Роберт Сойер - Жить дальше
— Как скажешь.
— Так что, может быть, ты захотел бы…
— Что?
— Это бы мог сделать ты. Ты мог бы присмотреть за драконианскими детишками.
— Я?
— Ну, ты вместе с Гунтером, я полагаю. — Она улыбнулась. — То есть, он ведь МоЗо; его предназначение — присмотр за пожилыми, но уход за инопланетными детьми не может быть сложнее, чем уход за сумасшедшей старухой вроде меня.
У Дона голова шла кругом.
— Я… я не знаю, что сказать.
— Просто подумай об этом, — сказала она. — Потому что ты, безусловно, мой первая кандидатура.
Много месяцев назад, когда Сара и Дон только обдумывали перспективу роллбэка, Карл сказал, что они будут больше сидеть с детьми — но это замечание, казалось, потеряло актуальность после того, как омоложение Сары закончилось неудачей. Однако сегодня Карл и Анджела привезли Перси и Кэсси в дом на Бетти-Энн-драйв и оставили их там. Формальной причиной для этого были их планы сходить на хоккейный матч, но Дон подозревал, что они тоже чувствовали, что бабушке недолго осталось и детям надо чаще видеться с ней, пока есть такая возможность.
Перси было тринадцать — он был голенастый и длинноволосый. Кэсси, в четыре года, была вихрем с косичками. Из-за разницы в возрасте им трудно было найти совместное занятие, так что Сара с Кэсси и Гунтером пошла наверх поглядеть, какие сокровища хранятся в бабушкиных сундуках, а Дон и Перси устроились на диване в гостиной, вполглаза смотря по телевизору над камином трансляцию того же самого матча и пытаясь высмотреть Карла и Анджелу в толпе болельщиков.
— Итак, — сказал Дон, выключая звук, когда в перерыве начали крутить рекламу, — как у тебя дела в восьмом классе?
Перси немного поёрзал на диване.
— Нормально.
— Когда я был ребёнком, в школе было целых тринадцать классов.
— Правда?
— Ага. Онтарио — единственное место в Северной Америке, где такое было.
— Хорошо, что сейчас их всего двенадцать, — сказал Перси.
— Да? Ну, в тринадцатом классе мы были уже достаточно взрослые, чтобы самим писать себе записки об освобождении от уроков.
— Это было бы здорово.
— Это и было здорово. Но на самом деле мне в тринадцатом нравилось. Масса интересных курсов. Я даже латынь учил. Это был практически последний год, когда её преподавали в Торонто в общеобразовательных школах.
— Латынь? — недоверчиво переспросил Перси.
Дон важно кивнул.
— Semper ubi sub ubi.
— Что это значит?
— «Всегда носи трусы»[63].
Перси заулыбался.
Игра возобновилась. «Кленовые листья»[64] играли неплохо, хотя сезон ещё только начинался. Дон почти не знал нынешних игроков, в отличие от Перси.
— А ещё, — сказал Дон, когда в игре наступило затишье, — в нашей школе была маленькая радиостанция, «Радио Хамберсайд» — по названию школы. Я работал в ней в тринадцатом классе, и это определило мой выбор профессии.
Перси непонимающе посмотрел на него; Дон вышел на пенсию ещё до его рождения.
— Я работал на радио «Си-би-си», — пояснил Дон.
— О, да. Папа слушает его в машине.
Дон улыбнулся. Когда-то давно они дружески поспорили со знакомым, который писал для канадской версии «Ридерз дайджест». «Лучше, — говорил Дон, — делать то, что люди слушают только в машине, чем то, что люди читают только в туалете».
— И когда ты там работал? — спросил Перси.
— Я пришёл туда в 1986 и уволился в 2022. — Он подумал было добавить «И, чтоб ты не спрашивал, Салли Ын была премьером, когда я вышел на пенсию», но не стал. Он помнил себя в возрасте Перси и как он считал вторую мировую войну древней историей; 1986 для Перси был форменным плейстоценом.
Они ещё немного посмотрели хоккей. Защитник «Гонолулу»[65] получил три минуты за высоко поднятую клюшку.
— И как, — сказал Дон, — у тебя есть мысли о том, чем бы тебе хотелось заняться… — Он едва успел остановиться, не сказав «когда вырастешь»; Перси, несмненно, не считал, что он ещё маленький, — …когда закончишь школу?
— Не знаю, — сказал он, не отрываясь от экрана. — Может, в университет пойду.
— Чтобы учиться на…?
— Ну, кроме как на выходные.
Дон улыбнулся.
— Нет, я имел в виду, «чтобы учиться на кого?»
— О. Может быть, на орнитолога.
На Дона это произвело впечатление.
— Ты любишь птиц?
— Они ничего. — Снова началась реклама, и Дон отключил звук. Перси посмотрел на него и, по-видимому, почувствовав, что диалог получается несколько односторонний, спросил: — А ты?
Дон моргнул.
— Я?
— Ну да. Ты ведь теперь опять молодой. Что ты теперь будешь делать?
— Я не знаю.
— Ты не думал вернуться на «Си-би-си»?
— Вообще-то думал.
— И как?
Дон пожал плечами.
— Я им не нужен. Я слишком долго был вне игры.
— Это погано, — сказал Перси с удивлённым выражением на лице, словно не ожидал, что жизнь может быть несправедлива и к взрослым тоже.
— Да уж, — сказал Дон. — Ещё как.
— И что же ты теперь будешь делать?
— Я не знаю.
Перси немного подумал.
— Это должно быть что-то… ну, что-то важное. Я смотрел, сколько стоит роллбэк. Если тебе повезло его заиметь, то ты же должен с ним что-то сделать, да?
Дон заинтересованно уставился Перси.
— Ты весь в бабушку.
Мальчишка насупился; эта мысль явно ему не нравилась.
— Это я к тому, — сказал Дон, снова включая звук в телевизоре, где возобновилась игра, — что ты зришь в корень.
Когда Карл и Анджела забрали детей, Дон решил пойти прогуляться. Ему нужна была свежая голова, чтобы всё обдумать. В трёх кварталах был ночной магазинчик; он мог бы дойти до него и купить орехов кешью. Они были его любимым лакомством — развращающе вкусные при достаточно низком содержании углеводов.
Была холодная ясная ночь, в некоторых домах в преддверии Хеллоуина уже зажгли тыквенные фонари; деревья с облетевшими листьями выглядели — очень подходяще моменту — голыми скелетами, тянущимися к безоблачному тёмному небу. Где-то в отдалении залаяла собака.
Прогулка вывела его на точно, но без выдумки названный Диагональный проезд и по нему привела в окрестности средней школы Уиллоудейл. Без особой цели он свернул на футбольное поле позади школы, где изредка бывал ещё тогда, много лет назад, когда Карл школьником играл в футбол. Он забрался как можно дальше от уличных фонарей — хотя разницы особой не ощутил — и вытащил из кармана датакомм.
— Помоги мне найти Сигму Дракона, — сказал он ему, держа маленькое устройство прямо перед собой, словно собираясь сделать снимок.
