Очень странные миры - Филенко Евгений Иванович

– Так у вас нет ко мне новых вопросов? – осведомился Виктор. – Как к предполагаемому наблюдателю аутсайдеров?

– Отчего же, есть. Да только какой из вас наблюдатель? Тоже нашли что наблюдать – Амриту да йогинов! Коров этих страховидных? Что характерного для человечества вы здесь высмотрите? Вот недавно «вскрыли» мы одного наблюдателя аж в Экономическом конгрессе Западного полушария, до сих пор его обслуживаем негласной поддержкой, это я понимаю… Или был соглядатай, который подменил собой биолога, со всей миссией застрявшего без связи в периферийной системе. А у биолога была невеста. Парень сидит у черта на рогах, а наглец-алиен гуляет с его возлюбленной. Да еще «вскрылся», кретин, когда ни с того ни с сего возомнил, что его собираются уничтожить местные спецслужбы! И… гм… самотерминировался. У девчонки – тяжелый нервный срыв над трупом негуманоида…

– А что, есть такие службы? Специальные?

– Если бы я с каждого, кто задавал мне этот вопрос, брал по энекту, то удвоил бы свое состояние, – буркнул Кратов. – Ну, есть такие службы. Да не про его честь! Этим органам эхайнов хватает по горло. Им занимались мы, ксенологи… А на вопросы, адресованные персонально вам, в вашей нынешней ипостаси, вы все едино не сможете ответить. Например: почему ваше воскрешение произошло почти год спустя после гибели, а не сразу? Как вы попали на Амриту? Почему именно на Амриту? И наконец, где вы подцепили вирус бессмертия, в каком галактическом кружале хлебнули этого напитка?

– Сдаюсь, – негромко засмеялся Виктор.

– Ну, кое-что я могу предположить. Задержка была вызвана тем, что информацию о вашей биологической структуре надо было обработать и наладить процесс репликации. Амрита же удалена от шумных галактических трасс, и на ней хуже всего налажены контакты с метрополией. Ваша фамилия, как известно, попала в поле зрения Корпуса Астронавтов не на Амрите, а на Гранд-Лиссе, куда вы неосмотрительно направили заказ на дом-самострой и тот самый блок, что так усердно жует глиняную посуду. Когда решите заменить его, хотя бы укройтесь за псевдонимом. Ну, и так далее… Сейчас я не готов к разговору с вами. Но после… гм… чертовых куличек обязательно загляну в вашу избушку еще раз. Вероятнее всего, не один. Чтобы пересчитать наконец ваши хромосомы.

Сафаров тяжело вздохнул:

– Лучше бы вы оставили нас в покое.

– Что вы называете покоем? Ирина Павловна знает, что вы не ее Виктор, но скрывает это во имя вашего спокойствия. Вы знаете, что она мучается проклятой раздвоенностью, разрываясь между тем Виктором и вами, но скрываете это во имя ее спокойствия…

– Может быть, мне лучше умереть еще раз? – горько усмехнулся Виктор.

– Вот на это вы просто не имеете права. Иначе вы убьете Ирину Павловну… – Кратов вдруг привстал на локтях, сузил глаза и зловеще прошипел: – Даже если вы наблюдатель, хотя вы мне клялись, что это не так, – не вздумайте «вскрываться»! Я прощу вам ложную клятву, но такое…

– Что вы взъерепенились, Консул? – удивился Виктор. – Будут вам мои хромосомы, «будет вам и белка, будет и свисток». [37]

– Ну то-то же…

Стая больших черных птиц вырвалась из леса и тревожно заметалась над опушкой. «Чего это они всполошились?» – подумал Кратов и сел. Ему пришла в голову мысль, что он за целый день ни разу не дал о себе знать на «Тавискарон».

– Нелепость какая, – ворчал Виктор, копошась в жирно хрупающей траве. – Человек вернулся с того света, воскрес. Вроде бы все радоваться должны! А вместо этого приходится скрываться, словно ты преступник, украл что-то, мерзость какую-то совершил…

– Что это такое?! – взволнованно спросил Кратов.

Маленькое уродливое существо появилось на пороге избушки. Неловко переступая короткими ножками и помогая себе неуклюжими взмахами перепончатых крыльев, оно сделало несколько шажков. В холодной тишине опустившейся ночи раздался протяжный крик нетопыря.

