Тимоти Зан - Сделка кобры
– Дауло, я ничего не знаю о здешних молебнах, – пробормотала она.
Он бросил на неё недоуменный взгляд.
– Что значит «не знаю»? Молебен есть молебен.
– Верно, но в разных местах их совершают по-разному.
– Я думал, твой отец рассказал тебе о нас все. Джин почувствовала, что лоб её покрылся испариной.
– Хозяева, у которых он останавливался, не все ему показали, – напряженно пробормотала она. – Не мог бы ты говорить немного потише. Мы можем привлечь внимание.
Дауло раздраженно повел плечами, но ничего не ответил. «Вот оно что, – догадалась девушка, – он ещё не простил мне ночного разговора». Оставалось только надеяться, что оскорбленное самолюбие Дауло не заставит его совершить какую-нибудь опасную глупость.
Спустя несколько минут они оказались возле сахады – внушительного золотисто-белого здания, которое выглядело увеличенной копией храма в Милике. И теперь, когда Джин задумалась об этом, она вспомнила, что видела похожие, почти идентичные этим, строения во время просмотра видеокассет с отчетом о предыдущей миссии Кобр на Квазаме.
Сходство, которое – принимая во внимание замечание Дауло о том, что «молебен есть молебен» – предполагает религиозное единообразие на территории всей Квазамы. Значит, религия, контролируется здесь государством? «Впрочем, не стоит гадать, – подумала Джин. – Задам этот вопрос, когда Дауло немного успокоится».
Влившись в людской поток, они поднялись по ступенькам и вошли в храм.
***
– Ну? – спросил Дауло, когда они час спустя покинули сахаду. – Твои впечатления?
– Никогда прежде мне не доводилось испытывать чего-либо подобного, – честно призналась Джин. – Это было очень трогательно.
– Другими словами, примитивно?
В голосе Дауло слышался неприкрытый вызов.
– Вовсе нет, – заверила его Джин. – Возможно, излишне эмоционально до сравнению с тем, к чему я привыкла… но, в конце концов, не затрагивающее эмоций богослужение – пустая трата времени.
Дауло, казалось, немного оттаял.
– Согласен, – кивнул он.
Джин заметила, что толпа устремившихся по домам людей была не такой плотной, как час тому назад.
– Многие остались в сахаде со своими хейатами, – сказал Дауло.
– Хейаты?
– Друзья и соседи, которые встретились для дальнейшего богослужения, – объяснил он, бросая на девушку странный взгляд. – Разве у вас не такой же порядок… у вас дома? – добавил юноша, понижая голос и оглядываясь на прохожих.
– Ну… у нас они не называются хейатами, – медленно произнесла Джин, усиленно думая над тем, каким образом ей следует развивать дальше тему разговора.
Она уже поняла, что квазаманцы чрезвычайно серьезно относятся к отправлению своего религиозного культа. Для того, чтобы вернуть прежнее расположение Дауло, нужно найти ответ, который подчеркнул бы сходство между квазаманской и авентинской религиями и свел бы к минимуму различие.
– Как ты сказал, молебен есть молебен, – продолжала девушка, – Хотя у нас несколько иной стиль. «Но цель такая же.
– Это я понимаю. Однако меня интересует именно стиль.
– Собственно говоря, дело вовсе и не в сти… – Джин оборвала фразу на полуслове. – Дауло… насколько очевидно для окружающих то, что мы – не горожане?
Они прошли ещё метра два, прежде чем он ответил.
– Вас беспокоит вид вон тех гаалов, не так ли?
– Я не знаю этого слова, – – пробормотала Джин, – но если ты имеешь ввиду тех подростков, что стоят у стены, то да, их вид вызывает у меня опасения. Могут они догадаться по нашей одежде, что мы – деревенские жители?
– Вероятно, – спокойно сказал Дауло. – Но пусть это тебя не волнует. Они не станут приставать к нам, – он сделал паузу, – А если все же решатся, то предоставь мне самому разобраться с ними. Хорошо?
– Конечно.
Джин почувствовала, что сердце её застучало сильнее. Неопрятного вида юнцы – она насчитала семь человек – определенно обратили внимание на неё и Дауло.
Семеро гаалов отлепились от стены и неторопливо двинулись наперерез деревенской парочке.
ГЛАВА 29.
Между лопаток Джин скользнула вниз струйка пота. «Перейти на другую сторону улицы», – подумала девушка… но она прекрасно понимала, какова будет реакция Дауло на это – все равно, как если бы она предложила ему броситься назад к сахаде в поисках там убежища.
Компания юнцов уже заблокировала дорогу. «По крайней мере, ни один, похоже, не вооружен, – отметила про себя Джин.
– Если тебе все-таки придется драться, – пробормотала она, – держись от них как можно дальше. Договорились?
Дауло бросил на неё непонимающий взгляд – мол, как это – драться и в то же время держаться подальше? Но прежде чем Джин успела объяснить, один из подростков вразвалку двинулся им навстречу.
– Привет, деревенщина, – произнес он развязным тоном, когда Дауло и Джин остановились. – Чего ты сюда приперся? Твоя деревенская сахада сгорела ночью или что?
– Нет, она цела, – ответил Дауло с ледяными нотками в голосе. – И если уж мы собираемся говорить о сахаде, то вы одеты не совсем подобающим образом для её посещения.
– Мы уже посетили её, – вступил в разговор другой юнец – прыщавый парень с лукавой ухмылочкой. – А вот почему ты припозднился? Наверно, слишком увлекся фарпесией со своей бабенкой, да?
Еще одно незнакомое Джин слово, но Дауло, заслышав его, дернулся как ужаленный.
– Думаю, никто не знает о фарпесии больше, чем гаалы вроде вас, – проговорил он с вызовом.
Джин стало ясно, что произошел обмен оскорблениями, но ни один из хулиганов не выглядел особенно задетым словами Дауло, напротив, они, похоже, даже были довольны реакцией последнего – будто намеренно пытались вывести его из себя.
Джин начинала догадываться, что они замыслили – случись драка, для них она стала бы не больше, чем игрой при таком раскладе – семеро против одного. Ее, Джин, шпана в расчет, естественно, не принимала. И игра эта сулила неплохой приз, поскольку одежда Дауло указывала на его социальный статус и финансовое положение. Вряд ли они намеревались прибегнуть к открытому грабежу, учитывая строгость квазаманских законов. Скорее всего просто хотели вынудить Дауло нанести первый удар, а потом потребовали бы с него выкуп за нанесенный ущерб – как физический, так и моральный. Этим, видимо, и объяснялось то, что юнцы даже не попробовали взять свою жертву в кольцо: они могли бы потом утверждать, что ни в коей мере не угрожали Дауло.
«Но в таком случае, – решила Джин, – именно я должна внести кое-какие коррективы в их остроумный план».
– … следует незамедлительно линять назад, в свою задрипанную деревушку, где ты можешь баловаться с девочками, сколько душе твоей угодно. Лады?
