Дино Динаев - Контракт Султанова
— Почему мать выпроводила тебя из дома? — быстро спросил он у Оксаны, та даже испугалась. — Отвечай быстро!
— Вы же сами сказали, что она кого-то ждет, — сказала она.
— И часто так бывает?
— Сегодня в первый раз.
— Кого она ждет?
— Откуда я знаю. Ну, она когда поругается, потом всегда на перемирие Виктора Леонтьевича приглашает, — заметила она неуверенно.
— Говоришь, никогда до этого тебя не выставляла?
Она осеклась.
— Нет, этого быть не может. Она конечно хорошо к дяде Вите относится. Он столько раз нас выручал. Но в личном плане всегда говорила, что его терпеть не может. Жаловалась, что от него всегда несет потом. И что у нее от него аллергия. Бедная мама! — слезы брызнули у нее из глаз.
— Ты чего? — опешил Султанов.
В ответ девушка произнесла:
— Когда мы останавливались, он как раз выезжал с заправки. Он уже полчаса как у мамы!
На въезде в элитный массив сиротливо застыла сломанная машина. Паша по инерции ее объехал, но тут из кабины выскочил и замахал руками человек, в котором Паша с удивлением признал Сорокина. Когда Султанов остановился, Алексей без обиняков полез в кабину.
— Как ты здесь оказался? — спросил Паша. — Нам, видишь ли, немного некогда. Мы по делам едем.
— Старушке копец, — беспечно произнес Сорокин.
— Какой старушке? — испуганно спросила Оксана.
— Это он про свою машину, — успокоил Паша и попенял другу. — Ты бы осторожнее с выражениями, здесь все-таки дети.
Сорокин извинился и продолжал гнуть свое:
— Тормозная жидкость вытекла. Да и не только она. Вообще, все вытекло.
— Мне сейчас совершено некогда с тобой возиться! — недовольно заметил Паша.
— Ладно, Павел Петрович, пускай едет, — встряла Оксана. — Может так статься, он нам пригодится.
В глазах Сорокина возникла тревога.
— Вы меня пугаете, господа хорошие! — воскликнул он. — Где это я, по-вашему, могу сгодиться? Если что-то там съесть, то можете на меня положиться, я вас не подведу, так как с самого утра ничего не ел. Но если очередная авантюра, то я пас. У меня только синяки прошли, и, слава Богу, я могу встретиться со своей девушкой, не рискуя расстроить ее своим внешним видом. Я с Аней уже неделю не виделся.
— Удивляюсь ее долготерпению, — тихо произнесла Оксана, Сорокин переспросил, на что он, мило улыбнувшись, проговорила. — Нет, все будет хорошо. Никаких серьезных увечий мы на сегодня не планируем.
Паша переглянулся с ней, перехватив его взгляд, она улыбнулась и ему, на что он подумал: "Похоже, все женщины уже рождаются стервами".
Виктор Леонтьевич приехал ровно в назначенный срок. Пунктуальность была излюбленным коньком генерала. К тому времени Дивулина успела выпроводить Дашу. Светлана прошла по пустому притихшему дому, горько усмехнувшись своим несвоевременным мыслям: "Невеселая у меня получается свадьба". Громов захлопнул дверцу и живчиком вскочил на крыльцо. На нем был шикарный костюм от Труссарди, в руках букет из крупных белых роз. В нос сразу шибанул запах дорого парфюма вперемежку с устоявшимся запахом пота. Громов пользовался утонченной туалетной водой с генеральской щедростью, но то, что он никогда не мыл под мышками, сводило эффект к нулю. Он вручил Светлане цветы, по-хозяйски поцеловал в губы и прошел к накрытому столу. Светлана тайком обтерла губы. Однако, генерал слишком резв. Она, конечно, предполагала в качестве откупа отдаться ему сегодня, но думала, что Громов выпросит у нее близость на коленях, чего он, судя по всему, делать не собирался. Она попыталась найти в себе малейшее ответное чувство, но кроме брезгливости ничего в себе не находила. Ничего, не барыня. Придется потерпеть.
— Я хотела переговорить с тобой, — приступила она к заранее заготовленной речи, которая должна была закончиться словами, что она всегда испытывала к нему чувство благодарности, и теперь пора выразить ее более полно. Никогда бы не подумала, что она, самая красивая девчонка школы, а потом и института, которая выбирала кавалеров с легкостью человека, выбирающего пирожное в контитерской, и, откровенно говоря, знала толк в сексе, что она скажет про волшебное действо под названием любовь что-то вроде "благодарность в полной мере".
— О делах потом, — остановил ее Громов. Он налил себе коньяк в фужер для шампанского, залпом выпил и сказал. — Чего стоишь, присаживайся.
Она села, тоже выпила шампанского. С отвращением смотрела, как мужчина жадно ест. "Все мужики животные", — подумала она. — "У них на уме только одно. Грязные самцы". Генерал, наконец, насытился. Отпив хорошую дозу коньяка и сытно рыгнув, спросил:
— Ну что, образумилась? Вижу, что образумилась. Не ты первая, не ты последняя. Не бери в голову, в любви нет ничего, за что стоило бы так переживать. И то, что тебя на молодых сопляков потянуло, так это ерунда. Все женщины шлюхи.
— В каком тоне вы со мной разговариваете? — возмутилась она. — Кто дал вам право? О каких молодых сопляках вы говорите? У нас ничего не было, если вы на это хотите намекнуть.
— Жаль, — просто сказал он. — Я бы хотел посмотреть, как вы там кувыркаетесь, а потом сам бы с тобой развлекся. У меня в таким случаях эрекция лучше.
— Перестаньте говорить гадости! — в негодовании выкрикнула она.
— И то верно, — согласился генерал. — Что мы разговоры разговариваем, да время теряем. Давай скоренько в душ.
Кровь бросилась в голову Светлане, и она проговорила в миг занемевшими губами.
— Может быть, сначала вы?
— Зачем? Я вчера вечером мылся, — обиделся генерал.
Дивулина прошла в ванную, разделась и посмотрела в зеркало. "Свадьба", — горько усмехнулась она.
Громов разобрал диван и разделся до трусов. Потрогал свое вялое хозяйство и сказал:
— Сегодня дружок ты побываешь в таком месте, рай по сравнению с которым пустяковая забегаловка.
— Ваш дружок останется сегодня дома, — раздался голос у него за спиной.
Громов оглянулся и некоторое время с недовольством лицезрел молодых людей, одного из которых он уже имел сомнительную радость видеть сегодня утром.
— Вот дуреха и дочку не сплавила на сегодня, — недовольно проговорил он. — Мне сейчас некогда с вами заниматься, идите-ка по домам.
— Я вроде дома, — сухо заметила Оксана.
— Ну, в таком случае, иди к себе и сиди не рыпайся, пока твоя мамаша занята будет.
— Ну, вы Виктор Леонтьевич и хам! — заявила она.
— Послушай ты, мерзавка, быстро выметайся отсюда, пока я не разозлился! — выкрикнул он.
— То же самое мы хотели сказать вам, — нагло заявил Паша.
