Ненси Кресс - Свет чужого солнца
- Раньше в Эр-Фроу не было болезней, - сказал Илабор.
- Да, - согласился Гракс. - Но только потому, что, оказавшись в Стене, каждый человек сразу получил дозу сильного антибиотика, который убил все бактерии. Тогда вы бы не поняли, а теперь понимаете, что это значит. Но эта бактерия - новая. У нас нет для нее антибиотика. Мы испробуем все, что уже имеем, а потом синтезируем новый. Так вы научитесь применять знания на практике.
- И люди смогут этому научиться? - спросил Илабор почти сердито.
- Да.
Эйрис наблюдала за Дахаром. Он стоял неподвижно, только глаза лихорадочно блестели.
- А сможем мы самостоятельно готовить эти антибиотики, после того как уйдем из Эр-Фроу? - осведомился Тей.
- На продажу? - вызывающе спросил Илабор, но тут же рассмеялся. Его гнев прошел.
- Да, люди смогут готовить антибиотики и после того, как геды уйдут, - ответил Гракс. - Но лишь в том случае, если наши занятия больше не будут прерываться насилием. Напавшие на Лахаба так и рассчитывали, что он забудет запереть комнату, и тогда они его убьют. Они не ожидали, что кто-нибудь другой успеет им помешать. Больше этого не повторится. Я дам каждому из вас отдельную комнату, где вы сможете спать и есть, если захотите. Еду вам будут доставлять прямо туда, как в общие залы. Вы сможете работать в безопасности, когда захотите.
- И будем сидеть здесь, словно в клетке, как наш лекарь, - скривился Тей.
Его перебил Илабор:
- Почему геды хотят, чтобы мы жили здесь, а не вместе со своим народом?
- Мы не настаиваем, - ответил Гракс, - мы просто предлагаем. Выбор за вами.
Внезапно в комнате разлилось напряжение. Гракс посмотрел на Лахаба. Коренастый, с грубым лицом, ремесленник, столь самозабвенно колдовавший над пучками света и линзами, проводивший здесь по шестнадцать часов в сутки, не выказал радости. Левая сторона его лица распухла, глаз наполовину заплыл под огромным синяком.
- Я останусь в доме горожан, - произнес Лахаб.
Дахар резко повернулся к нему.
- Почему?
Пока Лахаб подыскивал объяснение, жрец, терзаемый собственными мыслями, нетерпеливо повторил:
- Горожанин, я тебя спрашиваю: почему?
Вместо Лахаба ответил Тей:
- Вероятно, потому, что он джелиец. - И своим мелодичным голосом уточнил: - Джелийский горожанин.
Дахар никак не отреагировал на эти слова. Тей с еле заметной усмешкой повернулся к Криджин.
- Мы тоже останемся, правда, солнышко?
Криджин молча, не поднимая глаз, кивнула.
- Илабор? - спросил Гракс.
- Я останусь со своими!
- Эйрис?
Все посмотрели на нее, даже Дахар, Эйрис не осмелилась взглянуть на него.
- Ты не можешь сама спускаться и подниматься по лестницам, кто-то должен тебя переносить, - сказал Гракс. - Здесь лестниц нет. Это вполне веская причина, по которой ты можешь остаться жить здесь.
Гракс пытался облегчить ей выбор. Зачем? Гед должен знать о том, что Дахар провел ночь в ее комнате, он должен был увидеть его через незакрытые оранжевые круги в коридоре. Знал ли Гракс, чем они рисковали? Знал ли он... Как узнать, что он знает, а что - нет? Гед обращался одинаково ровно с джелийцами и делизийцами, будто вражда между обоими городами ничего для него не значила. Может, так оно и есть, а может, и совсем наоборот.
- Твое решение, Эйрис? - напомнил Илабор.
- Гракс, - медленно начала Эйрис, - ты сказал, что Лахаб пришел очень рано, открыл эту комнату, чтобы шлифовать линзы. Напавшие на него не ожидали встретить здесь кого-нибудь еще. Но ты пришел и спас Лахаба. Как ты узнал, что здесь требуется твоя помощь?
Гракс указал на стену.
- Ты знаешь ответ. Когда мы вчера вечером работали, Дахар оставил оранжевый круг открытым. Мы просто увидели, что происходит.
- Но вы должны были видеть и другие случаи насилия, те, что окончились убийством. Оранжевые круги, пока мы не закрыли их, показывали вам весь Эр-Фроу. Вы должны были видеть и первое убийство, с которого все началось... Почему же вмешались только сейчас и не сделали этого раньше?
Гракс долго молчал, к чему-то прислушиваясь.
- Мы не остановили другие убийства, потому что не успели. Все происходило слишком быстро. А это нападение затянулось. Подобный случай нападение на тебя, Эйрис. Джелийка Джехан вмешалась прежде, чем появился гед.
Это звучало убедительно. Эйрис посмотрела на остальных. Только двое выдержали ее взгляд - Илабор, вдруг посуровевший, при напоминании о том, что она воспользовалась помощью Джехан, и Джехан, в глазах которой тоже промелькнула настороженность.
- Действительно, какая удача, что ты подоспел вовремя! - сказал Тей Граксу, - иначе бы произошло еще одно убийство, новая задачка для "Кридогов".
Но на этот раз шпилька, предназначенная Дахару, попала в другую жертву. Солдат Илабор, так же ненавидевший сделку "Кридогов", как Келовар или Карим, с гневом набросился на Тея:
- Придержи язык, торговец, или тебе его укоротят!
Тей быстро придвинулся к Граксу. Тот не шелохнулся. Эйрис в упор смотрела на открытый оранжевый круг. Неужели геды и сейчас наблюдают за ними, используя какую-то систему трубок и линз?
- Я отправлюсь за новым оборудованием, которое нам потребуется, спокойно произнес Гракс. - Дахар и Лахаб пойдут со мной, чтобы помочь перенести крупные предметы, которые нельзя доставить через столы. Илабор, Тей, Эйрис и Криджин останутся здесь, пока я не вернусь. Заприте за мной дверь, - Илабор презрительно пожал плечами. - Если хотите, - добавил Гракс. - Я скоро вернусь. Мы должны многому научить людей. Геды хотят помочь вам найти лекарство от чесотки.
"Зачем?" - подумала Эйрис, и стиснула кулаки. Дахар отвернулся от нее, как будто она произнесла это вслух. А может быть, он просто увидел новое оборудование Гракса.
45
О, как они все устали! А люди оставались непостижимыми. В Галактике были виды с изменчивым наследственным аппаратом; другие при помощи химических веществ меняли свойства своего разума. Геды относились к ним терпимо, хотя и с оттенком отвращения. Вернее, с оттенком презрения существ, которые знают, что цивилизации присуще осознание вселенской упорядоченности к тем, кто считает, будто она развивается путем отхода от шаблонов. Но даже у чуждых видов, подверженных изменениям организма или мышления доля отклонений, вызываемых намеренно, бывала невелика. На первом месте стояла сплоченность - сплоченность вида, крохотными шажками бредущего вверх по тысячелетним ступенькам эволюции. Рационально мыслящие, пусть даже и изменчивые расы, не вводили в свою наследственность гены, которые могли бы разрушить их единство. Никаких искажений, которые привели бы к необратимым последствиям для расы или отдельной личности.
