальника гарнизона.
Элиза хмыкнула иронически, не прибедняйся, мол. И то - для поддержания порядка нам нужны были военизированные формирования, и я их создал, отобрав людей из ранее служивших, а также из числа охранников, что женились на поселенках - были и такие. Остальных отослал восвояси - незачем мозолить глаза тем, кого раньше стерегли. Нынче Тир - быстро растущий молодой город, обладал собственной небольшой армией. Я прикидывал уже: насколько большую территорию с плодородными землями вплоть до юго-восточных предгорий смогу взять под контроль. Получалось, что сил наших еще не достаточно, но перспектива рисовалась хорошая. При условии, что Народ гор не предъявит претензий на то же жизненное пространство раньше, чем мы окрепнем. Но пока горцы сидели тихо.
В приподнятом настроении я собрался вернуться на день в Вагнок, утрясти кой-какие вопросы. За меня в Тире оставалась Элиза. В Госсовете она не появлялась ни разу с поры, как Хозяйка ее помиловала.
- Боюсь за тебя, Нат. Близко время, когда ты завершишь все то, ради чего был нужен Хозяйке... Будь осторожен.
В Вагнок я не попал, потому что назавтра Народ гор выступил в свой поход.
- Очень хорошие бойцы, на голову выше нас. Завтра город будет в их руках.
Элиза как в воду глядела. Когда бой за город превратился в ряд сражений за отдельные здания, я сказал Элизе, что дело наше пропащее. Она приняла это спокойно, не устраивая истерики, только кожа вокруг плотно сжатых губ побелела от напряжения. Мы оба делили вину за колоссальную ошибку в оценке возможностей и намерений Народа гор. Такой неожиданный и неотразимый удар!
На утро контроль над центром города перешел в руки горцев, они окружили площадь, взяв ратушу в осаду. Несколько остававшихся с нами молодых бойцов полегли, отражая атаку, и наступило временное затишье. К полудню нас с Элизой можно было брать голыми руками.
Мы присели под подоконником, укрываясь от редких выстрелов.
- Нам отсюда не выбраться, Нат!
- Возможно.
- Ты так спокоен...
- Издержки профессии. Не стоит идти в военные, если не готов умереть без скулежа.
- А вот я бы пожила еще. Хотя... на моей могиле уже могла вырасти трава трехметровой вышины. Ты подарил мне эти полгода. Спасибо.
Я поцеловал ее в губы. Элиза ответила на поцелуй, затем мягко отстранилась.
