Ирина Белояр - Уайтбол
Конечно, я понимал, что на Земле скоро начнется ад кромешный. Оттого покорно, как баран на веревочке, шагнул за подругой в «подарочную» зону.
Саша тут же исчезла. А через полминуты исчез клочок выжженной земли.
Я остался один на поляне среди леса и совершенно не удивился этому. Все верно. Просто шагнуть — мало. Нужно хотеть шагнуть.
Счастья тебе, малыш. Если буду жив, я… блин. Просто — счастья тебе…
Накатила пустота. Развернулся и побрел в сторону озера.
Ты права, Сашка. Я никогда не сумею разбить стекло мячом. Всегда найдется море причин не делать этого.
«Дотронься до меня!..»
Вернулся к поваленному дереву, уселся, достал из кармана проклятущий пакет с травой. Каждый раз, возвращаясь из маршрута, запихиваю его в ящик стола. Каждый раз, оказываясь в маршруте, натыкаюсь на чертов сувенир в поисках сигарет.
А хрен с ним. Может, оно так и надо?..
Свернул косяк, прикурил, затянулся. Озеро превратилось в реку и потекло вверх…
…Туман, пустынный проулок рядом с гостиницей. Сижу за рулем. Что-то нужно не забыть сделать… только что?..
Аля выходит из подъезда. Сейчас она сядет в машину — и все произойдет так, как должно произойти.
А как должно произойти?..
Всего-то лишь: дождаться, пока она заберется на сидение, и ехать туда, куда собирались ехать. И тогда…
…свернутая на бок, разбитая голова Али…
… и — забытье, длиной в десять лет.
— Дотронься до меня!..
Я нажал газ. Машина сорвалась с места и понеслась вперед, в сторону проспекта. В зеркале заднего вида — удаляющийся силуэт Элли Джонсон.
Все вспомнилось сразу, а через секунду стало ясно: я сделал именно то, чего нельзя было делать.
Изменил прошлое.
Теперь хотелось только одного: разбиться к е…й матери. О ближайший столб. О ближайшую стену… Ну, нет. В одиночку неинтересно. И я даже знаю, кто составит мне компанию.
Чуть-чуть помедленнее — совсем немного, угадать бы, сколько — чтоб не разминуться с тем нетерпеливым козлом на джипе…
Московское шоссе. Подъезжаю к мосту. Сзади — джип.
Нужно только одно — удержаться, не тормознуть и не крутануть баранку. На полной скорости мордой ему в бок… и — как получится. Если Михаила Вихорева не будет в живых — состоится ли фильм «Белый мяч возвращается»?..
Кто-то внутри меня заботливо подсказал: фильм — неизвестно, а вот аномалия уайтбол состоится не смотря на…
Руки автоматически вывернули руль. Последнее, что мелькнуло перед глазами — невесть откуда взявшийся заснеженный пик горы и бездыханный, искалеченный человек у ее подножия…
…Темнота. Потом — белизна. Потолок отодвигается. Пустой белый потолок.
— Как вы себя чувствуете?
— Нормально.
— Кто вы?
— Не… знаю.
— Имя «Михаил Вихорев» вам что-нибудь говорит?
— Не помню.
— Это — ваше имя.
…Очнулся. Лежу на земле. Надо мной — дымчатое августовское небо.
Поднимаюсь. Вроде, все цело, ничего не болит, только голова кружится.
Нахожусь на склоне горы. Внизу — овраг, за оврагом — обрыв, за обрывом — ограда базы… любимый ландшафт уайтбола.
В десяти метрах от меня, на тропинке — женская фигура. Саша! А то, что случилось — морок? Боже, сделай так, чтобы все это оказался морок!
Иду к попутчице…
— Здравствуйте, миссис Джонсон.
— Привет… ты чего, Миш?
— Как жизнь, Аля?
— Миша, с тобой все в порядке?
— Вполне. Шучу, не обращай внимания.
Сразу видно — наша земная женщина. Эмоции предсказуемы, по лицу читай, сколько хочешь — недоверие, испуг, облегчение, опять тревога…
— Идем?
— Идем.
Кто она теперь? Какой-нибудь доктор наук в Эсалене, там же, где ее муж? Ну что, в новой версии реальности прибавилось целых два счастливых человека. Это радует. А остальное?..
Я остановился у ворот в «здоровый мир», вытащил сигарету, закурил…
— Миша, ты точно в порядке?
— Точно в порядке. Даже хуже.
В ответ на несмешную шутку юмора Аля удивленно приподнимает брови. Уточняет:
— Тебя можно оставить одного?
— Вполне.
Аля проходит КПП, идет к площадке наблюдения. На нее почему-то никто не смотрит. Смотрят на меня. Вдруг понимаю: все, кто здесь находится, помнят обе версии реальности, не только я… Да какое, к черту, «обе». Немереное количество версий, которые мы наплодили со своими экспериментами. Этих суррогатов тут уже хренова туча, не успевают выстраиваться в связную цепочку. Каша. Один помнит одно, другой — другое…
Но главное сейчас не это. Главное — в том поселочке, в полукилометре от нашего, уже поняли, что произошло.
Никто из моих друзей не выйдет за ограду рабочего комплекса живым.
Вот почему они на меня смотрят. Только что моими усилиями мяч подписал им всем смертный приговор… неет. Наоборот: я его усилиями… да какая, блин, разница! Самое время крайнего искать. Умники решают «что делать», а дураки и отстойщики, как положено, «кто виноват»…
Я развернулся и рванул обратно, откуда пришел.
Леса больше не было, не было и озера, на берегу которого мы с Сашей занимались любовью когда-то — в прошлой жизни, в иной реальности. Только длинный, пологий, нескончаемый склон, по которому я бежал неизвестно куда.
Окончательно выдохшись, рухнул на землю. Надо мной, в нескольких десятках метров — темная верхушка горы. Подо мной, вдалеке, примерно на одинаковом расстоянии — свои и чужие. Жертвы и хищники. Люди и — система…
Поднялся на ноги. Переводя взгляд с одного поселка на другой, прошептал, ни на что не надеясь:
— Я дотронулся до тебя. Помоги теперь ты.
И ощутил, как гора…
…кивнула.
Может, это было продолжением бреда. Я физически почувствовал, как она кивнула — не удержался на ногах, кувырком покатился вниз. Тормознул через несколько метров у какого-то валуна. Ударился локтем обо что-то.
Посмотрел вокруг. Справа и слева от меня — оползень: булыжники, вывороченные сухие кусты, пыльные облака… На склоне впереди — грязный, потрепанный «Урал». Он-то как здесь оказался? Поднялся из недр во время очередной перестановки мебели?
А потом я увидел, обо что ударился.
Автомат «Шмайсер». Времен третьего Рейха. Как в кино…
Мозаика сложилась: теперь кристально ясно, «что делать».
…Минут через пять оползень прекратился. Только пыльные облачка кое-где на склоне. Я встал на ноги, с автоматом в руках пошел вниз, к «Уралу». Остановился в метрах в двадцати, долго смотрел в долину, пытаясь зафиксировать в памяти образ поселка службистов. Потом представил себе на месте машины поселок — и выстрелил.
