Сусанна Арменян - Игра в ОГОГО
Человек с биноклем снова высунулся в окно.
— Это вы сейчас знаете с кем разговаривали? — спросил он.
— С переселенцем, очень невоспитанным, — ответила Марго.
— Не просто с переселенцем, — заявил человек в окне. — Это ведь был сам Пехотинец!
— Не верь ему, Ян, — быстро сказала Марго. — Пошли отсюда.
И они сдвинули с места тележку, полную бутылок, налегая на нее, пока не кончилась вся эта улица и не началась другая.
Они постепенно приближались к Холму — то есть к эпицентру гула, перекатывающегося по всему Перекатиполису как предчувствие или как перелетные бабочки… Он долетал до их слуха все явственнее. Это были уже кварталы Южного Прихолмья. Оставив тележку в подъезде, Марго с Яном полезли на развалины Министерства цветов, кустов и живых изгородей. В бетонном лабиринте растерзанного фундамента они собрали неплохой урожай бутылок, а Марго даже нашла плейер без батареек и ржавую саперную лопатку.
Тут, видно, тусовалась недавно компания, был концерт, митинг или еще что-нибудь в этом роде — жгли костры, выводили свои имена на бетонных кубах помадой и косметическими карандашами… Марго набрала полный пакет тары, а Ян даже в карманы запихнул дюжину пивных бутылок.
Дотащив добытое до тележки, Марго повергла Яна в шок — она сказала:
— Давай заберемся на крышу и посмотрим на Холм!
Благоразумный Яник принялся отговаривать Марго: подниматься пешком на одиннадцатый этаж? бросать на произвол судьбы тележку с драгоценными бутылками? встречаться неизвестно с кем на лестничных площадках в незнакомом доме?
Но Марго разве отговоришь?
Она снисходительно усмехнулась и потопала наверх. Ян умолк и остался внизу, сторожить тележку.
На крышу, правда, Марго взобраться так и не удалось — люк был заварен.
Правда, она выглянула в окно на одиннадцатом этаже, рядом с давно сдохшими лифтами и уже давно переставшим вонять мусоропроводом. Марго все-все увидела.
По склону Холма двигались человеческие фигурки, а на вершине, как зуб из десны, выглядывала кромка с каждым днем растущей стены. Больше ничего интересного.
По дороге обратно, где-то между пятым и четвертым этажами, Марго различила нехороший гогот и звон стекла.
Четверо стариков в модных куртках-«кольчугах» (увидела Марго) стояли спиной к ней, бросали бутылки в сетчатую дверь лифта и страшно при этом веселились. На тележке не было уже и половины из собранного за сегодня Яном и Марго.
А вот Яна нигде не было видно. Поэтому Марго подошла к ним сзади и требовательно гаркнула: «Ян, ты где?!»
Старики отреагировали по-разному. Один подпрыгнул на месте и уронил занесенную было бутылку. Второй продолжал смеяться, третий слегка присел, а четвертый обернулся. За ним глянули на Марго и остальные бутылочные киллеры.
Марго улыбнулась с поистине королевским бесстрашием. Тем более, что лицо одного из бутылкокиллеров… Ну, в общем, ей всегда становилось радостно и легко на душе при виде такой красотищи.
— Неотразимый мужчина, — сказала она с нежностью. — Тебя бы клонировать, тебе бы цены не было. А тут — анархия… Обидно.
Старик, то есть никакой вовсе не старик, а просто обыкновенный бабайкер — из тех бабайкеров, что в последнее время носили седые парики и сменили мотоциклы на велосипеды из-за топливной проблемы, — так вот, обыкновенный бабайкер действительно был хорош собой. Он знал это, поэтому понимающе сощурил свои необыкновенные глаза и тоже продемонстрировал (чуть сдержаннее) радость по поводу появления Марго.
Ведь Марго и сама была не уродина!
— Я Марго, — сказала Марго. — Тут к тележке человек прилагался. Вы его тоже об сетку разбили?
Потрясший ее бабайкер согнал приветливое выражение с лица (разговор зашел о деле) и, изящно оправив белоснежные космы парика, ответил:
— Этот внутри.
— Где внутри? — переспросила Марго.
— В лифте заперся. Наверное, уже по горло в стекле.
— За что вы его так? — укоризненно спросила Марго. — Он подсыпал отраву в сено вашим велосипедикам?
— Против него лично ничего не имею, — объяснил бабайкер. — Мы убиваем бутылки.
Марго осторожно подошла к сетке лифта по хрустящей каше и заглянула. Ян лежал в углу, скорчившись и натянув на голову ворот куртки. Когда Марго его позвала, он шевельнулся, но не ответил. На пол лифта с его воротника посыпалась стеклянная крошка.
— Выходи, Ян, — попросила Марго.
— Лучше пусть не выходит, — предупредил красивый бабайкер, — Я его поколочу.
— Да за что, за что?
— За бутылки. Он их собирал и сдавал. Знаешь, какую потом гадость туда разливают? И не просто разливают — а вместо пива!
— Ну, какую? — пошла на него Марго, уперев руки в бока.
— Ты в химии разбираешься? — агрессивно продолжал бабайкер.
— Нет! — гордо ответила Марго, — Не разбираюсь!
— А я разбираюсь, — сказал бабайкер. — И знаю точно, что в подвалах Перекатиполиса вместо пива разливают по бутылкам настоящий яд.
— Как, яд? В смысле, насколько яд — совершенно яд? — слегка растерялась Марго.
— Он, конечно, не сразу, но убивает. На вкус — пиво, но от него начинается необратимый некроз внутренних… В общем, все внутренности гниют, и через месяц наступает конец. Смерть, то есть.
— И поэтому ты хочешь его избить? — немного помолчав, сказала Марго.
Бабайкер кивнул.
— Я тоже собирала бутылки. — сообщила она. — Меня тоже вроде полагается избить. Но ни я, ни мой спутник про… этот… некроз… ничего мы не знали. Вам не тележки выслеживать надо, а бить тревогу, извещать население и искать подпольных разливателей отравы по бутылкам.
— Послушай, брат Мед-одиннадцать-ноль-шесть, — выдвинул инициативу один из бабайкеров, обращаясь к собеседнику Марго. — Может, нам и ее в лифт запихнуть?
— Не стоит, брат Ец-семьдесят восемь-два, — без эмоций ответил красавец-бабайкер, — ей люди дороже бутылок, ты разве не слышал?
И не успела Марго ахнуть, как бабайкеры разобрали сложенные у подъезда велосипеды и, оседлав их, помчались по улице. Их седые парики лихо развевались, брат Мед что-то крикнул на прощанье, но Марго не расслышала.
Ян уже высунул нос из лифта, когда Марго обернулась. Роняя осколки с воротника и рукавов. Напуганный, но невредимый, он подошел к Марго и сказал:
— Они все тут поразбивали. Придется снова собирать.
— Неэтично, — возразила Марго. — После нашей беседы я к бутылкам не притронусь. Как можно обрекать соотечественников на некроз!
— А на что же мы жить будем? — спросил Ян.
— Пойду на Холм, строить Монумент… Или… Ну, в общем, ничего, проживем как-нибудь.
