А. Азимов - Роботы утренней зари
— Я вижу, вы их знаете, — сказал Бейли.
— Только по слухам, а своими глазами — я чуть было не сказал: во плоти — вижу их впервые. Правда, Дэниела — вернее, игравшего его актера, я видел в фильме.
— Кажется, все и на всех мирах видели этот фильм, — угрюмо заметил Бейли, — и моя жизнь — реального и ограниченного индивидуума — стала очень трудной.
— Но не со мной, — сказал Амадейро.
Он широко улыбнулся:
— Уверяю вас, я не принимаю всерьез ваш выдуманный образ. Я согласен, что реальная жизнь вас ограничивает, а раз так — вы не можете позволить себе предъявлять столь свободно беспочвенные обвинения на Авроре.
— Доктор Амадейро, уверяю вас, я не предъявляю никаких официальных обвинений. Я просто веду расследование и рассматриваю создающиеся на основе этого возможности.
— Вы меня не поняли, — с неожиданной горячностью сказал Амадейро, — я не осуждаю вас. Я уверен, что по земным стандартам вы ведете себя безупречно. Но не по аврорским. Мы страшно дорожим своей репутацией.
— Если так, доктор Амадейро, то клевета на доктора Фастольфа со стороны вас и других глобалистов не большее ли зло, чем мои мелкие выпады?
— Совершенно справедливо, но я — известный аврорец и имею определенное влияние, а вы — землянин без какого-либо влияния. Конечно, это неправильно, я признаю и жалею об этом, но такова жизнь. Что мы можем сделать? Кроме того, обвинение против Фастольфа может быть поддержано и будет поддержано, и клевета окажется не клеветой, а правдой. Ваша ошибка в том, что ваши обвинения просто не могут получить поддержки. Я уверен, вы сами согласны, что ни Гремионис, ни доктор Василия Алиена, ни оба они вместе не могли покалечить беднягу Джандера.
— Я никого официально не обвинял.
— Может и нет, но на Авроре не прячутся за словом «официально». Очень плохо, что Фастольф не предупредил вас об этом, когда привез вас для этого, боюсь, злополучного для вас расследования.
Бейли дернул уголком рта и подумал, что Фастольф и в самом деле мог бы предупредить его.
— Я буду вызван на разбор дела или все уже решено?
— Конечно, вас выслушают, прежде чем осудить. Мы на Авроре не варвары. Председатель рассмотрит заявление, которое я собираюсь послать ему вместе с моими предположениями на этот счет. Он, вероятно, поговорит с Фастольфом, как имеющим непосредственное отношение к этому делу, а затем организует встречу нас троих, возможно, завтра. Решение должно быть ратифицировано всем Советом. Все будет по закону, уверяю вас.
— Я не сомневаюсь, что буква закона будет соблюдена, но что если Председатель уже составил свое мнение, и что бы я ни сказал, это не будет принято во внимание, а Совет просто утвердит заранее принятое решение? Может так быть?
Амадейро даже не улыбнулся, но Бейли показалось, что он про себя рассмеялся.
— Вы реалист, мистер Бейли. Я рад этому. Люди, мечтающие о справедливости, бывают склонны впадать в разочарование.
Он снова пристально посмотрел на Дэниела:
— Замечательная работа! Какой позор, что Джандер уничтожен! Совершенно непростительно со стороны Фастольфа.
— Доктор Фастольф отрицает свою причастность, сэр.
— Еще бы, конечно, отрицает. Не говорит ли он, что я причастен к этому? Или моя причастность — целиком ваша идея?
— У меня такой идеи нет. Я просто хочу опросить вас по этому делу. Что же касается доктора Фастольфа, то не вам обвинять его в клевете. Он уверен, что вы ни при чем, поскольку, по его мнению, у вас не хватит знаний и способностей обездвижить человекоподобного робота.
Бейли сказал это намеренно, но, если он надеялся сыграть на самолюбии Амадейро, то потерпел неудачу. Амадейро принял недооценку своих возможностей с юмором:
— В этом он прав. Такой способностью не обладает ни один роботехник, живой или ныне покойный, кроме самого Фастольфа. Он, наверное, так и сказал, наш скромнейший мастер из мастеров?
— Да.
— Тогда что же он, интересно, говорил о случившемся с Джандером?
— Редкое событие, чистая случайность.
Амадейро захохотал:
— А он рассчитал вероятность такого события?
— Да, Главный роботехник. Но даже самый невероятный случай может произойти, особенно, если имели место случаи, усилившие неблагоприятные условия.
— Какие, например?
— Именно это я и надеюсь установить. Поскольку вы уже постарались, чтобы меня выкинули с планеты, вы намерены теперь предупредить любые мои вопросы к вам, или у меня еще есть время? Прежде чем ответить, доктор Амадейро, пожалуйста, рассматривайте расследование как еще не прекращенное законом, иначе при слушании дела, будет оно завтра или позднее, я могу обвинить вас в отказе отвечать на мои вопросы, если вы намерены сейчас положить конец нашей беседе. Это может повлиять на решение Председателя.
— Нет, мой дорогой мистер Бейли. Не воображайте, что вы можете хоть как-то повредить мне. Тем не менее, вы можете спрашивать меня, сколько хотите. Я полностью буду содействовать вам, лишь бы порадоваться, видя, как добрейший Фастольф тщетно пытается выпутаться из своей неудачи. Я не чрезмерно мстителен, мистер Бейли, но факт, что Джандер был созданием Фастольфа, еще не дает последнему право уничтожать дело своих рук.
— Законным порядком не установлено, что именно он это сделал, так что ваши слова являются, по меньшей мере, потенциальной клеветой. Давайте оставим это и займемся нашим интервью. Мне нужна информация. Я буду задавав вопросы коротко и прямо, и если вы будете отвечать так же, интервью быстро закончится.
— Нет, мистер Бейли, не вы будете ставить условия для интервью. Ваши роботы снабжены записывающими аппаратами?
— Наверное.
— Я точно знаю. У меня здесь тоже есть записывающая аппаратура. Не думайте, что вы поведете меня через джунгли коротких ответов к чему-то, что послужит целям Фастольфа. Я буду отвечать по своему выбору и так, чтобы мой ответ нельзя было истолковать неправильно. Мои аппараты помогут мне удостовериться, что меня правильно поняли.
В первый раз за дружелюбной манерой Амадейро приоткрылся волчий оскал.
— Что ж, хорошо, но если ваши ответы будут намеренно многоречивы и уклончивы, это тоже отразится на записи.
— Очевидно.
— Значит, договорились. Могу я для начала попросить стакан воды?
— Конечно. Жискар, не обслужите ли вы мистера Бейли?
Жискар вышел из ниши. Звон льда в баре на другом конце кабинета — и на письменном столе перед Бейли появился высокий стакан с водой.
— Спасибо, Жискар, — сказал Бейли. — Доктор Амадейро, вы, как я понял, глава Института Роботехники?
