Иван Афанасьев - Тегле
Он беспрепятственно пересек Румынское Королевство и оказался над землями Немецкого Союза. Здесь внизу в него сторожко вглядывались десятки глаз, и Юрий не успевал внушить всем их обладателям свою невидимость. Он ограничивался тем, что отводил глаза зенитчикам. Вскоре сбоку к нему приблизилась пара тупоносых истребителей. Чтобы раз и навсегда разрешить ситуацию, Юрий внушил им, что самолетом управляет ценный перебежчик. И немецкие истребители разместились по обе стороны его машины в качестве почетного сопровождения.
Возле Буды-Пешта немцы указали ему аэродром, и Кондрахин, давно уже поглядывающий на стрелку указателя топлива, снизился, сбрасывая скорость. Перед тем, как посадить самолет на брюхо, не выпуская шасси, он выключил двигатель. Самолет скрежетал пузом по земле, а его пилота немилосердно трясло в кабине. Но вот истребитель остановился, Кондрахин отстегнул ремни и откинул фонарь.
Взять под свой полный контроль подбежавшую аэродромную обслугу было несложно. Он не прошел и двухсот метров, а к нему уже подруливал легкий связной самолет, пилот которого искренне считал, что получил приказ доставить Юрия в Ставку Командования Сухопутных Войск. Прежде чем на земле разобрались, что приказа отвозить пилота перелетевшей машины никто не давал, связной самолет удалился достаточно далеко. Да никто, собственно, и не знал, куда он направляется.
Еще до темноты Юрий вылез из кабины самолета на небольшой взлетно-посадочной полосе где-то под Дрезденом. Пилот, сам того не зная, указал ему дорогу к Ставке. Юрий, взяв из его мозга эти знания, милосердно стер из памяти пилота события последних суток и погрузил того в глубокий сон. Дальнейшее расследование, по мысли Кондрахина, признает пилота невменяемым и освободит от наказания. Впрочем, это было лишь его предположение. Но он делал, что мог, чтобы избежать лишних жертв.
В этом мире, Тегле, немцев он воспринимал совсем не так, как фашистов в своем родном мире. Сейчас он постоял возле казармы нижних чинов, проверяя астрал и вслушиваясь в мысли солдат. Вскоре он уже знал, где размещается бункер разведки.
Чтобы облегчить себе задачу, Кондрахин вызвал из бункера офицера связи, заставил того раздеться и облачился в его форму. Гипноз и к астральное воздействие требуют постоянного внимания и напряжения, поэтому не следовало пренебрегать элементарной маскировкой. Пока офицер, застыв как соляной столб, ожидал в кустах его возвращения, Юрий неслышной тенью спустился по лестнице мимо двух часовых. Один сидел за столиком у входа с поверхности, другой стоял на лестничной площадке идущей вниз лестницы. Они оба не заметили Кондрахина.
В подземном коридоре он огляделся, выбирая, в какую из обитых железом дверей ему требовалось войти. "Вот он, архив и картотека. Закрыты, как и положено, и никого с ключами сейчас на службе нет. Впрочем, мне ключи не нужны. Сейчас вспомню, чему меня Ведмедь учил…"
Спрятавшись в служебном помещении, где стояли несколько столов с магнитофонами и пишущими машинками, Юрий запер замок изнутри, провернув его импульсом астральной энергии. Сосредоточился, посылая свою бесплотную душу в закрытое помещение. И принялся шарить по запертым ячейкам, разыскивая досье на наиболее ценных агентов, работающих в Московском Ханстве. Весь его план основывался на предположении, что у немцев имелся в Московском Ханстве хотя бы один разведчик, чье положение позволяло бы получить доступ к высшим секретам армии Ханства.
Через несколько минут, найдя подходящую кандидатуру, и изучив личное дело агента на расстоянии, в запертой стальной ячейке особо охраняемого помещения, Юрий открыл дверь и поднялся на поверхность. Часовые его снова не увидели. Он вернул одежду офицеру связи, отошел подальше, выбрав в саду одного из имений пустующий флигелек. Сторожевая собака, едва учуяв приближение Кондрахина, неожиданно уснула крепким сном.
Забравшись в пустующий дом через чердачное окно, Юрий вновь установил мыслесвязь с Кудеяром. Вот теперь ему следовало всячески скрывать свое присутствие. Возможно, немецкую ставку и не охраняли серьезные астральные бойцы, но чтобы у нее не было совсем никакой астральной охраны — казалось невероятным. Поэтому Юрий всячески закрывался, используя все известные приемы.
— Запоминай, Кудеяр: полковник Редькин Анатолий Файзулович, второе управление обозной коллегии. Теперь слушаю тебя…
Получив от Кудеяра список ученых, к которым немецкая разведка могла обратиться за проверкой донесения Креола — того самого Редькина, — Юрий быстро покинул чердак флигеля. В полной темноте он пробежал несколько километров, остановившись только на окраине небольшого городка. Перелез забор, подошел к дому. Присмотрелся. Дверь закрыта изнутри на тяжелый засов. Сдвинуть можно, да жалко тратить силы.
Юрий аккуратно выдавил стекло в окне с задней стороны дома. Залез, громко топая, прошел к спальне хозяев. Те спали крепчайшим сном с того самого момента, как Кондрахин вскарабкался на огораживающий их участок забор. Кровать — широченная. Других людей в доме не было, почему Юрий и выбрал этот дом. Подвинув хозяйку, он улегся поверх одеяла и приказал себе спать до шести утра по местному времени.
Предыдущие задания не прошли для Юрия бесследно. Он учился, учился и на своем опыте, и на опыте своих друзей и врагов. Задуманная им комбинация была бы немыслима для уроженца Тегле, но естественна для земного разведчика, знавшего, что к 1942 году на Земле уже приступили к осуществлению атомного проекта. Сейчас Юрий опирался на то, что рассказал ему фон Вирхофен. В его комбинации участвовала также Коллегия Охраны Безопасности Московского Ханства.
Полковник Редькин, а для немецкой разведки — Креол, получит уже сегодня доступ к совершенно секретной информации. Информации о том, что физики Ханства создали два десятка радиевых бомб. И что военное руководство приняло решение: в случае продвижения немецких войск за линию Кролевец-Брест-Лембас сбросить эти бомбы на крупнейшие немецкие города, полностью их уничтожив.
Ознакомившись с донесением агента, считавшегося абсолютно надежным, немцы попытаются его проверить. Осуществить такую проверку в землях Московского Ханства быстро не удастся. Даже когда проверка не подтвердит известия о бомбах, у немцев останется все же сомнение: а вдруг этот секрет спрятан настолько надежно, что они просто не сумели до него добраться.
Разведка Немецкого Союза попросит консультации ученых. Своих ученых, которых Кондрахин успеет надлежащим образом обработать. И те подтвердят, что создание подобных бомб возможно. Они даже укажут на некоторые признаки активности физиков Московского Ханства в данном направлении. Коллегия Охраны Безопасности позаботится, чтобы и заграничная агентура немцев обнаружила такие подтверждения. А когда вопрос о продвижении немецких войск на восток начнут обсуждать в Ставке, Юрий и там окажет свое влияние.
