Лев Могилев - Коллоид доктора Крога
— Не пойму. Никогда такого не видел.
Баркер с женой стали терпеливо очищать сеть от слизистой массы, сбрасывая ее на песок.
— Мама! Оно ползет! — закричал сынишка Баркера.
— Я вот тебе задам! — прикрикнул на него отец, — ишь ты, ползет! А ну марш домой!
Но слова мальчика заинтересовали рыбаков.
— А ведь и впрямь шевелится! — удивленно сказал один из них, разглядывая слизистый комочек на ладони. — Тьфу, проклятый! Да он жжет, как крапива!
Он щелчком сбросил комочек на землю. На коже осталось красное пятнышко.
Весь день рыбацкий поселок гудел, как потревоженный улей. Говорили много, да ни до чего не додумались. На следующее утро случилась та же беда, но в еще большем размере. Недалеко от поселка, на илистом плесе, нашли много разной мертвой рыбы, выброшенной волной; ее жабры были забиты белой слизью.
Рыбаки волновались. Промысел, на который привыкли полагаться не только они, но их отцы и деды, стоял под угрозой. Но это было еще полбеды.
Все чаще и чаще стали попадаться хозяйкам на капусте, помидорах, огурцах и других овощах слизняки зеленоватого цвета. Нет, это были не обычные знакомые слизняки! Они медленно-медленно ползли по стеблям, ботве и плодам, оставляя за собой ржавый след. Некоторые из них сливались воедино, образуя длинные слизистые нити, спирально обвивающие стебли.
Хозяйки были в панике. Они беспричинно нападали на своих мужей.
— Это все из озера!
— Конечно, из озера! Откуда же!
— Натаскали их, проклятых, своими сетями!
— Ой, беда! Ой, несчастье какое!
— Лучше б и рыбы этой век не видать!
Мужчины вели себя менее эмоционально. Они хмурились и попыхивали трубками. Несколько человек, собравшись на берегу, тщетно ломали головы над случившимся.
— Плохо дело, Дик, — сказал Баркеру пожилой коренастый рыбак.
— Куда уж хуже!
Вокруг раздавались тревожные голоса:
— Прощай, рыбка!
— Бросай сети!
— Ха! Бросай! Ишь, придумал!
— Прогорим!
— Вот что, ребята, — зычно сказал собеседник Баркера,— словами делу не поможешь. Тут вот недалеко за озером доктор какой-то живет. Вон там его дом... Так не сходить ли к нему? Может, посоветует что-нибудь.
— Да он, говорят, чудаковатый какой-то!
— Чудаковатый или нет — это неважно. А важно, что он человек ученый!
— Верно, верно! — откликнулись со всех сторон. — Непременно сходить к нему. А пойдет-то кто?
— Слушай, Дик, — обратились соседи к Баркеру, — а ведь ты у нас самый речистый!
— Да что вы, ребята!
— Иди, иди! — заговорили разом рыбаки, видя нерешительность Баркера.
— Ну что ж, пойду, — согласился тот.
Миссис Бинг выезжала каждое лето со своим маленьким сыном на дачу, расположенную недалеко от знакомого нам озера. Дачу окружал небольшой сад с прекрасным цветником — гордостью миссис Бинг.
Старый садовник, человек, преданный своему делу, превратил этот цветник в настоящее чудо. Были здесь всевозможные розы, тюльпаны и другие прекрасные цветы. Над ними с веселым гуденьем неустанно вились пчелы и шмели. Маленькую беседку оплетал широколиственный плющ, и в яркий солнечный день лапчатые тени листьев трепетали на ее полу.
С сожалением думала миссис Бинг о скором отъезде в город. Ей не очень нравилась обширная, богато обставленная городская квартира, расположенная в самом центре города.
Муж ее был сейчас в очередном отъезде. Это не очень огорчало супругу.
К завтраку садовник принес сливы.
— Вы чем-то недовольны, Сэм? — спросила хозяйка.
— Совершенно верно, миссис...
— Но в чем же дело?
— Не знаю... Может быть, сами взглянете?
Они прошли в сад.
— Все гибнет, — показал садовник, — вот, посмотрите...
— Боже мой! — воскликнула миссис Бинг, глядя на покрытую ржавыми пятнами зелень.
— Улитки — не улитки, — продолжал садовник,— а завелись какие-то вредители в великом множестве.
Он подал ей лист плюща, по которому ползало несколько голубоватых слизняков.
— Нужно что-то делать, Сэм! — воскликнула миссис Бинг. — Все погибнет!
— Попробуем,— нерешительно ответил садовник.
Увы, злоключения дня лишь начались. После завтрака внезапно заболел сын миссис Бинг. У мальчика начались сильные желудочные боли. Срочно позвонили врачу.
В это время доктор Крог и Леви сидели на скамейке перед домом.
— Будь уверен, — говорил Леви, попыхивая сигарой, — они своей затеи не оставят!
Скрипнула калитка, и друзья увидели кряжистую фигуру Баркера. Рыбак нерешительно направился к ним.
— Вы ко мне? — спросил Крог.
— К вам, доктор.
Баркер кашлянул в заскорузлый кулак.
— Чем могу служить?
— Да как бы сказать... Беда приключилась...
— Беда?
— В озере дрянь завелась какая-то... Рыбу губит. На огороды ползет.
Баркер вытащил из кармана бутылку с водой, плотно заткнутую пробкой.
— Вот поглядите... Тут они...
Крог внимательно разглядывал содержимое бутылки.
— Что с тобой, дружище? — воскликнул Леви, видя, как лицо доктора покрывается смертельной бледностью.
— Ничего, ничего... — сбивчиво ответил Крог. — Вы посидите, любезный, — обратился он к рыбаку, — нам нужно поговорить.
В лаборатории Крог передал бутылку Леви.
— Взгляни...
В бутылке шевелились знакомые слизистые комочки. Доктор в волнении ходил по комнате, ероша волосы.
— А, черт! — воскликнул Леви. — Это же твой коллоид!
Приятели ошеломленно смотрели друг на друга.
— Ден, они вырвались на волю! Ты понимаешь, что это значит?
Не дожидаясь ответа, Крог выбежал из лаборатории. Ни жена, ни дочь не могли ничего ответить на его сбивчивые вопросы.
— Скорее на озеро! — возбужденно говорил Крог.
— Не горячись, — успокаивал его Леви.
Баркер терпеливо ждал. Через минуту все трое быстро ехали в машине к поселку. Опасения подтвердились. Едва лишь Крог вышел из машины, как его окружили рыбаки, наперебой задавая вопросы.
— Подождите, друзья, — говорил доктор, — сейчас пока ничего не скажу, нужно обследовать...
Оставив возбужденную толпу, Крог и Леви двинулись в поход вокруг озера. Они то подходили к воде, то углублялись в лес. Да, то, что они увидели, превзошло ожидания: слизняки размножались необычайно! Мелкие заводи кишели ими! Серебрились брюшки погибших рыб. Казалось, еще немного — и озеро превратится в бесцветный студень. Но этим бедствие не ограничилось. Широким фронтом двинулись слизняки в наступление на сушу. Даже в нескольких десятках метров от берега, во мху, одевающем камни и стволы, на пнях, на ветвях, на листьях кустарников, на траве — всюду, всюду встречались они! Поражали их многоформие и окраска. Одни — огромные, величиной с ладонь, сине-зеленого цвета, — тихо скользили по трухлявым поваленным стволам, другие, в виде тонких бесцветных нитей, обвивали стебли кустарников, третьи, мелкие, ярко-красные, в виде капелек крови, копошились во множестве в лужицах застойной воды.
