Лоис Буджолд - Границы бесконечности. Братья по оружию
— Отпустите их, — устало сказал Майлз. — Это не враги.
— Да уж, не враги!
— Ну по крайней мере мне они не враги. Они просто обознались. Я здесь лишь случайный странник, мимоходом.
— Проснитесь, коротышка. Я не разделяю веры Оливера в ваше «чудо». Вовсе вы здесь не мимоходом. Это — конечная остановка.
Майлз вздохнул:
— Мне уже начинает казаться, что вы правы. — Он взглянул на Сьюгара: тот дышал поверхностно и слишком часто. — Вы почти наверняка правы. Тем не менее… отпустите их.
— Почему? — возмущенно выкрикнула Трис.
— Потому что я так хочу. Потому что я попросил. Вы хотите, чтобы я встал ради них на колени?
— Р-р-р! Нет. Ладно.
Трис резко отвернулась, ероша пальцами коротко остриженные волосы и что-то бормоча себе под нос.
Прошло бесконечно долгое время. Сьюгар лежал на боку и не разговаривал, хотя время от времени приоткрывал глаза и смотрел куда-то невидящим взглядом. Майлз смачивал ему губы водой. Раздача пищи началась и закончилась без каких-либо инцидентов и без участия Майлза. Подошла Беатрис, бросила рядом с ними две плитки рациона, посмотрела осуждающим взглядом и удалилась, не сказав ни слова.
Майлз сидел, баюкая на весу сломанную руку, и мысленно просматривал список ошибок, которые привели к данной ситуации. Он пытался осмыслить свое гениальное умение способствовать гибели друзей. Его не оставляло предчувствие, что смерть Сьюгара причинит ему такую же боль, как смерть сержанта Ботари шесть лет назад. А ведь он знал Сьюгара всего несколько недель, а не многие годы. Майлз на собственном опыте убедился, что повторение боли усиливает страх, а не уменьшает его. Растущий, животный страх. Только не надо этого опять, никогда, никогда…
Он лег на спину и уставился в купол — белый немигающий глаз мертвого божества. Сколько еще друзей погибло в результате этой «геройской» выходки? Как это было бы похоже на цетагандийцев: оставить его здесь в полном неведении, чтобы сомнения и страх постепенно свели его с ума.
Постепенно? Нет, очень быстро! Он увидел, как глаз божества внезапно подмигнул!
Майлз непроизвольно подмигнул в ответ. Потом широко распахнул глаза и уставился на купол так пристально, словно мог пронзить его взглядом. Мигнул ли он? Или это галлюцинация? Он действительно тронулся?
Глаз снова мигнул. Майлз вскочил, набирая в легкие побольше воздуха.
Купол погас. На короткое мгновение к ним ворвалась ночь планеты: туман, мороз и поцелуй холодного влажного ветра. Неотфильтрованный воздух разил тухлыми яйцами. Непривычная темнота ошеломляла.
— Раздача еды! — заорал Майлз что было мочи.
И тут преддверие ада преобразилось в ад — ослепительная вспышка самонаводящейся бомбы возвестила наступление перемен. Красные сполохи выхватили из тьмы тучу взлетающих к небу обломков. За первым взрывом последовала целая серия — грохочущее кольцо, окружавшее лагерь призрачной стеной дымных грибов. Ответный огонь с земли пронизывал их разноцветными трассами.
Мимо бежала изумленная Трис. Майлз схватил ее за руку и уперся пятками, надеясь притормозить. Сквозь грохот взрывов он сумел прокричать ей в ухо:
— Час настал! Пусть руководители четырнадцати групп соберутся и выстроят свои первые смены по двести человек вдоль окружности лагеря. Найдите Оливера. Надо, чтобы патрульные заставили всех организованно дожидаться своей очереди. Если все пойдет так, как мы отработали, улетим все. — (Я надеюсь.) — Но если они кинутся к катерам так же, как кидались к плиткам рациона, не улетит никто. Поняли?
— Я не верила… не думала… Катера?
— И не думайте. Мы все отработали уже раз пятьдесят. Просто выполняйте процедуру раздачи.
— Ах ты хитрый сукин сын!
Взмах руки Трис удивительно напоминал армейский салют.
Цепочка осветительных ракет повисла над лагерем, как застывшая молния, отбросив на все призрачный свет. Лагерь кипел, как разворошенный муравейник. Мужчины и женщины беспорядочно метались и что-то кричали. Майлз представлял себе совсем другую картину… И почему это, позвольте узнать, его люди решили садиться ночью, а не днем? Он еще допросит штабистов… после того, как поцелует им ноги.
— Беатрис! — окликнул Майлз, заметив в толчее рыжую голову. — Передавай всем: выполнять процедуру раздачи! Но вместо плитки рациона каждый получает место в катере. Объясни это всем, чтобы не разбегались, иначе пропустят свой рейс. А потом возвращайся и оставайся со Сьюгаром. Я не хочу, чтобы он потерялся или был затоптан. Стереги его, поняла?
— Я тебе не собака. Какие катера?
Наконец сквозь шум до Майлза донеслись звуки, которые он уже давно пытался уловить: пронзительное переливчатое завывание, становившееся все громче и громче. Тяжелые аппараты вынырнули из клубящихся багровых облаков — словно огромные жуки, гладкие и крылатые, прямо на глазах выпуская свои лапы. Мощные, быстроходные боевые катера, два, три… семь, восемь… Майлз считал, шевеля губами. Тринадцать…
Четырнадцать, слава тебе, Господи! Им все же удалось вовремя отремонтировать Б-7!
Майлз ткнул рукой вверх:
— Мои катера.
Беатрис застыла с открытым ртом.
— Боже! Какая красота! — Было видно, как бешено несутся у нее в голове мысли. — Но это не наши. И не цетагандийцы. Кто, к черту…
Майлз поклонился:
— Проводится оплаченная межправительственная операция по спасению военнопленных.
— Наемники?
— Мы не что-то извивающееся и многоногое, заползшее к тебе под циновку. Правильный тон вот какой: «Наемники!!!» Радостный крик.
— Но… но… но…
— Иди, мать твою! Спорить будешь потом.
Беатрис всплеснула руками и побежала. А Майлз начал останавливать всех, кто оказывался поблизости, и передавать им приказ. Поймав одного из приятелей Оливера, он потребовал, чтобы тот поднял его себе на плечи, и быстро оглядел лагерь. Вдоль периметра уже выстроились четырнадцать отрядов — почти на нужных местах. Катера зависли, воя двигателями, потом один за другим приземлились вокруг лагеря.
— Сгодится, — пробормотал Майлз и шлепнул мэрилакца по плечу. — Опускай.
Он заставил себя идти к ближнему катеру спокойно и не торопясь: ведь все эти последние (три? четыре?..) недели он не жалел своей крови, костей и гордости именно для того, чтобы избежать всеобщего беспорядочного рывка, который свел бы к нулю шансы на успех операции.
Четверо вооруженных до зубов наемников в легких скафандрах первыми спустились по трапу и заняли круговую оборону возле катера. Хорошо. У них даже оружие было нацелено в нужном направлении: на пленных, которых они собирались вызволять. Более многочисленная штурмовая команда в десантных боевых костюмах галопом выкатилась вслед за ними и сразу же взяла под обстрел цетагандийские строения, окружавшие купол. Так, правильно: противника нужно сковать огнем.
