Гарри Гаррисон - Пришельцы, дары приносящие (сборник)
И все это время в нем не унималось желание ехать, оно тугим болезненным комом сидело в животе. Но Клег заставлял себя работать осторожно и тщательно. Слишком много труда он потратил, чтобы сейчас, на последнем этапе, провалить дело.
Техасская жара наполовину осушила радиатор, пришлось доливать воду. Она с журчанием брызгала из канистры и струилась по железу мимо отверстия. Пытаясь пошире открыть крышку, Клег не удержал емкость, и та полетела наземь.
В последний момент тонкая смуглая рука поймала ее за горлышко.
Клег вздрогнул от неожиданности и едва не сунул руку в брючной карман. Медленно повернувшись, он увидел стоящего рядом на пыльной обочине невысокого мексиканца.
Белые штаны, выцветшая синяя блуза. Сандалии-гуарачи – верх из сыромятной кожи, подошвы из автопокрышки – надеты на босу ногу. Шляпу парень снял и прижал к груди. И он улыбался – широкая ухмылка разрезала лицо, собрала кожу гармошкой на высоких индейских скулах. А глаза узкие-узкие.
– Сеньор, вы бы не могли меня подвезти?
Клег медленно выпустил застоявшийся в легких воздух, забрал у мекса канистру и наполнил радиатор доверху. Лишь опустив капот, он повернулся к незнакомцу, который все так же стоял, улыбался и прижимал шляпу.
– Ладно, садись вперед.
Решение, хоть и принятое второпях, было правильным. Этот мекс – всего лишь случайный встречный, но он видел машину, он способен рассказать… Надо увезти его отсюда, а там будет видно. Сейчас главное – выиграть время. У Клега аж пекло внутри – так хотелось поскорее уехать.
Теперь он спешил, а потому действовал неловко. Запихнул канистру в багажник, хлопнул крышкой, сел за руль. Колеса секунду побуксовали на щебенке, и автомобиль вернулся на темное дорожное полотно.
Попутчик-мексиканец притулился у окна, сложив руки на коленях; он и половины сиденья не занимал. Машина снова мчалась на север; теперь Клег мог расслабиться и подумать.
Бросая взгляды украдкой, он пытался оценить попутчика. Молодой, двадцати еще нет… а может, далеко за двадцать, поди пойми этих латиносов. Одежда, поза, все остальное – как у самого обыкновенного мексиканца. То есть на вид он простак простаком. Батрак с фермы, может, сезонщик. В стране, поди, без году неделя. Опасаться его не стоит. Пока. Другое дело, когда придет время его высадить. Но это будет еще не скоро.
Попутчик повернул голову и обнаружил, что на него смотрит Клег, и дружелюбно улыбнулся. Водитель сосредоточился на дороге.
Беспокоиться не о чем. Этот парень туп как пробка.
Но на всякий случай Клег поправил оружие в левом брючном кармане, чтобы не застряло в случае чего. Даже приняв решение, он был начеку.
Ни единого слова, ни единого звука за тридцать миль пути, только на заднем сиденье иногда во сне хныкал младенец. Клега не тянуло на разговор, а пассажир ему, похоже, достался вежливый – пока его не спросят, сам рта не раскроет.
Наконец Клег осведомился, местный ли он, и парень ответил: «Да, сэр». Водитель задал еще несколько вопросов, и у него пропала охота чесать язык. Тем более что пассажир не выказывал желания поддерживать беседу, всякий раз ограничиваясь кратким «да, сэр» или просто кивком. Так бывает, когда встречаются два молчуна.
Они ехали и помалкивали. Пылающий диск в небе клонился к горизонту.
Еще раз заплакал ребенок, но не проснулся.
Через каждые пять-шесть минут рука Клега тянулась к радио, и всякий раз ему стоило огромного труда удержаться. Хочется послушать – необходимо послушать, – но рядом сидит мекс, и один черт знает, сколько пядей у него во лбу. Шло время, мучительный позыв все нарастал – и вот наконец рука будто по собственной воле юркнула вперед и вдавила кнопку. Надо узнать, что происходит, пусть даже попутчик тоже узнает.
