Никита Елисеев - Судьба драконов в послевоенной галактике
- Дуэль, - талдычил свое Мишель, - поединок , блин, - и никаких гвоздей!
- Вот заладил, - Георгий Алоисович поднял с пола бутылку и неразбитый стакан; бутылку открыл, в стакан налил вино, выпил. - Дуэль, дуэль... Нехорошо получается, несолидно. Нужно вызов как следует оформить, чтобы по правилам... Эти, как их, секундомеры? Да?
- Секунданты, - сказал я.
- Во, во, - согласился Георгий Алоисович, - в библиотеке есть как его... - он похлопал себя по лысине, - устав дуэльный.
- Сам ты устав, - гоготнул Куродо, - никакой не устав, а...конституция дуэльная... Да!..Точно!
Они были очень пьяные, и я решил, что пора как-то кончать все это дело.
- Ладно, - сказал я, - давай завтра.
- Ты уже это говорил, - набычился Мишель , - а я тебе говорю се-год-ня. Сходим в блиотеку, - он так и сказал "блиотека", даже "бляотека", - возьмем дуэльный кодекс - и устроим все по правилам, сегодня, сегодня, сегодня...
- Как маленький, - хмыкнула Глафира , - вынь да положь ему пулю в лоб, и не когда-нибудь, а сегодня.
- Слушай, - удивился Куродо , - что ты ему сделал в роте, что он до сих пор забыть этого не может?
- Джек Джельсоминович, - вежливо объяснил другой мой сослуживец, вымазали дерьмом-с лицо Мишелю Джиордановичу...
- Ох, - едва ли не протрезвел Георгий Алоисович, - ну и нравы у вас в третьей роте Северного городка - бриганда вымазать в дерьме и остаться живым. Джекки, как же тебя не убили, Джекки?
- Почему не убили? - обиделся Мишель. - Мы его чуть не убили, да чуть-чуть не добили.
- Чуть-чуть, - встрял Куродо, - это не оправдание. Джек, так это тогда тебе глаз выбили? А ты говорил, что тебе квашня выжгла... Я-то тебе сразу не поверил.
Я не стал объясняться.
- Короче, - завершил дискуссию Мишель, - нам с тобой под одним небом не ходить - я тебя загрызу, поэл?
Он так и сказал "поэл", но я его понял.
Не то, чтобы я испугался его угроз, мне вдруг стало совершенно все равно - я вспомнил: у седьмого болота была изолированная пещера. Там обретался дракон для рыцаря. Мой дракон. Он жевал травку-муравку. Он был безобидным экспонатом для карантинных. Чтобы будущие "отпетые" не боялись, его демонстрировали как пример огромного, но вполне безобидного чудища.
Но причем здесь Кэт? Причем? Причем?
И когда я понял, "причем", когда я понял это, мне захотелось убить Мишеля. Так мне хотелось убить дракона после киносеанса.
Молчавший до сих пор де-Кюртис заметил:
- Но дуэльный кодекс - просто необходим. Ну-ка, Валя, - он обратился к Валентину Аскерхановичу, меланхолически намазывающему бутерброд кабачковой икрой, - ты на ногу скор - давай швыдко - одна нога - здесь, другая - там. В библиотеку, за книжкой! Фиють. Книжка: фон Болгар "Правила дуэли". Запомнил?
Валентин Аскерханович покраснел. Он обиделся. Но я уже не стал обращать на это внимание. Я просто сказал:
- Валя, я тебя очень прошу. Сходи в библиотеку и принеси эту книжку... И еще... Ты бы не согласился быть моим секундантом?
Валя ответил:
- Доем бутерброд - и буду.
- Ой, - Глафира окинула всех мутным, пьяным глазом и спросила: - А можно, я тоже буду секундантом?
- Нельзя, - рассердился Георгий Алоисович, - не положено. Секундантом у бриганда буду я. Вот так.
Валентин Аскерханович доел бутерброд, облизал пальцы, поднялся.
