Барри Лонгиер - Враг мой (Авторский сборник)
Даес стал предводителем Шестого денве, где были дети, старики и раненые.
Задачей Пятого денве было обеспечивать всем необходимым остальные пять. Главным в пятом стал Яга.
Кессу и Берула были мудры, крепки, уважаемы. И сделал Консех Кессу главным в Четвертом денве, а Берулу сделал он главным в Третьем.
Себе Консех взял Первый денве.
Первый и Второй денве составляли тзиен денведах — передовые воины, Тзиен предстояло первыми встречаться с неприятелем, первыми принимать на себя всю силу неприятельского возмездия.
Консех знал себе цену: он был хорошим охотником, способным на решительные дела. Но знал он и другое: тзиен денведах нужно было больше отваги, чем у него самого.
И вот, подыскивая военного вождя для Второго денве, наткнулся Консех на группу охотников. Охотники соревновались в меткости метания копья. И метили они друг в друга, чтобы увидеть и почувствовать, что это значит — готовиться поразить другого синдие.
Старый костровой Нуввея тоже наблюдал, как охотники соревнуются в метании копий. Прежде Нуввея тоже был главным охотником и, наблюдая за копьеметателями, качал морщинистой головой. Консех увидел это.
— Чем ты недоволен, Нуввея?
— Военный вождь Консех, вот гляжу я, как молодые охотники учатся владеть копьем. Что бы они сами ни думали, они по-прежнему ведут себя так, словно охотятся на даргатов. Если промахнуться на охоте, даргат вскочит и убежит. У охотника Дируведах останется копье, чтобы бросить его в ответ. Вблизи копье становится бесполезным, и охотник кидается на даргата с каменным ножом. Тогда даргат может только мычать и пытаться ударить его хвостом. А у охотников Дируведах остаются ножи.
Консех пригляделся к охотникам, бросающим копья.
— Твои глаза многое видят, Нуввея. Да, они по-прежнему больше охотники, чем воины. Как им быть?
Нуввея опустил глаза и долго раздумывал.
— Охотник не должен пускать в ход копье, пока не будет уверен, что поразит врага насмерть и заберет копье назад. Чтобы отражать оружие врагов до тех пор, пока не возникнет такая уверенность, охотник должен быть защищен.
— Каков же ответ на задачу, которую ты ставишь, Нуввея?
Старый костровой вытянул руки, потом уронил их.
— Ответ есть, только я его пока что не знаю. — Нуввея посмотрел Консеху в глаза. — Только и в рукопашном бою, когда копье бесполезно, можно победить. — И Нуввея достал из-за пояса мясницкий топор и подал его Консеху.
— Мясницкий топор? — Консех осмотрел зазубренный, почерневший металл. — Ты предлагаешь, чтобы мы гонялись за дируведах, как мясники?
Нуввея забрал свой топор.
— Достань нож, вождь.
Консех посмотрел на старого кострового, потом пригнулся, выхватил нож, наставил его Нуввее в грудь. Но не успел он и глазом моргнуть, как Нуввея опустил топор и выбил нож из руки Консеха. И увидел Консех на земле разбитое каменное лезвие своего ножа.
Нуввея засмеялся.
— Судя по твоему лицу, мое предложение удачное. Мы больше не охотники, Консех. Мы должны стать воинами, а воин — это тот, кто охотится на себе подобных, чтобы их убивать. — Нуввея вскинул топор. — Мы будем мясниками, Консех, иначе нам не победить врага.
— Сколько топоров ты сможешь изготовить за следующие двадцать дней, Нуввея?
— Все кланы вместе смогут сделать немало. В стране, где нет мяса, от мясницкого топора мало проку. А в стране, куда мы идем, мясо будет сопротивляться. Наши мастера смогут сделать много топоров, возможно, двадцать в день, если мы их накормим. У них тяжелая работа.
Консех поблагодарил кострового и снова стал смотреть, как охотники метают копья. А потом, хорошо обдумав все, что увидел и услышал, назначил Консех Нуввею старшим Второго денве.
На тридцать девятый день правления Ухе у маведах все шесть денве выступили к перевалу, чтобы, перейдя через горы, обрушиться на иррведах; треть тзиен денведах были вооружены черными железными топорами. Ухе шел впереди, держа на ходу совет со своими военачальниками в тени гор Аккуйя. И тут подошел к нему Ииджиа, а с ним другие старейшины маведах.
Говорил Ухе своим командирам о том, чтобы достигли они первого горного перевала, прежде чем их ослепит свет Ааквы, а потом дождались, пока Ааква зайдет за их спины, и тогда устремились вниз, в долину.
— Ухе! — прервал его Ииджиа. — С тобой желают говорить старейшины маведах.
Ухе обернулся к Ииджиа:
— Как я погляжу, ты долго колебался, прежде чем ко мне обратиться. Что тебе нужно?
— Старейшины маведах готовы оспорить твое видение.
Прежде чем Ухе успел ответить, вперед выступил Даес, командир Шестого денве. Он бросил Ииджиа на землю и молвил:
— Я тоже старейшина, Ииджиа, и я подчиняюсь Закону Войны!
Ииджиа поднялся и отошел от Даеса.
— Ты дурень или богохульник, Даес. Ухе затмил твой взор.
Ухе удержал Даеса и вернул на его место среди других командиров, а потом сам предстал перед Ииджиа и старейшинами.
— Важно, чтобы атака началась в назначенное время. Быстро выкладывай, что привело тебя ко мне, Ииджиа.
Тот стряхнул пыль со шкур, оглянулся на пришедших с ним и оборотился к Ухе:
— Тридцать девять дней ты продержал нас у подножия Аккуйя, и тридцать девять дней мы поедали тела возлюбленных своих, дабы не погибнуть от голода. Мы давно могли бы перейти в наступление. Промедление стоило нам многих жизней.
— Ииджиа, чтобы превратить охотников в воинов, потребовалось время. Если бы мы вступили в войну без подготовки, то лишились бы еще большего числа своих.
Ииджиа помолчал, а потом продолжил:
— Образовав новый совет вождей для командования своими денве, ты разрушил клановое устройство маведах.
— Сборище кланов следовало превратить в армию. — Ухе сложил руки и запрокинул голову. — Это все?
— Не все. — Ииджиа указал на Консеха и других вождей. — Этот твой новый совет вождей... Каждый из них подбирал себе соратников, хотя Закон Ааквы гласит, что каждый клан выбирает себе вождя голосованием и смертельным испытанием. Отняв власть у старейшин, ты изменил племени и Законам Ааквы.
Ухе закрыл глаза.
— Теперь я вижу, в чем цель этой охоты. — Ухе открыл глаза и посмотрел на главного жреца Ааквы. — Неужели ты считаешь, что спасение маведах менее важно, чем сохранение твоей власти? — Ухе оглянулся на своих военных вождей. — Ты сказал достаточно, Ииджиа.
— Нет! — И Ииджиа подступил к вождю маведах на расстояние меньше вытянутой руки. — Я не верю твоему видению о Законе Войны. Я утверждаю: оно ложно! Даже если сейчас копье убийцы отнимет у меня жизнь, я повторяю: это твой закон, Ухе, он не исходит от Бога Дневного Света!
