Элеонора Мандалян - Стена молчания
Малыш устремился в прозрачную, таинственную глубину. Здесь солнечный свет уже не резал глаза, как на поверхности, а мягко обтекал тело, окрасившееся в голубовато-зеленые тона. Из бесчисленных коралловых гротов с любопытством выглядывали потревоженные обитатели рифа. Над каменистыми выступами, густо облепленными рачками и мидиями, резвились причудливые рыбешки. Плавно изгибали длинные волокна замысловатые губки. Но Малыш, равнодушно скользнув по ним взглядом, силился разглядеть отобранное океаном человеческое жилье.
Коралловые стены расступились, и юноша, видевший под водой несравненно хуже, чем дельфины, чуть не налетел на остроконечный обломок, вертикально торчавший со дна.
- Это стена разрушенного дома, - пояснил один из Братьев.
Малыш промолчал, потому что, в отличие от дельфинов, он не умел разговаривать под водой. Дельфинам хорошо, у них дыхало не связано со ртом. А ему приходится плотно сжимать губы, чтобы не наглотаться соленой воды.
Почувствовав приступ удушья, Малыш огляделся. Куда плыть? На глубине трудно ориентироваться. Иногда кажется, что плывешь вверх, а на самом деле погружаешься на дно или скользишь вдоль него. В глазах потемнело, и Малыш не различал уже ни дна, ни отвесных скал. Он разжал губы и выпустил воздух, распиравший грудную клетку. Прозрачные пузырьки устремились ввысь. Малыш сильно оттолкнулся ногами и поспешил вслед за ними.
Отдышавшись, он снова нырнул, стараясь как можно быстрее достигнуть дна.
И вот перед ним предстали покрытые илом улицы погребенного на дне океана города, полуразрушенные каменные дома с черными провалами окон, лишенные крыш и дверей. Узорчатые арки, колонны, каменные изваяния неподвижно застывших людей... Малыш потрогал одно из них - оно было скользкое и холодное. Кругом из ила торчало множество всевозможных предметов, о назначении которых Малыш не имел ни малейшего представления.
Город по-своему жил: по его улицам ползали крабы, лениво плавали плоские камбалы, спешили куда-то, передвигаясь толчками, кальмары. На стенах домов расположились разноцветные актинии, а из проемов дверей выглядывали мурены.
Набрав в легкие побольше воздуха, Малыш подплыл вплотную к одному из полуразрушенных домов и заглянул в окно, сплошь облепленное моллюсками. Его любопытство было так велико, что он отважился просунуть туда руку, и в тот же момент что-то длинное, черное метнулось из мрака наружу. Малыш испуганно шарахнулся - то была самая ядовитая морская змея, свившая себе гнездо в подводном городе. Угрожающе извиваясь, она сделала несколько кругов вокруг головы Малыша. Почуяв опасность, Жемчужина приготовилась к атаке, но змея благоразумно предпочла убраться прочь.
Так состоялось первое знакомство Малыша с человеческим жильем.
- Ты стал другим, Малыш. Что мучает тебя? - спросила как-то Жемчужина. - Прежде ты был резвым и веселым, а теперь все грустишь и думаешь... О чем?
- Сам не понимаю, что со мной... Тебе одной я могу довериться. Я думаю о людях. Главный сказал, что мои родители люди, а не дельфины.
- А ты что же, не знал? Вот глупый! Вся стая знает. А взрослые дельфины - Добряк, Главный и другие хорошо помнят, как ты попал в стаю... Малыш! - Ее голос дрогнул. - Неужели ты решил уйти к людям?
- К людям? - в раздумье повторил Малыш. - Я не думал об этом.
- Если ты покинешь Океан... если ты покинешь Океан, тогда мне никто уже не помешает убить себя.
- Не говори так, Жемчужина! Я никогда не покину тебя... стаю и Главного.
Жемчужина подобралась поближе к Малышу и, уткнувшись носом в его ноги, затихла. Привязчивость была, по-видимому, основной чертой ее характера, и теперь Малыш, спасший Жемчужину от гибели, занял место Черныша в ее сердце.
Малыш больше не встречался с людьми и порой совсем забывал о них. Тем более что Жемчужина, снова веселая и жизнерадостная, была рядом и не давала ему скучать. И все же неясные мысли подчас тревожили Малыша, мешали спокойно спать и резвиться вместе со всеми.
Как-то раз он тихо подплыл к вожаку и положил руку ему на спину. Дельфин вздрогнул.
- А, это ты, Малыш, - сказал он хмуро. - У тебя опять ко мне вопросы? - И так как Малыш молчал, он добавил: - Спрашивай, я отвечу.
- Правда? - обрадовался Малыш. - Тогда расскажи мне о прошлом, о дельфинах и о людях. Расскажи все, что тебе известно.
- Ну что ж, слушай... Когда-то, очень давно, люди и дельфины жили в дружбе. В те времена большую часть жизни они проводили в воде. Даже язык у них был общий, и они отлично понимали друг друга. Но постепенно люди все чаще и чаще стали выходить на сушу. Они укрывались в пещерах и растили там своих детенышей...
- Главный! Откуда ты знаешь? - перебил его Малыш.
- Это запечатлено в памяти моих предков. Я родился с этим так же, как ты родился с руками и ногами. А ты, значит, ничего не помнишь? Мы так и думали... Мы догадывались, что люди утратили память прошлого.
- А может, ты ошибаешься? - усомнился Малыш. - Может, ваша память только сны, а те люди, о которых ты говоришь, давно исчезли с лица земли?
- В твоих рассуждениях есть логика, детеныш, - удивился Главный. Это еще раз подтверждает, что ты повзрослел и что я правильно выбрал время для разговора. Ведь я готовился к нему много лет... Но только все мы верим в память наших предков. Иначе как объяснить, что мы до сих пор понимаем человеческую речь, о чем люди даже не догадываются... Тебе доводилось когда-нибудь слышать, как они говорят?
- О да! - живо воскликнул Малыш. - И мне показалось даже, что я их понимаю!
- Ты не удивился? Ведь люди не говорят на нашем языке.
- Да, да! Я все хотел спросить тебя об этом.
- Ты был совсем маленьким, когда я дал тебе знание человеческого языка, потому что предвидел, что рано или поздно ты встретишься с людьми.
- Но я не помню, чтобы ты обучал меня.
- Есть разные способы для передачи знаний. Один из них - мысленный. Некоторые дельфины обладают таким свойством. Я принадлежу к их числу. Но пользуюсь я своим даром лишь в крайних случаях, потому что это требует больших усилий.
- Значит, я смогу объясняться с людьми! - обрадовался юноша.
- Не совсем так. И в этом вся сложность. Видимо, под воздействием воздуха голосовые связки и органы слуха людей изменились. Они больше не могут ни издавать, ни воспринимать большинство из тех звуков, которыми пользуемся мы... Разве ты не замечал, что мы с тобой разговариваем только на доступных тебе частотах? Иначе ты либо не понимаешь, либо просто не слышишь нас. И все же тебе удалось, пусть частично, усвоить наш язык, а это уже многое. Люди говорят гораздо медленнее, чем мы. Поэтому, даже когда мы пытаемся копировать их речь, они нас не понимают. Вот что мешает нашему сближению... Но ты - человек. Возможно, тебе и удалось бы...
![Альфонс Доде - Малыш[рис. В.С. Саксона]](/uploads/posts/books/138467/138467.jpg)
