Евгений Прошкин - Твоя половина мира
— Интересно, сколько лет сюда люди не заходили? — пробормотала Элен.
— А мне не интересно, — отозвался Альберт.
— Заперто, — сказал Тиль. — Позвони своим, пусть приедут и вэломают.
Альберт вытащил трубку и, вздохнув, снова убрал.
— ОхраназастрялгкПушкинскуюпослевзрыва оцепили на два километра вокруг, а на проспекте Данте стихийная демонстрация вроде Лондонской.
— Я слышал.
— Посидим, подождем...
— Хочешь — садись, — Тиль ногой подвинул Альберту стул.
Элен закурила и, приблизившись к двери, постучала в нее носком.
— Деревянная.
Не дав никому опомниться, она достала “стейджер” и всадила в замок длинную очередь. Пистолет не издал ни звука, но пули наделали столько грохота, что, казалось, от выстрелов должна оглохнуть вся Москва.
Элен втянула голову в плечи.
— Черт, я не думала, что это будет так громко...
— Ты сумасшедшая, — сказал Тиль.
— Хороший вариант, безопасный. Я проверила.
— Нормальный человек его бы даже не рассматривал.
— И торчал бы здесь до ночи.
Она ударила по двери, и та распахнулась. Со звоном высыпался замок — горсть мелких дымящихся железок. Элен отгребла их в угол и, спрятав “стейджер” в сумочку, вышла.
Снаружи была обыкновенная лестничная площадка. На ступенях валялся мусор, как древний, так и свежий: пустые сигаретные пачки и раззявленные пакетики из-под презервативов. Люди здесь, несомненно, появлялись — чтобы как минимум покурить.
Поднявшись по лестнице, Элен отыскала незапертую дверь и приложила к ней ладонь.
— Альберт, куда мы попали?
— Считай, ко мне на службу. Подземный комплекс “Охотный Ряд — мультимаркет”. Сотня метров — и Кремль. Старая архитектура, дорогие бренды и куча народу.
— И фараонов, — добавил Тиль.
— И фараонов тоже. Ну и что ты предлагаешь?
— Не терять времени. — Хаген вытащил из-за спины пистолет и сунул его слева под куртку. — Сначала идешь ты, потом Элен. Будут узнавать — реагируй, но не сияй. Пусть шушукаются,Советник Президента имеет право на частную жизнь. Как попадем в торговый зал — сразу в разные стороны. Не переглядываться. Созвонимся на улице. Если у меня возникнут проблемы... Забудьте.
— Тили... — проговорила Элен. — Тебе что-нибудь видно?
— Нас трое, и каждый может начудить выше крыши. Тысяча вариантов, не исключая выноса в застегнутых мешках. Всех троих. Альберт! Давай.
Они попали в холл со множеством закоулков, парой заваренных ворот и лифтами, двери которых были склеены длинной желтой лентой. Людей здесь оказалось много — в костюмах, в рабочих комбинезонах и в фирменных майках. Все куда-то спешили, каждый второй бурчал в микрофон, а кто не бурчал, тот выслушивал чужое бурчание в терминале или читал на ходу с планшета. В служебном помещении царила суета — нормальная деловая атмосфера, только плохо организованная.
Альберт, сориентировавшись, направился к выходу. Элен двигалась следом, Тиль шел за ней — не снимая руки с пистолета. Вскоре они уже были среди покупателей.
Магазины располагались на четырех этажах, потолок был один, лишь на верхнем уровне, — стеклянный купол в виде северного полушария Земли с крупными звездами: Москва, Берлин и Киев. Звездочками поменьше на глобусе обозначили Париж и Лондон, остальные города, еще с десяток, были отмечены белыми точками, мелкими, как пулевые отверстия.
Какая-то дама поздоровалась с Альбертом — тот сдержанно кивнул и растворился в толпе. Когда пропала Элен, Тиль даже не заметил. Секунду назад она стояла у витрины с бриллиантами, потом шагнула в сторону и исчезла.
Он подошел к эскалатору и прикоснулся к бегущему поручню.
— Прошу прощения за беспокойство, — сказали ему в затылок.
Этого не может быть...
— Прошу прощения, но я должен проверить ваши документы. — Молодой человек в форме оттеснил Тиля к торговым автоматам.
Погоны голые — наверно, первый курс академии. Сопляк. Это хорошо. Плохо другое: если курсантов бросили в город, значит, полиции здесь битком. И на верхнем этаже. И на улице. Фараоны повсюду.
— А в чем, собственно, дело? — Тиль изобразил удивление вперемежку с обидой. Карточку он, однако, достал.
Полицейский чиркнул по ней сканером и уже протянул назад, как вдруг обратил внимание на табло.
— Боюсь, вам придется пройти со мной. Ваша идентификационная карта...
Тиль извлек вторую. Курсант машинально ее отсканировал и лишь потом удосужился прочитать: “Олег Овчинников”.
На первой было выбито: “Олег Шорохов”.
— Что, имена совпадают? — проронил Тиль. — Не берите в голову. Случайность.
Патрульный замер, и весьма удачно: челюсть у него отвисла, в глазах смятение, руки заняты фальшивыми картами.
Тиль глянул поверх голов — сотни и сотни. Большинство с покупками. Курьерская служба доставила бы и шнурки, но это так приятно: выйти на улицу, неся пакет с логотипом какого-нибудь “Шпитце-Юни”.
— Вот вам еще, — сказал он, вынимая из кармана левую руку с новой ИД-картой.
Полицейский зачарованно моргнул, и Тиль достал из-под куртки правую, с пистолетом.
— Не кричи.
— Я обязан предупредить об ответственности за применение силы в отношении... — деревянно заговорил курсант.
— Много слов.
Тиль покосился на служебный терминал полицейского. Тот вслепую нашаривал оранжевую панель, но пальцу не хватало какого-то миллиметра.
— Ногти не надо было стричь, — сказал Тиль, отбирая трубку. — “Ствол”. Быстро.
— Нам... не выдали. Холостой патруль...
— Врешь. Смотри на меня.
— Я смотрю...
— Узнал?
На лбу у полицейского собралась крупная капля пота и, скатившись по переносице, упала на галстук. Патрульный расстегнул кобуру.
— Правильно. Я Хаген. — Тиль бросил карточку и сорвал у него с пояса пистолет. — Теперь идем.
“К ювелирному нельзя, там наткнетесь еще на двоих”.
Невдалеке Тиль заметил Элен.
“Спасибо. Но я же велел уходить!”
“Без тебя не пойду”.
Она стояла возле справочной системы и разворачивала пирожок с вишней. Через пару секунд Элен откусит и начнет меланхолично жевать — для тех, кто не знает, что есть и другие варианты будущего, например тот, в котором она крикнет:
“Приготовься!”
“Не смей! Я справлюсь сам!”
Элен измазала начинкой подбородок и полезла в сумочку за платком.
“Тиль, замри!”
Сумка в ее руках вздрогнула, одновременно дернулся полицейский.
“А теперь мотай, Тили”.
“Что ты творишь, Элен?.. что творишь?!”
“Я убью любого, кто нам помешает”.
“В чем?.. в чем помешает?”
“Беги, Тили...”
Элен кинула пирожок в урну и пошла прочь. Тиль придержал курсанта и сунул пистолет ему в кобуру. Шок от композитной пули превратил полицейского в манекен — безвольный, бессловесный, безопасный. Он тихонько съезжал по стене и лишь таращился на Тиля.
