Гарри Веда - Мозголомка. Сборник рассказов
Джонни не успел ухватиться и за полмысли, как теплые ладони обняли его за шею.
— Угадай… — шепот был едва слышным, как дуновение ветра.
— Я думаю — шериф Стоун. — Джон ухватился за ласковую ладошку и прильнул к ней губами.
— Дурачок… — хихикнула девушка, — … это же я…
— Мне почему-то показалось на секунду, что ты не придешь… Какая же ты красивая… — губы выдохнули сами, не поддаваясь сознанию, ошеломленному в который раз красотой индианки. Она была идеальной. Ее темная, с розовинкой кожа была словно атлас на ощупь, а густые черные волосы звали заклубиться в себя пальцами. Но ладони не хотелось убирать с ее упругого стана точно так же, как не хотелось прерывать поцелуи. — Я так рад, что зря волновался… ты даже себе не представляешь…
— Бизон сегодня будто взбесился… хотел меня привязать… Я напоила его веселой настойкой — будет спать до утра и видеть красивые сны…
— Ты никому про нас не рассказывала?
— Я очень умная скво. Неужели ваши женщины глупы? — она с поддевкой взглянула на Джона и приложила кончик пальца к его носу.
— Когда я гляжу на тебя — не могу вспомнить ни одну белую женщину. — Джонни смешно пошевелил носом, отчего девушка развеселилась еще больше. — Иди ко мне…
— Месяц такой яркий… я хочу к Белому Озеру… отвезешь меня?… — леди игриво стряхивала с себя руки кавалера, которые тут же снова оказывались на месте.
— Зачем. Я хочу смотреть на тебя при свете. Ты такая красивая — пусть порадуются и глаза тоже. — Джон притянул ее к себе вполне безапелляционно.
Скво обняла его, прижалась всем телом и Джон услышал на щеке дыхание, заставившее задрожать сладкой дрожью кончики пальцев.
— Милый мой, я чувствую что-то нехорошее… давай поедем к озеру… поверь мне, так лучше… — как можно спорить, если у мозга сейчас натуральное кислородное голодание.
— Ты единственная, кому я почему-то не хочу возражать… — Джонни шлепнул красотку по заду. — Если тебе и там не понравится — я поеду…
Поцелуй не дал ему договорить.
Все. Привал. Билли ухватился за дубовую ветку и повис, дрыгая ногами. Затекшее тело нехотя принимало нормальное положение. Все-таки, ночные переходы — это глупость. Зато — сейчас часик покемарю и к обеду буду в Еджтауне.
Билли посмотрел на неяркое утреннее солнце и отпустил руки. Трава, словно в батут, приняла в себя и вставать уже не хотелось жестко. Прикольное место. На одиноком скалистом возвышении развесил лапы вековой дуб, укутанный переплетенной пустынной растительностью у основания. Во все стороны от пригорка расходились лучами дороги валунов, больших и маленьких, обветренных, красноватых и оранжевых, гранитных и глинистых. Просто лунный пейзаж.
Билли нехотя поднялся. Нужно ведь привязать эту заразу, чтобы потом не чапать до города пешком. Он похлопал по крупу жеребца и протянул руку, чтобы взять поводья, но вдруг раздался тонкий свист летящей веревки и лассо больно схватило за плечи, обвившись два раза. Резкий рывок сбил паренька с ног. Апачи!
Страх долбанул по желудку, а душа стекла в пятки. Билл елозил по шершавой земле, силясь дотянуться до ножа в голенище. Неожиданно, случайно, это удалось, веревка рассыпалась. Билли резко поднялся, прыгнул вперед и успел выстрелить трижды, пока падал, в сторону неясных фигур за большим валуном. Оттуда раздался вскрик и глухой шелест. Робингуд досадил оставшиеся заряды в коренастого человека, склонившегося над телом и замер в полной тишине. Револьвер переломился на оси, выкинул стреляные гильзы и Стюард принялся наполнять барабан, судорожно путаясь в пальцах. От неожиданного удара потемнело в глазах, паренек успел, не глядя, отмахнуться назад ножом, потом обмяк и потерял сознание.
Выстрелы прозвучали совсем рядом. Что за хрень. Хлопки были резкие, со специфичной высокой металлической нотой в конце. Ствол явно дорогой — у индейцев таких нет. Джонни спешился и побежал, пригнувшись, в сторону дуба. Винтарь прыгал в руках, какая-то птичка трелила без устали, даже в ухе зафонило. Здесь явно траблы… Блин, хорошо, хоть даму сплавил.
Картина возле валуна превзошла все ожидания. Три тела раскинулись тетрисом в максимально неестественных позах, а четвертое собиралось скальпироваться толстым индейцем, лезвие которого уже прочертило сантиметровую полоску вдоль виска бедняги. Комок отвращения дернул Джонни прежде, чем подключился разум, он схватил камень и изо всех сил засандалил индейцу в голову. Тот исполнил клоунский пируэт, ударился коленями о собственное лицо, завизжал, как раненный койот и припустил прочь, раздирая утреннюю тишину звериным воем.
Валить нужно быстро. В павших явно просматривались сыновья шерифа и касаться этой ситуации дальше — полный идиотизм. Неожиданно четвертый, неудавшийся котовский, застонал протяжно, совсем по-детски. Вейн замер, с досадой почувствовав в груди, где-то в районе сердца, противную слезливую жалость, потом вышел из ступора, взвалил юношу на плечо и, чертыхаясь на каждом шагу, посеменил к тому месту, где бросил коня.
Шериф Стоун внимательно слушал, прищурившись и перебирая пальцами конскую гриву прямо перед собой.
— Такие, как Джон Вейн — язва на лице нашего общества. Наш долг — каждую минуту своей жизни бороться с такими уродами. Он чужак. Паразит, который присосался, как пиявка и пьет нашу жизненную энергию. Поймав его — мы сделаем наш дом лучше!
Маленький сухой человечек в дорогом английском дорожном костюме распалился в край. Он начал свою фразу низким баритоном, а в конце сбился на режущий фальцетом крик. Армейский конь под ним отстукивал строевым шагом, и мерин шерифа едва за ним поспевал.
— Вы можете мне, наконец, внятно объяснить, почему он так нужен вам ЖИВЫМ? Я потерял уже десять человек, хотя эту волынку можно было давно прикончить одним хорошим выстрелом.
Человек из столицы зыркнул на Стоуна подозрительным взглядом. Потом, подумав пару тактов, процедил сквозь зубы:
— Информация крайне секретная. Вы… я надеюсь… понимаете, что значит секретная. Вам я скажу. Но будьте готовы отвечать за ее сохранность.
Солнце едва взошло. На животах древних колонн — выветренных скальных фаллосах — прочертились резкие блики, высоко в небе парил, обнимая подданных, громадный орел, а пернатые поменьше метались над равниной, наполняя пространство утренней суетой.
Чиновник натянул поводья и горячий скакун резко затормозил, чуть привстав на дыбы.
— Этот мерзавец прикарманил ценностей на сумму в три миллиона долларов. Единолично. Это дело государственной важности. Мы не можем допустить, чтобы деньги ушли в могилу вместе с ним. Так что — будете ловить, пока не поймаете. Да и… — человечек резко повернул к собеседнику свое лисье лицо, — … Не так просто в него попасть, как вам кажется. Поверьте…
