Виталий Владимиров - Колония
Лыжня начиналась сразу за домом. Воздух пропитан влажностью талого снега и охладился за ночь, как дайкири - коктейль с взбитым льдом. Хорошо, что ребята из торгпредства дали лыжи, что сегодня воскресенье и они спят, компенсируя свои заграничные будни, груженые переговорами и встречами.
Солнце поднялось, но не проглянуло сквозь плотные облака, и белый снег слился с белым небом в день-альбинос. В открытом поле лениво задувал ветерок, в лесу было скрипуче тихо. Холодный кислород, растворяясь в горячей крови, гальванизировал мышцы, с каждым сокращением которых съедалось пространство бега.
Через незаметно минувшее время лыжня уперлась в лесок, и я узнал его - стоило только пройти между полосатыми столбами, и через полчаса буду дома, в своей квартире. Что толку торчать в торгпредской гостинице? В полуголодной командировочной неуютности...
И я свернул с лыжни. После горячего душа включил музыку и под придыхание свингующего саксофона заснул.
Открыл глаза с ощущением неясной тревоги. Но на работу еще рано... На какую работу?
Не рано, а безнадежно поздно - граница открыта только по воскресеньям, а уже понедельник, утро. Виза пропала, встречи сорваны, как вернуть лыжи?..
Этот сон в первый раз привиделся мне в Финляндии, и с тех пор я не раз пересекал границу, убегая домой. Во сне. Где реализуются неосуществленные желания.
И с отпуском ничего не получалось, надо было ждать подтверждения продления из Москвы, оно обычно приходит в последние дни, а иногда и часы. Вроде по телефону сказали, что есть, но телефон к делу не пришьешь. И сидят люди на чемоданах на всякий случай с билетами в кармане. Бывает и не дождутся. А бывает...
- Телекс пришел! Еще утром. Ирочка Карасева его случайно в ячейку завхоза положила.
И все же чем же милы или постылы страны заморские сердцу советскому?
Хорошо посмотреть жизнь зарубежную туристом из окна автобуса или номера отеля, в котором бассейн и рестораны, пройтись с гидом по достопримечательностям, и останутся на фотографиях дворцы и храмы да живописные пейзажи. При этом - копеечный мизер карманных денег, едва хватающих на сувениры - брелок, разовая зажигалка, колготки.
Иные следы в памяти от временных деловых поездок - переговоры, рабочие ланчи, переговоры, вечерние приемы. И небольшой запас командировочных, тянущих на маленький магнитофон или кожаное пальто.
Но только после трех-четырех лет жизни в стране, если, конечно, не отделен языковым барьером, начинаешь понимать логику быта и психологии, каноны религии и смысл обычаев чужестранцев.
А когда по-настоящему остро ощущаешь, что находишься заграницей?
В чужой стране.
В чужестранности.
Вот картинка рядового рабочего будня в торгпредстве - Петя Гладков уныло-задумчиво изучает техническую документацию какого-то агрегата, у него сегодня переговоры, Арчил Сохадзе, призывая всех в свидетели, кипятится, потрясая рекламацией покупателя, которому прислали неисправный станок, Ирочка Карасева томно прикроет глазки: "Вам телекс..." и обязательно обопрется бедром о стол - тянется привычная ежедневная рутина, а глянешь в окно - там пальма и на ней здоровенный зеленый попугай с перламутровыми пуговицами глаз.
И пронзает ощущение экзотики.
Под мягкую музыку по коврам входишь в расписной драконами ресторан пятизвездочного отеля и знаешь, что не надо смотреть меню с тех колонок, где проставлены цены - рядом катится необъятный мистер Джордж и уже ждут предупредительные официанты. И возникает ощущение раскованного освобождения от тягот и забот земных. В родном отечестве таких чувств не испытываешь.
Тропики чужестранны по-своему. Заразившись гепатитом, я был вынужден отказаться от спиртного, а ведь это - один из трех китов, на которых долгие годы держались колониальные режимы: виски - от инфекции, пробковый шлем - от жары и стек - от непослушания и лени. Жить в тропиках тяжело - недаром по совколонии ходила легенда, что англичане после трех лет пребывания в тропиках у себя в стране неподсудны. Им, словно больным, якобы многое прощалось.
Чужестранным образом жизни пропитываешься ежедневно и незаметно. Приедешь ли в дом к мистеру Джорджу или Ричи, или Сите и всплывает в разговоре то та, то другая история или случай из жизни.
Из их жизни. Ненашей.
Кому-то из друзей Ричи понадобилось, чтобы его коттедж подключили к газопроводу. Ричи сказал другу, что у него есть клиент в местной "Ойлкампани", который за взятку все сделает, если, конечно, Ричи даст рекомендацию. Сговорились. Газ провели. Клиент пришел к Другу за деньгами. Друг дал пятьсот.
- Мы же за тысячу пятьсот договаривались?!
- Но это слишком дорого.
- Тогда мы газ отключим.
- А я скажу, что ты взятку берешь.
Ругались, пока Ричи не добавил тысячу своих. Хотел сделать добро потерял деньги, потерял друга, потерял клиента.
Однажды дальний родственник Джорджа набрал у разных а долг и скрылся. Разные собрались толпой и к Жоре пришли.
- Отдавай, не то разгромим твой офис.
- Я у вас брал?
- Нет.
- Он у вас брал?
- Да.
- И ищите его.
- Но ты - родственник.
- Я вам давал за него поручительство?
- Нет.
- Идите в полицию.
Разные не успокоились. Пошли на местный базар, привели с собой толпу. Самосуд здесь очень популярен. Это идет от сельской общины, которая особенно сильна в провинции. Базарный суд признал логику Джорджа справедливой, но Разные не успокоились и вскоре к Джорджу явился капрал местной полиции с требованием вернуть деньги за родственника.
- Раз ты не ищешь настоящего должника, а пришел ко мне, - сказал Джордж капралу, - значит, они тебе дали взятку. Сколько тебе до пенсии осталось?
- Год.
- Хочешь уйти на покой в чине капрала?
- Да.
- Сколько лет ты ждал этого чина?
- Пятнадцать.
- У меня полно знакомых газетчиков, они напишут, что ты взяточник, и тебя выгонят со службы.
Говорят даже, что в Азии есть страна, где чиновники платят налоги с взяток. Наши местные мздоимцы тоже сильно поднаторели в своем бизнесе.
Один из многочисленных сыновей Джорджа получил повторный счет за телефон. Пришел в контору.
- Я уже платил по нему, - сказал он чиновнику.
- Чем можете подтвердить?
- Вот квитанция.
- Покажите.
Чиновник взял квитанцию и съел ее. А после взятки отметил бы в книге регистрации, что счет оплачен.
Богатство, благополучие здесь и в любви большой подспорье. Один из мелких служащих фирмы "Интерпаб" влюбился в дикторшу телевидения. До беспамятства. Познакомился с ней и стал преподносить дорогие подарки кольца, ожерелья, золотые браслеты. Попросил ее руки. Сыграли пышную свадьбу. В первый день медового месяца он встал перед ней на колени и признался, что он - бедный и все взял в долг из-за любви к ней. Она оценила его чувство, вернула ему драгоценности, но брак расторгла.
