Франк Шетцинг - Стая
— Хороший у вас тут островок, — сказал Дэнни, растягивая слова. Жевательная резинка ворочалась во рту, и звуки пробивались как сквозь болото. — И что я должен делать?
— А вам разве не сказали? — удивился Эеневек.
— Да сказали. Стрелять из арбалета в кита. Я, правда, удивился. Вроде бы это запрещено.
— Запрещено. Идёмте. Я всё объясню в самолёте.
— Погоди. — Шумейкер протянул ему развёрнутую газету. — Уже читал?
Эневек пробежал взглядом заголовки.
— «Герой Тофино»? — удивился он.
— Как Грейвольф умеет себя подать, а? Он ещё и скромничает, ты только почитай. Аж противно.
— «…я лишь выполнял свой долг как гражданин Канады, — читал, бормоча, Эневек. — Разумеется, мы были в смертельной опасности, но я хотел хоть что-то поправить во всём том, что безответственно учинила практика наблюдения китов. Наша группа уже несколько лет била тревогу, что киты подвергаются опасному стрессу, действие которого нельзя недооценивать». Он что, не в своём уме?
— Читай дальше.
— «Китовую станцию Дэви нельзя упрекнуть в том, что она вела себя неправильно. Тем не менее, она вела себя неправильно. Выгодный китовый туризм под прикрытием охраны природы ничем не лучше лживости японцев, флот которых в арктических водах преследует исчезающие виды китов. У нас здесь тоже официально говорится о научных целях, хотя за 2002 год в торговлю поступило в качестве деликатеса свыше четырёхсот тонн китового мяса, которое при должном расследовании наверняка оказалось бы так называемым объектом изучения».
Эневек опустил газету.
— Вот негодяй.
— А разве то, что он говорит, неправда? — спросила Делавэр. — Насколько я знаю, японцы нас действительно обдурили со своими якобы исследовательскими программами.
— Разумеется, правда, — фыркнул Эневек. — Это действительно подлость. Но Грейвольф приплёл сюда и нас.
— Я ей-богу не знаю, чего он хотел этим добиться, — сказал Шумейкер.
— Как чего? Придать себе важности.
— Да, но ведь он… — Делавэр пыталась что-то изобразить руками. — Как-никак, настоящий герой.
Это прозвучало так, будто её слова привстали на цыпочки. Эневек сверкнул на неё глазами:
— Да неужто?
— Да. Он спас несколько человеческих жизней. И хоть я считаю неприличным то, что он теперь на вас нападает, но держался он отважно и…
— Какая там отвага, — прорычал Шумейкер. — Всё, что ни делает эта крыса, делается с расчётом. Но на сей раз он просчитался. Мака ему этого не простят. Им не понравится, что даже их названый кровный брат так ожесточённо выступает против охоты на китов. Верно, Леон?
Эневек молчал.
Дэнни перекатывал свою жвачку слева направо.
— Когда начнём? — спросил он.
Тут же пилот что-то крикнул им из открытой дверцы и помахал рукой. Эневек знал, что это значит: позвонил Форд. Пора. Так и не ответив на последнюю реплику Шумейкера, он хлопнул своего коммерческого директора по плечу:
— Когда поедешь назад на станцию, можешь оказать мне одну услугу?
— Конечно. В силу известных обстоятельств времени у нас немерено.
— Разузнай, пожалуйста, что в последние недели писалось в газетах об аварии на «Королеве барьеров»? Или в интернете? И что было по телевизору?
— Сделаю, конечно. А для чего?
— Просто так.
— Просто так ничего не бывает.
— Потому что мне кажется, что никаких сообщений вообще не было.
— Хм.
— По крайней мере, я не могу припомнить. А ты?
Шумейкер запрокинул голову и сощурился на солнце.
— Только какие-то смутные известия о кораблекрушениях в Азии. Я перестал читать с тех пор, как мы тут всего этого нахлебались. Но ты прав. Если подумать, сообщений обо всех этих бедствиях было мало.
Эневек мрачно смотрел в сторону гидроплана.
— Ладно, — сказал он. — Идёмте.
Когда машина поднялась в воздух, Эневек сказал Дэнни:
— Ваша задача — воткнуть зонд в жировой слой кита. Этот жировой слой по-научному называется ворвань. Он нечувствителен к боли. Мы годами мучились, не зная, как закрепить на китах передатчик. Недавно один биолог из Киля придумал снабдить арбалет специальной стрелой, на древке которой закреплён передатчик и измеритель. Остриё вонзается в жир, и кит гуляет с прибором, даже не замечая его.
Дэнни взглянул на него.
— А у кита спросили, действительно ли ему не больно? Откуда вам знать, что остриё не пройдёт глубже жирового слоя?
— Мы опробовали оружие на свином сале. Пока не узнали в точности, насколько глубоко проникает стрела.
— Смотри-ка, — удивился Дэнни, подняв брови выше очков. — Биологи!
Гидроплан залёг на крыло. Внизу засверкала лагуна.
— Нам надо наблюдать за китом продолжительное время. Зонд записывает частоту сердцебиения, температуру тела и окружающей среды, глубину, скорость движения и ещё много чего. Самое трудное — оснастить кита камерой.
— А почему и камеру не выпулить из арбалета? — спросил Дэнни. — Запросто.
— Потому что никогда не знаешь, как она встанет. Кроме того, нам интересно видеть самого кита, а это возможно только со стороны.
— Поэтому сейчас мы запустим URA, — сказала Делавэр. — Это робот нового поколения из Японии.
Эневек весело усмехнулся. Делавэр высказалась таким тоном, будто лично изобрела этот робот. Дэнни огляделся.
— Я не вижу никакого робота.
— А его здесь и нет.
Гидроплан достиг открытого моря и летел низко над волнами. Обычно у острова Ванкувер было много мелких судов, катеров, больших надувных лодок с моторами, каяков, но сейчас даже самые отчаянные не отваживались выходить в море. Вдали проходили лишь крупные грузовые суда и паромы, которым киты ничего не могли сделать. И поверхность воды была пустынна, если не считать одного неуклюжего судна.
— Робот находится вон на том буксире, — сказал Эневек. — Это «Гудок». Если нам удастся найти кита, то для буксира настанет звёздный час.
Джон Форд стоял на корме «Гудка», приставив ладонь козырьком. Он видел, как приближается гидроплан.
Форд вызвал Эневека по рации на защищённой от прослушивания частоте — некоторые частоты были закодированы и использовались только в военных или в научных целях.
— Леон? Всё в порядке?
— Я слышу тебя, Джон. Где ты их видел в последний раз?
— К северо-западу. Метрах в двухстах от нас. Там их штук восемь-десять. Двух мы опознали. Один участвовал в нападении на «Леди Уэксхем», второй на прошлой неделе потопил рыболовный траулер в районе Уклюлета.
— Они не пытались на вас напасть?
— Нет, мы для них великоваты.
