Лоис Буджолд - Границы бесконечности. Братья по оружию
— Садись, капеллан. И продолжай говорить.
Когда Майлз нашел Сьюгара, тот мирно спал, оставаясь, впрочем, в сидячем положении. Майлз легонько похлопал его по плечу:
— Просыпайся, Сьюгар, все в порядке.
Проповедник всхрапнул в последний раз и проснулся:
— Господи, как мне не хватает кофе! Э? — Он изумленно поморгал: — Вы целы?
— Уцелел все же. Послушай, я хотел бы уточнить насчет того отрывка об одеждах в реке: теперь, когда мы нашли друг друга, нам все равно надо ходить голыми? Или пророчество уже исполнено?
— Э?
— Мы можем теперь одеться? — терпеливо повторил Майлз.
— Ну… я не знаю. Наверное, если бы нам суждено было иметь одежду, ее бы нам дали…
Майлз толкнул его в бок, показывая:
— Вот. Как раз тот самый случай.
В нескольких метрах от них стояла Беатрис, всем своим видом выражая нетерпеливую скуку. Под мышкой у нее был какой-то серый сверток.
— Ну вы, психи, вы берете все это барахло или нет? Я ухожу.
— Вы заставили их дать вам одежду? — потрясенно прошептал Сьюгар.
— Нам обоим, а не мне, — и Майлз махнул Беатрис. — Кажется, берем.
Женщина швырнула ему сверток, фыркнула и удалилась.
— Спасибо! — крикнул ей вслед Майлз.
Он развернул подарок. Два серых пижамных комплекта: один маленький, один большой. Майлзу можно всего один раз подвернуть брюки — и они уже будут впору. Конечно, одежда не первой свежести — может, даже с трупов, но… Сьюгар натянул рубашку и штаны и стоял, изумленно щупая серую ткань.
— Они дали нам одежду. Ну и ну! — бормотал он. — Как вы этого добились?
— Они все нам дали, Сьюгар. Пошли, мне надо снова поговорить с Оливером. — Майлз решительно потащил Сьюгара за собой. — Интересно, сколько у нас времени до следующей раздачи? Конечно, рационы выдают дважды в сутки, но я нисколько не удивлюсь, если это происходит через неправильные промежутки времени, дабы усилить путаницу в мозгах. Ведь в конце концов это наши единственные часы…
Тут внимание Майлза привлекло движение: в их сторону бежал какой-то мужчина. Он явно ни от кого не удирал, а просто мчался изо всех сил, пригнув голову к земле. Он бежал, не разбирая дороги, свернул только на границе женской территории. На бегу он плакал.
— Что это? — спросил Майлз, кивнув на приближающуюся фигуру.
Сьюгар пожал плечами:
— Иногда на людей находит. Когда больше невыносимо здесь сидеть. Однажды я видел, как какой-то парень загнал себя до смерти. Кружил, кружил и кружил, пока не упал.
— Сдается мне, — решил Майлз, — что этот бежит прямо к нам.
— А через секунду побежит уже от нас…
— Тогда помоги мне его поймать.
Майлз сделал беглецу подножку. Не успел он упасть, как Сьюгар уселся ему на грудь, а Майлз — на правую руку, таким образом наполовину уменьшив возможное сопротивление. Наверное, парень попал в плен сразу же после призыва, а может, еще и неправильно указал свой возраст, когда вступал в армию — даже сейчас лицо у него было совсем мальчишеское. Он рвался и брыкался, захлебываясь рыданиями вперемешку с руганью, а потом обессилел и затих, тяжело дыша.
Майлз наклонился к нему и хищно усмехнулся:
— Любишь повеселиться, приятель?
— Ага… — Пленник отчаянно скосил глаза вправо и влево, но помощи нигде не было.
— А как насчет твоих друзей? Тоже любят повеселиться?
— Мои друзья — крутые ребята! Еще какие! — заявил юнец, по-видимому, уже решивший, что попал в руки еще больших психов, чем он сам. — Слезай-ка с меня, мутант, а то они тебя на клочки разорвут.
— Я хочу пригласить тебя и твоих друзей на грандиозное развлечение, — продекламировал Майлз. — У нас сегодня будет просто ис-то-ри-ческий вечер. Знаешь, где найти сержанта Оливера из Четырнадцатого отряда коммандос?
— Ага… — неуверенно пробормотал парень.
— Ну вот, бери своих приятелей и двигай к нему. Советую тебе прямо сейчас забронировать место в нашем э-ки-па-же, потому что кто не в нем, те под ним. Армия реформации начинает действовать. Понял?
— Понял! — охнул тот, когда Сьюгар для убедительности ткнул его кулаком.
— Скажешь, что тебя прислал брат Майлз! — крикнул Майлз вслед пареньку. — И помни, что тебе здесь не спрятаться. Если сам не явишься, пришлю за тобой Коммандос космоса!
Сьюгар встал и отряхнул свою заскорузлую обновку:
— Думаете, придет?
Майлз ухмыльнулся:
— Придет обязательно. — Он потянулся и напомнил себе: — К Оливеру!
В конце концов у них оказалось не двадцать, а двести добровольцев. Оливер подобрал сорок шесть человек, паренек привел восемнадцать. Признаки порядка и деятельности увеличивали приток кандидатур. Стоило кому-нибудь любопытствующему спросить: «Что здесь стряслось?» — как его записывали в армию и делали капралом. Интерес среди зрителей достиг апогея, когда команда Оливера строем подошла к территории женщин и была пропущена через границу. К ним мгновенно присоединились еще семьдесят пять добровольцев.
— А ты знаешь, что мы затеваем? — спросил Майлз у кого-то из новичков, прежде чем определить его в один из четырнадцати сформированных отрядов.
— Нет, — признался тот, а потом махнул рукой в сторону женщин, — но мне тоже охота прогуляться к бабам…
Майлз прекратил набор на двухстах, поскольку Трис уже начала нервничать, видя, что столько мужчин перешли ее границы. Впрочем, он тут же превратил эту любезность в козырную карту в их все еще не закончившемся стратегическом споре. Трис хотела разделить своих амазонок как обычно — половину для атаки, половину — охранять базу и границы; Майлз же настаивал на том, чтобы бросить в атаку все силы.
— Если мы победим, вам больше не понадобится охрана.
— А если проиграем?
Майлз понизил голос:
— Мы не смеем проигрывать. Преимущество внезапности срабатывает только один раз. Можно отступить, перегруппировать силы — лично я так и буду делать, пока не свалюсь замертво, — но после этой попытки всем противостоящим группировкам будет ясно, чего мы добиваемся, и у них будет время спланировать ответный ход. Должен признаться, что у меня всегда было непреодолимое отвращение к патовым ситуациям. Я предпочитаю выигрывать сражения, а не затягивать их.
Трис вздохнула, став на мгновение усталой, выжатой, старой.
— Знаешь, я уже давно воюю… Спустя какое-то время даже поражение начинает казаться более привлекательным, чем война.
Майлз почувствовал, как тает его собственная решимость, затянутая тем же черным водоворотом сомнений. Но он ткнул пальцем вверх и перешел на шепот:
