Октавия Батлер - Рассвет
Никани замолчало, вероятно заметив, как Джозеф посмотрел на Лилит.
— Изменения, которые я сделало, не затронули ее генетической структуры, — добавило оно.
— Но ты говоришь, что меняло ее гены! — воскликнул Джозеф.
— Только клеток тела. К половым клеткам это не относится.
— Но если вы клонируете ее…
— Я не собираюсь ее клонировать.
Наступила продолжительная пауза. Джозеф посмотрел на Никани, потом надолго остановился взглядом на Лилит. Почувствовав, что больше не может выносить его взгляда, она наконец заговорила.
— Если ты хочешь выйти и присоединиться к остальным, я открою тебе дверь, — сказала она.
— Значит, вот какого ты обо мне мнения? — спросил он.
— Да, я этого боюсь, — прошептала она.
— Ты могла отказаться от того, что они сделали с тобой? Могла ты это предотвратить?
— Могла, но даже не пыталась.
Лилит с трудом сглотнула.
— Оанкали выбрали меня для этой работы, и им было все равно, что я об этом думаю. Я сказала им, что с таким же успехом они могут убить меня своей собственной рукой. Но и это не остановило их. Поэтому когда Никани и его семья предложили мне то, что могли сделать для меня, я даже не думала о том, отказываться от их предложения или нет. Я приняла их дар с готовностью.
Подумав немного, он кивнул.
— Я могу дать тебе кое-что из того, что дало ей, — сказало Никани. — Я не сделаю тебя сильнее, но могу наделить твое тело способностью к исцелению, способность оправиться от ран, настолько тяжелых, что прежде они могли убить тебя. Ты хочешь, чтобы я изменил тебя таким образом?
— Ты предлагаешь мне это для того чтобы у меня был шанс?
— Да.
— Эти изменения, которые произойдут во мне, они останутся навсегда?
— Да, если только ты не попросишь изменить тебя обратно, чтобы вернуться к тому состоянию, в котором ты прежде находился.
— А побочные эффекты?
— Только в психологическом плане.
Джозеф нахмурился.
— Что ты имеешь в виду под психо… И поэтому не даешь мне силу?
— Да.
— Но ты доверяешь… Лилит?
— Ее Пробудили несколько лет назад, и все это время она прожила с моей семьей. Мы очень хорошо узнали ее. А кроме того, мы наблюдаем за ней постоянно.
Через секунду Джозеф взял Лилит за руку.
— Понимаешь теперь? — спросил он ее мягко. — Понимаешь теперь, почему они выбрали тебя — того, кто отчаянно не желал ответственности, кто никогда не хотел вести за собой людей, обычную женщину?
Тихая уверенность его голоса сначала испугала, а потом рассердила ее.
— Понимаю ли я в чем дело? Да, конечно. У меня, Джо, было достаточно времени для того чтобы подумать.
Похоже, до него стало доходить, что он только что сказал.
— Да, я представляю; хотя не похоже, чтобы от этого понимания было много толку.
Никани рассматривало то одного, то другого. Потом сосредоточило внимание на Джозефе.
— Так ты хочешь, чтобы я изменило тебя?
Джозеф отпустил руку Лилит.
— Каким образом это произойдет? Операция? Переливание крови или пересадка костного мозга?
— Все произойдет во сне. Когда ты снова проснешься, твое тело уже будет изменено. Ты не почувствуешь ни боли, ни каких-либо других неприятных ощущений, никакого хирургического вмешательства в обычном смысле этого слова не будет.
— Так каким же образом ты это сделаешь?
— Вот мои инструменты.
Никани вытянуло вперед свои чувственные руки.
— При помощи этих рук я изучу тебя, потом произведу необходимые коррекции. Мое тело и твое вместе произведут необходимые для тебя субстанции.
Джозеф видимо содрогнулся.
— Мне кажется… мне кажется, если оно прикоснется ко мне, я не выдержу.
Лилит взглянула на него, и он ответил ей взглядом.
— В самом начале я несколько дней провела с одним из них в своей одиночной камере. И только через несколько дней я смогла заставить себя дотронуться до него, — сказала она. — Бывали дни… хотя по правде сказать, вспоминая сейчас, что я тогда испытывала, я готова пройти через любые другие муки.
Джозеф придвинулся к ней вплотную, словно желая защитить. Ему проще было защитить и утешить кого-нибудь, чем просить о защите самому. Но теперь ясно чувствовалось, что ему необходимо было и то и другое.
— И сколько ты еще намерено здесь оставаться? — потребовал он ответа от Никани.
— Сейчас я ухожу. Но я еще вернусь. В следующий раз, когда мы увидимся, надеюсь, что ты испугаешься меня гораздо меньше.
Никани сделало паузу.
— Пройдет время, и ты сможешь прикоснуться ко мне. Потому что прежде, чем я изменю твое тело, ты должен продемонстрировать мне, что способен на это.
— Я не знаю. Сейчас не знаю. В таком случае я, возможно, откажусь от твоих услуг. Или, лучше сказать, вообще откажусь от твоего предложения. Я не понимаю, что представляют собой эти твои щупальца.
— Выражаясь вашим языком, это чувствительные руки. Хотя на самом деле это больше чем руки — гораздо больше — но в рамках обычного общения этот термин весьма удобный.
Никани перевело внимание на Лилит и заговорило на оанкали.
— Как ты думаешь, если я продемонстрирую ему кое-что, это поможет ему понять?
— Боюсь, что в первую очередь он испытает отвращение, — ответила она.
— Он необычный человек. Думаю, он способен на такое, что удивит и тебя и меня.
— Я хорошо его знаю.
— Тебе нужно больше доверять мне. Я очень хорошо его изучило в свое время.
— Нет! Предоставь мне тут решать.
Поднявшись, Никани картинно изогнуло свое тело. Когда стало ясно, что оолой собирается уходить, Лилит едва ли не испытала облегчение. Но вдруг, одним плавным и необычайно быстрым движением, Никани выбросило в ее сторону одну из своих чувственных рук, которой оплело ее вокруг шеи, несильно, но плотно, наподобие крепко завязанного чудного вида шарфа. Подобное происходило в прошлом множество раз, Лилит привыкла к этому и потому сейчас не испугалась. Ее первой реакцией была мысль успокоить Джозефа и раздражение от неожиданности выходки Никани.
Джозеф остался стоять неподвижно, как в землю вросший. Лилит находилась между ним и Никани.
— Все в порядке, — тихо сказала она Джозефу. — Просто оно хотело, чтобы ты увидел. Это все, что вам понадобится, чтобы установить контакт.
Джозеф стоял и переводил взгляд с чувственной руки Никани, обвившей шею Лилит, на его другую чувственную руку, свободную, потом опять на руку на шее Лилит, и все это молча. Не прошло и пяти секунд, как он поднял руку и протянул ее к руке Никани на шее Лилит. Рука задрожала, отдернулась назад, потом снова двинулась вперед. Помедлив всего какой-то миг, он прикоснулся к прохладной и твердой плоти чувственной руки. Пальцы Джозефа замерли на роговом кончике руки Никани, которая, неожиданно изогнувшись, петлей захватила его запястье.
