Арсений Суворов - Поверьте один раз (части 1 и 2)
- Братья! - мощный и властный голос эхом ворвался в уши, словно выстрел из пистолета, пронизывая расстояние между ними. - Все ли вы почувствовали силу Отца нашего?
- Уу-оо! - Одним голосом отозвался амфитеатр.
- Он дал нам радость!
- Уу-оо!
- Он дал ненасытность!
- Уу-оо! - Громкость ответов не возрастала, но мощность хора, противореча физике, усиливалась, унося последние остатки мысли.
- Хотите ли вы еще?
- Уу-оо!
- Просите Отца нашего, - Авол бросил остатки в пламя и воздел руки. Все склонили головы и поднесли кулак к груди. И разносящимся возгласом взревели:
- Дай! - Костер выбросил в небо огненный протуберанец. Жрец сделал два шага назад. Двое сзади вышли вперед, неся человека. Его ноги, по всей длине плотно обвязанные веревкой, волочились по земле. Клейкая лента закрывала рот. Руки, жестко закрепленные сзади, не позволяли ему особо дергаться. Один из носильщиков встал на колено и положил узника спиной на ногу, другой двумя руками отвел, итак откинутую назад голову. Авол подошел. В его руках блеснул двузубец. Жертва задергалась.
- Снова мы вместе. Отец наш дарует нас и ждет даров наших. Так принесем же ему душу. И воздаст Он нам бесконечным наслаждением, наполняющим тело и освобождающим дух. Разве мы псы, чтобы подлизываться? Разве мы рабы, чтобы перетруждать свое тело? Нет! Мы возьмем сами. Уже есть то, что получать. Ушастое четвероногое дало нам негу. Эта овца неверия даст нам возможность соединиться с Ним. И Он дарует нас. Ибо Он всегда дает страждущим. Только "рабочий скот" не принимает Дар Его. И так же, как человек откармливает одних животных, чтобы съесть, и кормит, и балует других любящих Его тварей. Так и мы, принося Ему - получаем. -Тот, что стоял на колене, вытащил тонкий прозрачный шланг, делящийся на три и оканчивающийся с одной стороны иглой, а с трех других чем-то вроде мундштуков. И натренированным движением правой руки ударил по затылку.
Жертва затихла и выпрямилась, словно проглотила кол.
- Придите ко мне! - Жрец прижал двумя руками кинжал к груди. Стоящий на колене медленно ввел иглу в шею жертве. По трубкам потекла кровь. Жрец провел лезвием над переносицей, сделав надрез, моментально наполнившийся живой влагой. Затем взял три кровоточащих трубочки. Подошедший опустился на оба колена, ожидающе глядя в лицо Авола.
- И ты будь с ним, - произнес тот и протянул один из мундштуков. Человек с жадностью, присущей путешественнику в пустыне после нескольких часов без воды, припал к мундштуку. Из двух других Авол окропил ему уши.
- Мы вместе! - Голос прозвучал торжественно и грозно. Он забрал шланг, пережав концы, экономя напиток. Люди стали по одному подходить из амфитеатра, выходя из левого конца серпа. И процедура стала повторяться. Когда она закончилась, заря уже возвестила о своем приближении.
Хомут шел, шатаясь. В мозгу кружились, расплываясь, шары. Розовое небо дополняло сладкие виденья.
XXXIV.
Послеобеденный жар спал, и город собрался встречать вечер. Жаркое, но уже не обжигающее солнце ласково поглаживало запыленные листья городских деревьев. Дорожные машины, поливая из цистерн дорогу водой, освежающе наполняли воздух прохладой. Рабочий день кончился, и люди, придя домой, успели отдохнуть. Семейные занялись домашними делами. Одинокие мучительно почувствовали чей-то зов. В такие минуты начинаешь задумываться о смысле жизни.
Молодость берет свое. И вот парень представляет: он идет один ночью и видит, как к невинной девушке пристают трое, нет, десять. Он спокойно подходит и предлагает отстать.
- Вась, разберись, - произносит один, вероятно, их лидер, с невероятной слащавой уверенностью, присущей человеку толпы, когда перед стаей один. Один из громил ленивой вялой походкой подходит к нему и нагловато-деланно, нехотя кладет руку ему на плечо. Глядя ему в лицо, подчеркнуто по-отечески мягко произносит:
- Такой хороший мальчик, - качая головой. - А мог пройти мимо. Или просто пробежать. А так придется обучить хорошим манерам. - И резко ударяет другой рукой в голову. Кулак, естественно, пролетает мимо. И "учитель" покорно корчится у его ног. Лица крутых парней перестают выражать похотливую уверенность и приходят в недоумение. Еще не сообразив, кто перед ними, и надеясь на свое количественное превосходство, они начинают наваливаться на него. К этому времени театр ему надоедает и несколькими характерными приемами действие заканчивается. Девушка не знает, как благодарить. Но он, конечно, проявляет благородство:
- Все в порядке. Иди спокойно. Они еще долго не смогут к кому-нибудь пристать.
