Джон Мини - Фактор жизни
— Я понимаю.
«Я мог бы снова обрести руку», — подумал Том. И вспомнил слова леди В’Деликона. Он заслужил свою победу, и ему следует верить в свои силы.
«О моя рука», — подумал он.
А’Декал повернулся, чтобы уйти.
— Милорд… — Том позволил своему голосу прозвучать еле слышно, зная, что А’Декал воспримет это как проявление слабости. — Спасибо от всей души за ваше приглашение. Вы были великодушны с новоиспеченным лордом.
Короткий кивок, и А’Декал направился в гостиную, оставив Тома одного.
«Верить в свои силы, да, леди В’Деликона?» — Том сжал кулак так, что значок А’Декала впился в ладонь, и повернулся в сторону внутреннего дворика. Игроки, смеясь, продолжали играть, и эхо отражалось от потолка пещеры. Но Том не замечал их.
Он только что получил свой самый тяжелый и горький урок. И понял то, чего никогда не понимал раньше.
«Ненависть питает мои силы, — подумал он. — И так было всегда».
Благодаря лорду А’Декалу Том испытал мгновение черного озарения, мгновение, которое предпочел бы не переживать никогда. В душе его царила холодная ненависть: к Оракулу и всей системе, которая его воспитала.
Том вновь присоединился к празднику. Но теперь все было по-другому.
Глава 39
Внутри пойманного в ловушку корабля заключен какой-то парадокс, какая-то странность. Это форма жизни, основанная на молекуле в виде двойной спирали, молекуле, которая является одновременно и химической фабрикой, и копиром самое себя.
Фиксируя отклонения в частоте резонанса, структура мю-пространства воспринимает форму и функцию вторгшегося объекта.
Как он существует? Как может инструмент, фабрика, одновременно быть и проектантом? Что могло создать такую странную петлю? Какая необычная технология могла проявиться таким образом?
Структура представляет собой лабиринт алых молний, пронизывающих вездесущее золотое море. Его ядро теперь плотно обволакивает странного пришельца, но его щупальца обращены наружу. Поиск, поиск…
Это самоорганизующаяся материя. Это нельзя назвать ни жизнью, ни отсутствием жизни.
А вот что-то новенькое. Исследующий щуп натыкается на только что образовавшийся сверкающий водоворот. Раньше он бы миновал подобное препятствие. Но вторгшийся корабль создал нелинейность, алгоритм роста…
Исходная конфигурация перестраивается, адаптируется, включает в себя новую структуру для использования ее в качестве построения сложных внутренних форм и двигается дальше. Фрагментированные круги распространяющейся в разные стороны энергии сливаются, распадаются на части и исчезают.
Она ищет новые структуры, которые могла бы познать: новые конфигурации, новые алгоритмы, способные изменять конфигурации. Возможно, какой-то алгоритм окажется достаточно тонким, подвижным и необычным для того, чтобы она смогла проникнуть внутрь, пройти сквозь нарушивший ее окружение объект, теперь прочно заключенный в центр ее структуры.
Поиск…
* * *
Новый год в Париже. Залпы фейерверка громыхнули в ночной темноте над Сеной каскадом бриллиантовых огней:
С НОВЫМ ГОДОМ!
Продрогшая Карин села за столик на набережной. В основном посетители предпочитали обедать внутри. Они прятались в замысловатом лабиринте зеркал, которые образовывали внутреннее пространство кафе «Катоптрик». Потоки ярко-красного и серебристого света падали на поверхность столов, отражая огни фейерверка.
Сэнсея нигде не было видно. Карин обхватила ладонями стакан с горячим шоколадом, благодарная за исходящее от него тепло, и в тридцатый раз осмотрела набережную.
Следовало бы настоять на том, чтобы менеджерам проекта выдавались специальные значки. Но все ее попытки сдвинуть с места бюрократию УНСА позорно проваливались.
В центре зеркального стола, за которым она сидела, находился пульт управления голографическим терминалом. Она внимательно осмотрела его, пытаясь понять, каким образом его можно включить.
«Дарт», — подумала она в миллионный раз.
Возможно, сэнсей просто задержался. Если бы только она могла проверить время прибытия в космопорт Барбе…
— Извините меня, мадемуазель. — Молодой официант, тот же, что принес ей горячий шоколад, снова появился рядом. — Чтобы воспользоваться терминалом, надо опустить жетон, — он жестами показал, как это делается. — Вы понимаете?
— Да, — Карин специально говорила с подчеркнутым акцентом. — Я догадываюсь.
Ярко-красный залп, рассыпавшийся на множество звездочек, разорвался в небе, когда она вынула кредит-ленту из своего браслета. В свете угасающего фейерверка официант пропустил ленту через пластинку, которую держал в руке, и вернул ее Карин.
— Одну минуту…
Карин, смотав кредит-ленту внутрь браслета, наблюдала, как официант вернулся в кафе, как он ищет что-то за никелированной стойкой, потом медленно возвращается с крошечным изогнутым жетоном в руке. Он преподнес Карин жетон с торжественной церемонностью.
— Спасибо!
— Не за что.
Она скормила жетон терминалу. Дисплей расцвел почти такими же красками, как и ночное небо над городом.
— Черт подери! — Карин увидела, как от толпы, медленно движущейся вдоль набережной, отделились три фигуры и направились в ее сторону. Вздохнув, она выключила терминал.
— Прекрасная встреча в такую холодную ночь, как эта! — Сэнсей Майкл в тяжелой дохе, с засунутым под седую бороду одноцветным шарфом и в надвинутой на брови темной шляпе выглядел грузным. — С Новым годом!
Его спутниками были худой мужчина и элегантно одетая женщина в шикарном, почти невесомом пальто, на котором блестящие термоэлементы образовывали сложный орнамент в виде завитков.
— Извините! — Карин протянула руку.
— Жак Леброн. — Ладонь мужчины была сухой и твердой. — Журналист, «ТехноМонд-ХХII».
— Рада познакомиться.
Женщина держалась в тени, оставаясь сторонним наблюдателем. Ни Леброн, ни сэнсей даже не попытались представить ее Карин.
— Мне тоже очень приятно, — ответил Леброн.
Он был весьма привлекательным мужчиной. Но это еще больше усилило тоску Карин по Дарту, по прикосновениям его мозолистых рук…
Она постаралась сосредоточиться на том, что происходило в настоящий момент.
— Ваш дактил, — сказал Леброн, протягивая ей прозрачную пластину.
Карин взглянула на Майкла; тот кивнул:
— Все о’кей.
— Я обычно не подписываю контрактов, — Карин прижала большой палец к пластинке, — не прочитав внимательно каждое предложение.
