Влад Верещагин - Иной путь
- Прости, парень, - неслышно шепнул он ошарашенному мальчишке, который еще не понимал, что происходит, кто лежит на мокром асфальте, и как теперь обернется его жизнь. Шепнул - и ударил лежащего крылом. Быстро, четко, сразу в сердце. Без боли.
Резко вскинув голову, Коста "заметил" свидетеля.
Удивительное существо - человек ли? - странно дернуло крылом. Дрогнула грива длинных волос, человек (если это был человек) поднял голову - и увидел его.
Юноша дрогнул, когда крылатый сделал шаг в его сторону, расправляя перья, отливающие стальным отблеском в тусклом свете луны. Глянцево блеснули капли воды.
- Подождите! - воскликнул Стас. - Подождите, я...
Ждать крылатый не стал. Развернул во всю ширь гигантские крылья, оттолкнулся от асфальта и взлетел, слегка задев крылом фонарный столб - раздался неприятный скрежет металла о бетон. Ветровский зачарованным взглядом проводил удаляющуюся фигуру, затем ошалело уставился на столб, украшенный глубокой бороздой.
Только секунд через тридцать он вспомнил о лежащем на асфальте человеке. Осторожно подошел, присмотрелся...
По безлюдному переулку разлетелся страшный, отчаянный мальчишеский крик. Стас упал на колени, сжал в пальцах мягкую, безвольную руку, трогал застывшее лицо, тряс за плечи и кричал, кричал, кричал...
Откуда-то появились люди, завыла сирена, кто-то попытался отвести Стаса от тела, но он вцепился в эту руку, переплел пальцы со своими, сжал так крепко, будто отпустить ее означало признать факт смерти, а пока сплетены пальцы еще не все потеряно...
Подошел человек в светлой форме, посмотрел, выругался, помянув родственников "того кретина", который не способен отличить труп от раненого и дергает усталых врачей на ложные вызовы в такую непогоду. Ему ответили что-то про какого-то мальчика, но Стасу было все равно.
Что-то кольнуло в шею, над воротником куртки. Ветровский дернулся, даже оглянулся - и с тупым равнодушием проводил взглядом пневмошприц. Мир подернулся сероватой завесой, потерял немногочисленные дождливые краски, эмоции поблекли, словно карандашный рисунок, по которому провели ластиком. Стало тупо, безразлично и непонятно, да и желания понимать - не было. Кто-то снова взял его за руку, отвел в сторону - Стас покорно подчинился. Он стоял и смотрел, как тело грузят на носилки, как застегивают скорбный белый мешок, как уносят в машину и захлопывают дверцы...
Потом подошел краснолицый мужчина в полицейской форме, задал вопрос - Стас его не понял. Краснолицый повторил - громче и экспрессивнее. Кажется, он о чем-то спрашивал. Стас на всякий случай помотал головой. Мужчина задал еще несколько вопросов - Стас продолжал мотать головой, в этом забавном однообразном действии вдруг открылся некий вселенский смысл, он мотал головой и тихо смеялся, по щекам градом катились слезы вперемешку с каплями дождя. Краснолицый продолжал свои вопросы, Стас продолжал мотать головой. Кажется, краснолицему это не понравилось - он вдруг размахнулся и ударил Стаса по щеке ладонью. Стас удивился, и ударил нападавшего в ответ. Тот что-то зарычал, и Стас ударил еще раз - на всякий случай. Вернее, попытался ударить - на этот раз краснолицый успел увернуться. А потом откуда-то прилетел очень тяжелый кулак, мокрый асфальт вдруг оказался совсем близко, шершаво ударил. Мир вокруг потемнел и завертелся, как карусель. Это было забавно, хотя и немножечко больно.
Грубые руки быстро задрали рукав Стасовой куртки, предплечья коснулся холодный сканер идентификатора. Краснолицый что-то рявкнул, сразу несколько грубых рук вздернули Стаса на ноги - он протестующее замычал, на асфальте было гораздо удобнее и приятнее, чем на ногах. По крайней мере, мир вертелся медленнее. Краснолицый что-то спросил. Стас уже понял, что краснолицему не нравится, когда он мотает головой, да и смысл это движение почему-то потеряло, поэтому Стас кивнул.
Краснолицый довольно усмехнулся. На запястьях Стаса холодно сомкнулись магнитные наручники.
IV. IV.
Нет черней души, воспевшей лесть
Свят, сложивший оду в твою честь!
Что есть свет и где здесь тьма?
Не ответит и сама судьба...
Аромат ментола мешался с запахом табачного дыма, придавая черному крепкому кофе странноватый привкус. Велес едва заметно поморщился, ставя чашку на блюдце и немного отодвигаясь вместе со стулом. Дориан сделал вид, что не заметил маневр юноши - он знал, что тот терпеть не может запах табачного дыма, и иногда нарочно курил в его присутствии. Просто для того, чтобы лишний раз подчеркнуть начавшему наглеть юнцу, кто здесь устанавливает правила.
- В универе творится нечто странное, - задумчиво проговорил Велес и вновь взял чашку. Повертел ее в пальцах, делая вид, что увлечен изучением китайского узора на тонком фарфоре.
Дориан хмыкнул, понимая намек, и затушил сигарету.
- Рассказывай.
- Если уметь смотреть и замечать мелочи, как вы меня учили, то ВИП больше похож не на нормальный современный институт, а на какое-то сборище заговорщиков. Пока была одна только моя команда - все оставалось совершенно незаметно. Я - парень видный, никто не удивляется, что вокруг меня крутится такое количество народу. Но эти двое первокурсников с психфака... Они меня поражают.
- Что за первокурсники?
- Станислав Ветровский и Олег Черканов. Занятная парочка, надо сказать. Поступали оба на бесплатное, до последнего экзамена шли вровень, почти с максимальным количеством баллов. На двух экзаменах призовые отхватил Ветровский, на двух - Черканов. Но на последнем Черканов все же вырвался вперед. И тут наш ректор, Витценко, вдруг издает та-акой указ! Ни за что бы не поверил, если бы не видел собственными глазами.
- Ты можешь чуть короче? - Дориан недовольно потянулся к сигаретам.
- Конечно, конечно. Короче говоря, Ветровского взяли с пятидесятипроцентной скидкой. Такого в жизни не бывало! Но с этого все только началось... Ах, да - еще эти двое с самого начала разругались. На психфаке никого больше нет, кто бы так страстно друг друга ненавидел. Хотя это в основном Черканов, Ветровский его просто игнорирует.
- Ближе к делу, Велес! У меня не так много времени, у тебя, кстати, тоже!
- Про кого сперва рассказать?
- Давай про Черканова.
- Ок. Первые пару месяцев вел себя тише воды, ниже травы. Не высовывался, ни с кем не общался, только учился - надо заметить, на "отлично" учился. Потом заболел. А на том же курсе психфака есть одна девочка, Марина Велагина, я ее еще в первую неделю обучения к нам приманил. Хорошая девочка, далеко пойдет. В общем, эта Марина к нему домой ходила, пока он болел. Только благодаря ей не сдох. Живет он, как бомж... вернее, жил. Нищий настолько, что... у меня слов нет.
