Джеймс Бибби - Спасение Ронана (Ронан-варвар - 2)
- Итак, мы голосуем - как всегда, поднятием рук. Помните, голосовать могут только люди из этой деревни, имеющие право участвовать в рейде. Кто голосует за Крага?
Немалое число рук поднялось, когда за Крага проголосовала компания его друзей и приспешников. Каал аккуратно пересчитал.
- Сто восемь. Кто за Харальда Седобородого? Поднялась одна рука.
- Один. Кто за Микеля? Опять поднялась одна рука.
- Один. Кто за Дина?
Снова поднялось немало рук, и по мере того, как Каал считал, физиономия его вытягивалась.
- Сто двадцать восемь.
Снова зал взорвался криками и овацией, но сквозь весь этот гвалт, будто боевой топор сквозь мягкую древесину, прорвался один-единственный голос. Это был Краг.
- Ты сосчитал женщин, которые проголосовали за Дина. Они могли быть в его команде, но раз женщины не ходят в рейды, у них нет права голосовать. Это значит, что у меня на два голоса больше!
В зале воцарилась тишина, а затем заговорила Клайра.
- Ты сказал, что тот день, когда женщина одолеет тебя в поединке, станет днем, когда мы сможем отправиться в рейд.
Самодовольно улыбаясь, Краг повернулся к ней.
- Сестричка, - прошипел он, - но ведь ты меня не побьешь, и ты сама это знаешь!
- Зато я побью, - вмешалась Тусона, с радостным видом сходя с помоста. Краг так на нее посмотрел, словно она была тем, во что он только что капитально вляпался.
- Это не твое дело, - прорычал он.
- Не болтай помногу, деточка. Либо ты воткнешь свой модный меч в меня, либо в свою мускулистую задницу. Выбор за тобой.
Краг огляделся, однако на лицах наблюдающих вагинов ясно читалось, что отказ от вызова будет расценен как трусость. Итак, ему предстоял бой с клятской бабой. Пылая злобным презрением, Краг вытащил меч из ножен и начал атаку. А считанные секунды спустя к ужасу своему обнаружил, что бьется не на жизнь, а на смерть.
За последние несколько недель Тусона каким только дерьмом ни перезанималась и теперь находилась именно в том настроении, чтобы с кем-нибудь основательно разобраться. К удивлению своему она обнаружила, что бьется так отчаянно, как уже очень давно не билась. Краг вовсе не был неумехой. Напротив, он оказался хорош, очень хорош, но в тот день с Тусоной никто бы не справился. Однако Тусона не хотела, чтобы он подумал, будто она победила случайно, а потому намеренно придерживала руку. Четыре раза ее клинок замирал в миллиметре от груди или шеи Крага. Тусона медленно теснила противника сквозь расступающуюся толпу вагинов, пока он не оказался прижат спиной к помосту. Теперь Краг совсем побелел и весь взмок. Страх придал силы его последней атаке. Несколько секунд Тусоне пришлось защищаться, и меч Крага просвистел в сантиметрах от ее шеи. Вслед за этим, опустив взгляд, он увидел, что кончик ее клинка уперся ему в пах.
- Вот как бывает, парень, - весело улыбнулась Тусона. - Ты чуть сам к нам, женщинам, не примкнул!
Затем она отступила и молниеносным двуручным ударом вышибла меч у него из рук. Несколько секунд висела гробовая тишина, после чего Краг улыбнулся, и Тусона с удивлением заметила в его глазах скупое уважение.
- Похоже, мы к Ай'Элю плывем, - выговорил он, и одобрительный рев всех собравшихся вагинов чуть не снес с Главного зала крышу.
* * *
Гебраль посмотрела на мрачные, упрямые лица Мертвых ребят, перевела дыхание и попыталась снова.
- Оглянитесь вокруг, - продолжала она и презрительно обвела рукой обветшалую фабрику с кустарными жилищами. - Неужели вам на всю оставшуюся жизнь вот этого хватит? Неужели вы хотите для себя бэнского существования в такой вот бэнской дыре? Снаружи есть реальный мир. В других городах искрецов чтут и уважают. А теперь у нас есть шанс показать цивилам, что мы им нужны!
Она сделала паузу, когда особенно мощный язык пламени вырвался из трубы газового завода, омывая все лица багряным светом. И внезапно Гебраль почувствовала, что по горло сыта видом людей, омываемых багряным светом, а после чистого воздуха Хромовых гор сернистый смрад, которым был насыщен местный воздух, сделался для нее почти непереносимым.
- Глаза Пинбола и руки Кулачины нам уже никак не вернуть, - продолжила она, - зато мы можем не допустить того, чтобы такое случилось с другими детьми. Сюда направляется армия из двадцати тысяч фазанутых мудилищ, и ведет ее крутая искрячка. Без бодалова. Если мы не поможем, цивилов раскатают, и город тоже отутюжат.
- Невелика потеря, - пробормотал Идол.
- И клят с ними, - поддержала его Подвальная Крыса.
Гебраль оглядела их равнодушные лица и вздохнула. Затем она протянула руку к одной из бутылок, целую коробку которых надыбал в тот день Мухомор, откупорила ее и сделала глоток. Терпкое красное вино куснуло ей язык, и Гебраль скривилась. Затем она развалилась среди подушек на потрепанном диванчике и стала готовиться к новой попытке.
Ночь обещала быть долгой.
* * *
Ронан привстал в седле и оглядел лежащую внизу долину. Солнце уже садилось, выглядывая из-за горного отрога на западе, и долина заполнилась тенями. Нетрудно было, однако, увидеть ровную и широкую дорогу, мощенную каменными плитами, что огибала подножие Тор-Тиллы, чтобы стрелой устремиться к отвесному каменному склону горы. Здесь прямо в скале были вырезаны огромные ворота, охранявшие вход в подземный город гномов Фигозидан.
У ворот Ронан увидел пару гномских часовых, чьи алебарды сверкали в последних лучах заходящего солнца. Похоже на то, что он мог успеть туда еще до ночи. Славно будет повидаться с Чипом и Дейлом и вспомнить время, проведенное в одной камере. Ронан ухмыльнулся. Его так и подмывало спросить братьев, что произошло под каменными плитами после того, как он вылил в трещину вино с приворотным зельем. Однако у него было чувство, что они вряд ли захотят об этом распространяться.
* * *
Ожидая, пока вагины закончат готовиться к плаванию, Тусона бродила по деревне. Куда бы она ни пошла, люди с огромным интересом на нее глазели, но большинство, похоже, испытывало к ней слишком сильное благоговение, чтобы заговорить. Единственным исключением, впрочем, оказался Тубо, главный спец по курам. Тусона остановилась у курятника, отпустила краткое, но благожелательное замечание по поводу птиц - и неожиданно для себя оказалась втянута в одну из тех бесконечных односторонних бесед, из которых бывает так трудно выпутаться. Десять минут спустя она уже знала о курах гораздо больше того, что ей вообще требовалось знать, а Тубо все говорил и говорил. Собравшаяся на почтительном расстоянии толпа вагинов оживленно переговаривалась, временами делая паузу, чтобы еще раз поглазеть на Тусону.
- Только вот Шантеклера, моего петуха-рекордиста, среди них сейчас нет, - самозабвенно болтал Тубо. - Я его в своей хижине держу. Он слишком ценный. Но вы должны на него посмотреть! Он такой красивый, весь бутылочно-зеленый, и с бронзовым оперением! Да, эти куры тоже в общем-то ничего, но вы сами не знаете...
