Михаил Казьмин - Через семь гробов 2
Койка под размышляющим Ворониным легонько качнулась. Ага, «Чкалов» со всей эскадрой вышел из гиперпространства для приема сообщения со станций слежения. Вот интересно, кстати: корабли ходят через гиперпространство, связь идет через него же, но прием сообщений в гипере невозможен. Ну, наверное, все-таки возможен, оптимистично уточнил сам для себя Воронин, просто еще не придумали, как это сделать. Как бы там ни было, сейчас на эскадре примут очередной пакет данных и соответственно скорректируют курс. Или продолжат движение по курсу прежнему, это уж как получится.
…Держась сзади-справа своего ведущего ротмистра Терехова, поручик Воронин привычно отслеживал обстановку. Еще какое-то время это можно будет делать вдумчиво и спокойно, а потом… Черт его знает, что там будет потом. Не хотелось спугнуть удачу, но, кажется (тьфу-тьфу-тьфу!), его ждет что-то интересное. Не зря же вместо дежурной группы подняли аж три эскадрильи, да еще и безо всякой маскировки под кого-то — обе истребительных вылетели на «филиппках», штурмовая — на «шкафах». Эскадрилья общей поддержки была в резерве и ее пилоты сейчас сидели в кабинах своих истребителей и штурмовиков на летной палубе «Чкалова».
Перед вылетом до пилотов довели боевой приказ. Суть его состояла в том, что буквально на самом-самом пределе эффективной дальности своей работы станции слежения, которыми нашпиговали этот сектор, показали непонятную активность как минимум одного крупного корабля и нескольких более мелких. Сто первому полку надлежало первыми прибыть на место, осмотреться, при необходимости связать противника боем, воспрепятствовав его уходу в гиперпространство до появления эскадры. Набор инструментов для выполнения задачи подобрали соответствующий — часть штурмовиков несла масс-бомбы, под крылья и фюзеляжи остальных штурмовиков и истребителей по максимуму подвесили торпеды и тяжелые ракеты.
Ага, вот и пришли уточнения по координатам входа в микропрыжок и выхода из него. Запустив функцию прыжка по внешней команде, Воронин строго выдерживал курс в ожидании перехода в гиперпространство. Команду на прыжок должен был подать полковник Малежко, лично возглавивший вылет трех эскадрилий. Быстро оглядевшись, поручик увидел, что машины идут четко, как на параде. Что ж, значит, все пилоты уже готовы. Ждем.
Истребитель тряхнуло и все поле обзора заполнили серо-белые разводы. Ну что ж, вот они и в гиперпространстве, и есть еще пять минут (пять минут и девять секунд, если уж точно) перед… А вот заодно и увидим, перед чем именно. Воронин был готов к чему угодно, лишь бы опять не бороздить пустоту без толку. Его «филиппок», как и машины всего третьего звена первой эскадрильи, получил подвесное вооружение в универсальном варианте — для крупных и средних кораблей под фюзеляжем висели две тяжелых ракеты, а если там вдруг встретятся истребители или мелкие кораблики, то и для них найдется угощение в виде восьми легких ракет, по четыре под каждым крылом.
Да мать твою перемать! Ну что за невезуха! Первым же, что увидел Воронин, вывалившись из гиперпространства, оказались дюзы какой-то галоши, издевательски сверкнувшие ему на прощание перед прыжком. Черт, получается, как минимум одному уроду удалось вовремя свалить с праздника. Однако тут же ведущий резко принял левее и рванул вперед, поручик, естественно, устремился за ним, осматриваясь на ходу.
Ого, а тут веселье в разгаре! Штук пять относительно небольших корабликов, по виду явно немилосердно битых жизнью и кем-то еще, активно суетились вокруг груды искореженного металла, отдаленно напоминающей военный корабль никак не меньше крейсера, и еще с десяток таких же потрепанных фрахтовиков с разной степенью шустрости улепетывали вдаль, таща на буксирных фермах какие-то непонятные железяки.
Обе истребительные эскадрильи пошли по дуге, обходя всю эту возню, чтобы занять удобное исходное положение для атаки, а заодно и дать проход штурмовикам. Пилоты «шкафов» тут же воспользовались возможностью, столь любезно предоставленной им «филиппками», и рванули напрямую, разбрасывая по пути масс-бомбы. Черт, а ведь надолго этих масс-бомб не хватит… Мощность бомб, которые несли штурмовики, далеко не та, что у тех, которыми могли пальнуть эсминцы или фрегаты. Ну что ж, придется, значит, удерживать эту кодлу на месте менее гуманными способами. Вот и займемся…
Ну мать же их в гроб! Еще одному повезло смотаться! Нет уж, хватит! Так же, видимо, думало и начальство — звено получило цель и приказ атаковать, по возможности, не уничтожая свою жертву полностью. Целью стало довольно здоровое корыто, волочившее какую-то железную конструкцию размером чуть ли не с себя.
Поскольку никаких вражеских истребителей тут не было, использовать предназначенные против них легкие управляемые ракеты командир звена майор Лесков решил по-другому. Развернувшись в линию, звено пустило все тридцать две таких ракеты, чтобы ободрать с фрахтовика щиты. Идея сработала с блеском, после чего осталось только аккуратно обездвижить лишенную защиты лайбу, что и было сделано. Тяжелые ракеты и корабельные движки, как известно, настолько люто ненавидят друг друга, что встречу не переживают ни первые, ни вторые — разлетаются в клочья от злобы. Вот и сейчас встреча движков посудины с четырьмя тяжелыми ракетами закончилась предсказуемо — те и другие прекратили свое существование. Так, одна пара в звене теперь могла работать только пушками, но у второй, как раз у Воронина и его ведущего Терехова, ракеты еще оставались. И куда же мы их потратим? Ага, Терехов, кажется, нашел подходящую цель.
Да ни хрена ж себе! С полумертвого корабля, болтающегося с раскуроченными, едва ли не вывернутыми наружу движками, по «филиппку» ротмистра Терехова хлестнула длинная очередь из автоматической лазерной пушки. Воронин на автомате захватил в прицел огневую точку, зафиксировал захват и пустил ракету, тут же вывалившись резко вправо и проскочив почти впритирку с кораблем, чтобы на таком малом расстоянии чертов стрелок не успел прицелиться. Сзади рвануло. Вылетев далеко вперед, поручик повертел головой, проверяя результат своей работы. Нормальный результат — там, где была пушечная установка, зияла рваная дыра с оплавленными краями. Теперь надо глянуть, что с ведущим.
«Филиппок» Терехова, нелепо кувыркающийся и разбрасывающий вокруг себя искры из разодранного правого движка, по инерции несло в сторону от побоища, что, в общем-то, было неплохо. Уж там добить его будет некому. А раз так, поручик решил довести наказание этих ублюдков до конца.
Лихо развернувшись, Воронин присмотрелся, проверяя то, что краем глаза заметил, проносясь мимо посудины. Ну да, здоровенные панели стеклостали, а значит, и мостик корабля. Не закрытый пост управления, где капитан и прочие оценивают обстановку, глядя в обзорные экраны, а вынесенная вперед рубка с прозрачными стенками. Ну да, обходится дешевле защищенного поста, но сейчас эта экономия выйдет им боком. Отдавал капитан корабля приказ стрелять или нет, неважно. Все равно именно капитан отвечает за все, что происходит на корабле и с кораблем. Вот сейчас и ответит, — злорадно подумал Воронин, захватывая здоровенный лист стеклостали в прицел. Пуск!