- Я пойду, - сказал он, - раз такое дело - я пойду. Как говорите: фон Венгр?
- Фон Болгар, - махнул рукой де Кюртис, - спроси просто дуэльный кодекс. Она знает.
- Ты, - обратился Мишель к де Кюртису, - отвезешь нас к болоту?
- Да, - кивнул де Кюртис, - это мысль. Здесь стреляться никакого резона. Опять же труп волочь неизвестно куда. Да и не принято это... запрещено. Не принято и не принято, - продолжал рассуждать де Кюртис, - а там - пиф-паф - и в дамки, то есть в болото. И пузырей не останется.
- Тогда, - вмешался Георгий Алоисович, - надо ехать к пятому, там удобно, там площадка такая, уступом... разом сдунет, как со стола чашку бульк... и - конец.
- Только, - заметил Куродо , - надо бы фонари взять...
- Не надо, - поморщился де Кюртис, - в пятой уже есть глаза дракона. Они посверкивают, что твои лампочки. Пойду машину выведу.
- Глаша, - попросил Георгий Алоисович, - принеси мне ящичек...Такой черный с золотым тиснением.
Глафира вздрогнула.
- Это, - медленно произнесла она, - от Эдуарда...
- Разумеется, разумеется, - Георгий почесал лысину, - кто еще у нас старое оружие собирал?
Глафира молча повернулась и вышла.
- Мудро, - одобрил де Кюртис, - не из огнеметов же друг по другу хлестать.
Глафира вынесла обитый черным бархатом ящичек, в правом верхнем углу была вдавлена золотая узорчатая надпись на непонятном языке.
Георгий Алоисович открыл ящичек.
Изнутри он был красно-бархатен.
В углублениях покоились два длинных древних пистолета, шомпол и пули.
Глафира прислонилась к стене.
Георгий Алоисович ловко подхватил пистолет.
- Показываю, как пользоваться! Шомпол, пуля, вот так, вогнал. Вот сюда - порох, засыпал... Так - прицелился. И...
Грохот, резкий запах, сверкание, дым.
Когда все утихло, улеглось, успокоилось, когда дым рассеялся, мы увидели в стене над самой головой Глафиры огромную дырку и бегущие от этой дырки изломанные, тонкие, как лапы паука, трещины.
- Дурак, - пожала плечами Глафира и пошла прочь с кухни.
Георгий Алоисович взял шомпол и пошуровал им в стволе пистолета.
- После выстрела, - объяснил он, - хорошо бы прочистить пистолет.
- Кому-то не повезло, - задумчиво сказал Куродо, - убирать-то хрен с ним - уберет, а вот дырку в стене заделывать...
_________________ ____________________________________________
Мы мчались к пятому болоту, и я старался не думать, не представлять себе то, о чем говорил Мишель, - и чем больше я старался об этом не думать, тем больше и больше лезла в глаза эта виденная мной когда-то на другой планете картина: запрокинутая в жарком бесстыдном задыхе голова женщины, стон, стооон...
А потом мы вылезли из машины, и я увидел, как вспыхнули ярче, зажглись сильнее плоские глаза дракона.
Я увидел каменистую площадку, вдающуюся нешироким мыском в побулькивающее коричневеющее болото. Моих ноздрей коснулся запах этого болота - и я понял, что застрелю Мишеля.
- Ну и вонь, - сказал Георгий Алоисович.
- Самое место для дуэли, - усмехнулся де Кюртис, - у сортирной ямы. Глядите, как старик обрадовался.
- Вонючку увидел, - бриганд, не отрываясь, глядел на меня. Но мне было плевать на его ненависть, потому что сам я его слишком ненавидел.
Георгий Алоисович открыл ящичек.
Валентин Аскерханович зарядил пистолеты.
- Проверь, - обратился он к Георгию Алоисовичу.
Тот мотнул головой, мол, чего там... проверять-то... Ни к чему. Незачем.
Я стоял на краю площадки и видел, как разгораются плоские глаза дракона под сводами пещеры.