- Я боюсь, проводите меня, пожалуйста. - И с надеждой смотрит ему в глаза. "О, как она красива". Он сразу влюбляется в нее, но не подает вида.
- Хорошо. Если вы настаиваете.
Она берет его под руку, что свидетельствует о том, что она настаивает. И они идут по спящему городу. На душе становится прекрасно. В этот момент луч солнца возвращает к действительности.
Юная красавица рассматривает лицо в зеркале, недовольно морщит губки, вспоминая, как вчера в разговоре подруги никак не хотели ей поверить, что она совсем не хочет замуж. "Ну и глупые же". Но тут направление мыслей меняется и перед глазами зеркало начинает показывать другую картину. Парнишка, из углового дома, наконец, решился, взял и позвонил в дверь. Она открыла, а он оробел и испуганно уставился на нее своими огромными голубыми глазами, не в силах вымолвить ни слово. Алые розы в его руках от волнения рассыпались перед ее ногами. "В таком случае можно и согласиться, если он предложит выйти за него замуж"...
Видение кончается и возвращается одинокая реальность, тоска мертвой схваткой сдавливает сердце.
Хомут, отоспавшись после бурной ночи, вышел прогуляться по городу. Мыслей в голове не было, и он, весело разглядывая прохожих, устремился по проспекту. Народ в это время значительно отличается от людей, спешащих в другое время. Гуляют в основном весьма привлекательные леди. По двое по трое, они медленно покачивают бедрами, небрежно бросая взгляды на окружающих. Внешность Хомута не относилась к разряду красавцев, и взгляды милых дам, случайно обращенных на него, не задерживаясь, покидали его лицо. И хотя он давно привык к этому, но в определенные моменты жизни люди склонны обращать внимание на разные незаметные в обычной жизни явления. Постепенно хорошее настроение стало покидать его. "Почему бы и мне не встретить девушку. Красивую-красивую. И чтоб все эти друзья-товарищи от зависти полопались. Детей трое. Буду приходить домой... Она меня встречает с улыбкой. Будем любить друг друга до конца дней". Мимо проходящая пара вновь безразлично метнула взгляд на него и в их глазах не отразилась даже мельчайшая заинтересованность. "И почему так. Все нашли. А я при всех своих способностях вечно один?" Злость зажгла сердце и, обручем сжимая виски, проникла глубоко внутрь. Насупившись, он перешел на медленный шаг. Прохожие больше не интересовали его и, глядя исподлобья, он даже не видел их. Не спеша, шаг за шагом Хомут отмерял центральный проспект, не думая ни о чем. Пламенное воображение, разыгравшись, листало, не переставая, радужные картины, в которых на фоне давно прошедших событий, на глазах тогдашних его предметов страсти, он гордо гибнет от рук мерзавцев, умирая непобежденным. От жалости к себе проступили слезы. Безграничное одиночество, рожденное непознанной вселенной, ворвалось в растревоженную душу. "Среди множества людей, воя, лязга и скрипа, дышащего смрадом, проносящегося зачем-то транспорта остаться одному?" Брови расправились, лицо приняло на себя страдание, плечи обмякли, и он опустил голову. Взгляд непроизвольно поймал маленькие туфельки на остреньких стучащих каблучках. Глаза по инерции побежали по стройным, что называется "растущим от плеч" ногам, приталенное платье, прикрывающее лишь бедра и заканчивающееся значительно выше колен, в дальнейшем строго обнимало плечи, покачивающиеся в такт плывущей походке руки. Море золотых локонов струилось, словно из родника, обливая пояс. Сердце стукнуло, и позвоночник выгнулся в другую сторону. Хомут стал явно выше. Надежда разогнала мглу, и мозг озарился единственной мыслью: "это она!" Прибавив шагу, он поравнялся с ней. Темное платье, оттягиваясь от естественных возвышений на груди, немного просвечивало (даже завистники не смогли бы не признать, что было чему просвечивать). Безмятежное ангельское личико. Грациозная женская неловкость в движениях, подчеркивающая беззащитность и надежду на мужское благородство, с неотвратимостью, сравнимой с приближенными друг к другу разнополюсными магнитами, бросила Хомута к ней.
