Кристофер Сташеф - Чародей в скитаниях
— Не стать, — пробормотал брат Джой, — а всего лишь описываться ими. Я ведь могу описать вас словами, не так ли? Тогда поверьте, я еще вернее смогу описать вас числами.
Гвен вздохнула и покачала головой:
— Я поневоле должна принять сказанное вами за истину, поскольку не обладаю знаниями, дабы судить о сем сама.
— Знаю, — на губах брата Джоя блуждала довольная улыбка. — Вот в этом-то и состоит секрет успеха духовенства.
— Но если сей «изоморфер», о коем вы глаголили, замечает меня лишь как растянувшуюся на милю цепочку чисел, кои он рисует на стене вечности, кою вы именуете «Г-пространством», а потом убираете сии числа с той стены, дабы опять встроить их в себя, то разве я при сем не умерла и возродилась?
Род заметил, что она не испытывала ни малейшего замешательства, оттого, что не ощутила ничего особенного, когда они изоморфирорвались в Г-пространство.
Но брат Джой качал головой:
— Нет. Вы просто изменили форму, ничего более.
Гвен в отчаянии воздела руки к потолку.
— Давайте попробуем что-нибудь чуточку более расслабляющее, — предложил Род и поднял руку, предупреждая возражения брата Джоя. — Знаю, знаю, для вас это и есть способ расслабиться. Но остальным из нас требуется небольшая помощь, — он коснулся основания воздушного фильтра, и его сигнальный огонек мигом ожил и засветился. — Курительная лампочка горит. Всякий, кому охота отравить воздух, идите садитесь около нее. Бел.
Поэт усмехнулся и развалился в кресле прямо под фильтром. После чего извлек длинную, зловещую на вид коричневую сигарету, а затем зажигалку.
— Только вино, если вы не против.
Род пригляделся к списку на синтезаторе:
— «Шабли», «Либфраумильх» или «Рислинг»?
— «Рислинг», пожалуйста.
— Мне что, для меня это всего лишь ряд кнопок, — Род ткнул заказ. — А вам что, Шорнуа?
— «Бурбон». А кто вас назначил барменом?
— Я наблюдал, как работает Чолли. Йорик?
Несколько минут спустя, подав всем спиртное, а брату Джою «Манишевиц», Род со вздохом взгромоздил ноги на стол.
— Наконец-то в безопасности, на какой-то миг.
Шорнуа пожала плечами:
— Мы прибывали в достаточно безопасной обстановке во сне.
— Да, за исключением того, что шайка громил готовилась упаковать нас и увезти куда надо.
— Покуда мы видели сны, кого это волновало?
— Все сны когда-то кончаются, — Йорик нахмурился. — Интересно, а как бы завершился тот?
— О, мне думается, он уже практически дошел до финала, — Бел поднял бокал к свету. — В конце концов, ведь парень же получил девушку.
Гвен глядела на Мирейни, но не совсем сфокусированным взглядом.
— Интересно было бы посмотреть, что произошло с остальными. Но как оказался втянутым в эту историю компьютерный блокнот Мирейни.
— О, он был песиком, Дэвизом.
— Да это-то я, само собой, знаю, — Йорик прожег взглядом Шорнуа. — Я имел в виду, как он связался с компьютером сновидений?
— Через Мирейни, — Гвен не сводила остекленевших глаз с молодой женщины. — Думаю, у вас может быть какой-то налет Силы, милочка.
— Она говорит о пси-силе, — объяснил Род. — О, не надо смотреть с таким ужасом! Обладают каплей той или иной силы многие. Просто у вас ее достаточно, чтобы от нее была польза, вот и все.
Мирейни покачала головой:
— Как же можно читать мысли компьютера?
— Твой рек, что он способен соединяться с твоим разумом, — объяснила Гвен. — Разве не сие подразумевается под словом «интерфейс»?
— Ну, да, но для этого мне надо надевать шлем-передатчик.
Йорик покачал головой:
— Вы явно способны вещать свои мысли и без него. Проецирующая телепатия, верно, майор?
Род кивнул.
— Точно, капелька телепатии, компьютерный блокнот сказал, что он способен к беспроводниковой связи, значит в нем должен быть передатчик.
— Практически, важно лишь одно, — объяснил брат Джой, — что в компьютере есть встроенный трансформатор для преобразования его рабочих частот на частоту человеческой мысли. Но не полагайтесь тут на наше слово, спросите его, — он повысил голос. — Как насчет этого, «Нотел-Модем 409»? Правильно ли угадал?
— Предварительный анализ допустимых данных указывает на 88 процентную вероятность точности, — подтвердил компьютерный блокнот.
Мирейни сидела бледная, но прижимала блокнот к груди.
— Итак, — Йорик откинулся на спинку кресла, изучая свой бокал, пока крутил его двумя пальцами за край, — Мирейни была Петти Пур, так ведь? Я имею в виду, именно она и была ближе всех к Дэвиду.
Мирейни покраснела, но кивнула.
— Так я и думал. Я был конечно же Франком.
— Отчего ты говоришь «конечно же»? — нахмурилась Гвен.
— Монстру монстра, Леди Гэллоуглас. Преобразовать меня было легче всего.
Род кивнул:
— Компьютер сновидений кажется подобрал нам персонажей под стать нам самим, но ты не монстр.
— Скажите это вашему фольклору, майор.
Гвен снова нахмурилась:
— Однако отчего он подобрал для меня какую-то старую каргу?
— Она же была ведьмой, — объяснил Род. — Или мнила себя ею. Но не беспокойся, милая, мне тоже не очень-то лестно быть изображенным в виде неуклюжего монстра на все руки.
— И мне в виде черта, — брат Джой сделался пунцовым.
Род пожал плечами:
— По крайней мере эта роль имела какое-то отношение к религии.
— Куда важнее, — очень тихо произнес чернец, — что я был гласом власти.
— Ну, если уж вам так не нравится мысль об ортодоксии, брат, то вам, ей-ей, лучше определиться с этим до того, как принесете окончательные обеты, — фыркнул Бел. — Я лично нахожу не очень комплиментарным изображение меня в виде некомпетентного вампира.
— Но с золотым сердцем, — указал Род. — Сладости сладкоголосому, поэт.
— А клыки задаром, — фыркнул Бел и повернулся к Шорнуа. — Но вам ведь в действительности не доставляло удовольствия быть злой, не так ли?
— К сожалению, доставляло, — печально констатировала Шорнуа, — и я желала бы быть такой на самом деле. Черствым людям в этом мире, похоже, живется намного лучше.
— Вы слишком долго отирались около Тирании, — нахмурился Род. — И кроме того, я думал, вы уже испробовали этот образ жизни.
Шорнуа смотрела на свои руки, плотно сжав губы:
— И не смогла принять его, верно.
— Ну, — вздохнул Род, — полагаю вам придется удовольствоваться тем, что под всем этим внешним образом вы остаетесь хорошим человеком.
— И поэтому, — сказал Бел, — остается только одна незанятая роль.
Он направил пристальный взгляд на Строганоффа.
Продюсер заерзал, почувствовав себя как-то неуютно.
— Ладно, допустим я был Мак-Черчем. Стало быть в глубине души я хочу лишь лежать себе день-деньской. Разве это преступление?