13

Глубоко в самом сердце планеты родился и единым всплеском докатился до поверхности низкий непрерывный гул. Земля рывком ушла из-под ног Кратова, а затем резко ударила его по ступням всей своей твердью. Он упал на четвереньки, инстинктивно схватив подвернувшийся под руку браслет.

– Мама! – закричал Сафаров и бросился к накренившейся избушке.

– Угораздило же вас поселиться в центре сейсмической активности… – ворчал Кратов, вызывая корабль.

Ему никто не ответил, и это безмолвие показалось ему невыразимо жутким.

– Татор! – позвал он, снова и снова лихорадочно повторяя вызов. Голос его внезапно сорвался на крик. – Феликс! Отзовитесь кто-нибудь!

Ничего. Ни шорохов, ни даже белого шума. Было такое ощущение, что он разговаривал с собственной рукой.

– Да что за напасть! – бормотал Кратов, повторяя вызов. – Этот проклятый корабль пропадает именно тогда, когда нужен больше всего… «Тавискарон», ответьте Кратову!

Спустя мгновение он понял, что корабля больше нет.

Точно так же было на «Тетре». Но тогда он ни на миг не усомнился в том, что с кораблем все было в порядке и что рано или поздно к нему придут на помощь.

Теперь все было иначе.

Липкое безразличие охватило его, сковало по рукам и ногам, на какой-то миг лишив способности думать о близкой опасности. Оцепенев, он медленно двинулся в сторону избушки. Подземный гул нарастал, заполняя собой весь мир. С неестественной согласованностью закачались мохнатые вершины деревьев, жалко заскрипели гнущиеся стволы… и вдруг вся передняя гряда леса просела в образовавшийся разлом. Кратов застыл, прикованный к месту этим зрелищем, пока новый толчок едва не свалил его наземь. «Корабль погиб, – потерянно думал Кратов. – Точно так же: разверзлась бездна и пожрала его. И все погибли. Зачем?! Откуда оно взялось? Ведь ничего же не было! Ну как же они так?..»

Из темноты перед ним возникли две фигуры. Виктор, обняв Ирину Павловну за плечи, почти тащил ее прочь от рассыпающейся избушки.

– Какой ужас! – воскликнула Ирина Павловна с неожиданным восторгом. – Никогда бы не подумала, что может быть так страшно! Прилечу на Землю, буду всем рассказывать…

– Теперь понятно, отчего амритаджа не строят домов, – заметил Виктор возбужденно. – Какой в них смысл, когда все едино рассыплются?

– Костя, вы не ранены? – забеспокоилась Ирина Павловна. – У вас лицо такое… такое…

– Дело не во мне. – Кратов никак не мог стряхнуть гибельное оцепенение. – Что-то случилось с моим кораблем. Не отвечают…

Виктор глядел на него, беззвучно открывая и закрывая рот, словно хотел что-то сказать и не находил слов.

– Может быть, им не до вас? – беспомощно предположила Ирина Павловна.

– Не до меня?!

– Например, что-то сломалось, и они сейчас все заняты ремонтом. Бывает же такое? – обратилась она за поддержкой к сыну.

– Конечно, бывает, – проговорил тот не слишком убежденно.

– Не понимаю, – бормотал Кратов. – Как это произошло? Почему они молчат?!

Виктор сгреб его за плечи и сильно тряхнул.

– Послушай, звездоход, – сказал он свирепо. – Ты паникуешь до поры! Ну что может случиться с кораблем при землетрясении? Разве что экипаж себе шишки набьет. Там же броня, защитное поле…

– Что ты мне сказки рассказываешь? – отмахнулся Кратов. – Я же не мальчик, знаю: молчит либо мертвый корабль, либо корабль с мертвым экипажем…

– А коли не мальчик, то и не смей раскисать! – прикрикнул Виктор. – Вот выкарабкаемся, я тебе вправлю мозги на место.

Ирина Павловна спросила нарочито спокойно:

– Что полагается делать в нашем положении?

– Стоять подальше от всего, что может свалиться на голову, – ответил Виктор. – Внимательно смотреть по сторонам, чтобы не угодить в трещину. Если есть возможность – самостоятельно покинуть район катастрофы.

– А если такой возможности нет?

– Не суетиться и ждать окончания толчков. Подземные толчки – это та из немногих неприятностей, которая имеет обыкновение кончаться.