Вероника Кузнецова - Дневник штурмана
— Доброе утро, мисс, — встретил меня бортинженер.
— Доброе утро, сэр.
Я поглядела в конец коридора. Там, за поворотом меня ждало нечто. Наверное, оно стояло, напряжением мысли сковывая мою волю и заставляя идти к себе. Был ли это командир, или кто-то из учёных, или таинственное существо, про которое Серафима Андреевна сказала, что это не человек, однако оно было бессильно вызвать меня к себе.
В рубке находился только первый штурман.
— В четыре часа командир был срочно вызван мистером Державиным, — сообщил он.
Хорошо было хоть то, что его вызвали не по поводу мистера Державина. Только бы ничего не случилось с мсье Роком! Мне страшно за всех, но страшнее всего за моего соотечественника и весёлого француза.
— Неизвестно, что случилось? — спросил мистер Гюнтер.
— Нет.
Ожидание и неизвестность всегда мучительны, а меня к тому же терзала совесть. Не знаю, как бы я жила дальше, если бы выяснилось, что преступление совершил мистер Уэнрайт, а я могла его предотвратить, но не сделала этого.
Мы все вздрогнули, когда прозвучал сигнал вызова командира. Такой же, только более тихий сигнал одновременно должен был прозвучать в маленьком цилиндрике, приколотом к лацкану куртки мистера Уэнрайта.
Первый штурман щёлкнул рычажком, спросил, в чём дело. Выслушал и выключил переговорное устройство.
— Оставайтесь здесь и не покидайте рубку, — приказал он нам.
— Что случилось, сэр? — спросил бортинженер.
— Звонил повар. Недалеко от двери в столовую лежит убитая женщина.
Мы переглянулись и с ещё большей тревогой принялись ожидать разъяснения событий, однако прошло немало времени, прежде чем в рубку заглянул первый штурман.
— Мистер Гюнтер, нам нужна ваша помощь, — сказал он. — А вы, мисс Павлова, оставайтесь здесь и не беспокойтесь, потому что мы рядом.
— Что случилось, сэр? — спросила я.
— Многое, мисс. Убили мисс Яниковскую, а мистер Агирре бросился на дежурившего с ним ночью мистера Кондора и был убит ударом в голову третьим дежурным, мистером Бойтано. Мистер Кондор умер от полученных ран. Подробности вы узнаете потом.
Не могу передать словами, какие я испытывала мучения. Сеньор Агирре набросился на мистера Кондора и нанёс ему такие страшные раны, что он скончался. А мистер Бойтано ударил испанца по голове, чтобы защитить терзаемого им человека. Я отчётливо представила себе канадца Неда Бойтано. Подвижный жилистый мужчина с очень ясными глазами. Поразительно ясными. Я где-то читала, что слишком ясные чистые глаза бывают лишь у детей и шулеров. Австриец Стефан Кондор, напротив, имел глаза совершенно невыразительные и сонные. И вот испанец Мигель Агирре с чёрными умными глазами, у которого ужасной смертью погибла любимая, вдруг ни с того ни с сего набросился на пожилого человека, не посмотрев даже на присутствие третьего лица. Как бы ни влияла проклятая планета на психику, но всё-таки нужен повод, чтобы до такой степени забыться, ведь до сих пор убийца соблюдал осторожность.
Я назвала испанца убийцей, но ведь я не знаю, он ли убил негритянку. Может, в процессе работы речь зашла о смерти мисс Хаббард, и сеньору Агирре показалось оскорбительным какое-нибудь замечание? Каждому из выходивших на планету приходится бороться с собственным легионом бесов, вот бесы сеньора Агирре и выиграли битву, заставив его броситься на человека, которого он посчитал обидчиком. И в спокойной обстановке Земли в несчастье у человека обнажаются нервы. А тем более на этой планете. Мне прежде не нравился испанец, но сейчас я пыталась его как-то оправдать.
Хотелось бы знать, как сейчас чувствует себя мистер Бойтано. Как воспринял его легион бесов вынужденное убийство? Всё-таки очень страшно сознавать себя убийцей, даже если это действие оправдано и необходимо. Прежде, чем человек смирится с сознанием, что он своими руками отнял жизнь у другого, пройдёт мучительно долгое время. Но я рассуждаю, ставя на место мистера Бойтано себя. А как подействует этот случай на него? Может, человеку, подвергнувшемуся действию планеты, понравится убивать?
Да, преступления всегда страшны, но я знаю, что Стефан Кондор и Мигель Агирре погибли не по моей вине. А как быть с Евой Яниковской? Кто и как убил эту рыжеволосую женщину? Нет ничего страшнее мук совести.
Я услышала шорох, подняла глаза и вцепилась в ручки кресла, чтобы не вскочить и не закричать: в рубку вошёл мистер Уэнрайт. Он вёл себя естественно и глаза его были привычного цвета, однако я выжидала, как он поведёт себя дальше. К счастью, следом за ним появились первый штурман и бортинженер.
— Что произошло, сэр? — спросила я, избегая глядеть на командира.
— Убита мисс Яниковская, — отчётливо проговорил мистер Уэнрайт. — Страшно убита.
— Орудие убийства? — спросила я, холодея.
Мистер Гюнтер нерешительно посмотрел на командира.
— Скорее всего зубы, — проговорил тот.
Всякий другой на моём месте ужаснулся бы, но я прежде всего подумала, что женщина убита не ножом, а значит, убийца — не мистер Уэнрайт.
— Известно, кто убийца, сэр?
— Нет.
Теперь надо было выяснить ещё один вопрос.
— Мисс Хаббард убита этим же человеком?
Командир промолчал, предоставив своему помощнику отвечать на мой вопрос.
— Нет, мисс. Судя по характеру ран, её убил тот же человек, который убил и мистера Конрада, то есть сеньор Агирре.
Нет, только не он! Я не могла смириться с мыслью, что это сделал он. Моя теория, оправдывающая этого человека, рушилась, всё моё существо сопротивлялось жестокому приговору.
— Неужели приборы не зафиксировали это убийство? — спросила я.
— Изучали состояние психики спящих людей, — объяснил первый штурман. — Дежурили пять человек, так что никакой трагедии не должно было произойти. Всё это случилось, когда мистер Лейн и мисс Нгуен вышли в соседнее помещение, чтобы поправить датчики.
— Значит, свидетель только один, и он же участник драмы, — отметила я. — А его самого не подвергли тщательному исследованию?
— Подвергают, мисс, — ответил первый штурман.
Меня удивляло, что командир предоставил говорить своему помощнику, а сам молчит и с холодным спокойствием смотрит на нас. От этого наблюдения мне было не по себе.
— Как мисс Яниковская оказалась около столовой, сэр? — спросила я, хотя и знала, как.
— Вероятно, под действием гипноза, мисс Павлова, — проговорил мистер Уэнрайт. Не просто сказал, а как-то по-особенному, отчего мне стало очень неприятно.
Время завтрака надвигалось неотвратимо. Когда мы с бортинженером подошли к повороту, мне стало жутко. Здесь ещё вчера могли найти и меня, если бы я поддалась властной силе, толкнувшей мисс Яниковскую на гибель. И сегодня могли бы найти моё разодранное тело, если бы влияние силы не ослабло.