Клег быстро нашел нужный канал и напряженно вслушался, почти не следя за дорогой. Вот новости кончились, и он снова щелкнул кнопкой, не в силах сдержать вздох облегчения.
Радиостанция находилась к северу, в Сан-Антонио; речь диктора звучала громко и ясно. Выпуски новостей передавались раз в полчаса, и Клег слушал их снова и снова.
Уже почти в сумерках, в половине седьмого, он опять включил радио. Не закончив прогноза погоды, диктор вдруг прервался, а снова заговорил уже совсем другим тоном:
– Только что из Ларедо поступило экстренное сообщение. Некоторое время назад маленький Томми Сэндерс, год и десять месяцев от роду…
Клег ткнул в другую кнопку, и салон заполнился звуками танго из Мехико. Еще тычок, и радио умолкло.
Снова водитель покосился на сидевшего с невозмутимым видом попутчика. Он что-нибудь понял? Никогда не угадаешь, о чем думает чертов мексиканец. Парень не шевелился и неотрывно смотрел вперед, на дорогу. Из рук, из ног у Клега ушло напряжение, он решил, что мекс ничего не заметил. Как вдруг тот резко повернул голову и улыбнулся.
А потом глянул через плечо на спящего ребенка.
Еще десять миль машина неслась по темнеющей пустыне, и мысли Клега неистово крутились, словно гоняющаяся за собственным хвостом собака.
Неужели все-таки услышал? Неужели все-таки заметил? Иначе с чего бы ему смотреть на мальца и улыбаться? Нет, это просто совпадение, точно… Или все-таки?..
Слишком многое стоит на кону, чтобы полагаться на волю случая. Очень уж долго Клег планировал это дело. С того самого дня, когда в сельском клубе подслушал болтовню старика Сэндерса. В этом заведении Клег работал барменом – а кто обращает внимание на бармена? Обратили бы, да еще как, если бы знали, что он не из Нью-Йорка прибыл, а прямиком из иллинойской тюряги. Если бы заглянули в перечень совершенных им за два десятка лет преступлений. Он и барменом-то устроился только для того, чтобы подыскать новую жертву.
И она вскоре нашлась, да еще какая! Однажды в его присутствии Сэндерс заявил: «Деньги добыть я всегда смогу, но не смогу оживить своего мальчика. Если Томми похитят, я моментально заплачу выкуп, до последнего цента, и плевать, что вы будете обо мне после думать». Только эти слова и услышал Клег, но ему было достаточно. Полгода он планировал, учел все до последней мелочи. Дело не сорвется, уж он-то об этом позаботится. Мекс не причинит хлопот. Попросту не успеет.
Уже совсем стемнело, лампы приборной доски освещали плавные линии мексиканского лица. Парень знай смотрел вперед, руки держал на коленях. Его мирная поза действовала на Клега успокаивающе. Конечно, невозможно понять, что на уме у попутчика, но покамест он ведет себя примерно. Может, было бы лучше, если бы вздумал рыпаться, – тут же и разобрались бы раз и навсегда. Револьвер оттягивал карман, жестко давил на бедро.
Парень молчал и не шевелился. Шуршали колеса, машина ехала на восток со скоростью ровно девяносто миль в час.
Впереди, в двух-трех милях, появилось оранжевое пятно света – вывеска придорожного ресторанчика. Едва его заметив, Клег понял, что зверски проголодался. По плану надо было утром запастись сэндвичами, но тогда, двенадцать часов назад, его тошнило от одной мысли о еде. Теперь же приходится глотать слюну, внезапно наполнившую рот.
Возле обветшалого заведения он сбросил скорость и осмотрелся. Других машин не видать. Это помогло решиться.
Клег резко затормозил за рестораном, футах в тридцати. Сунул в карман ключи и вышел:
– Пойду гамбургеров куплю. Тебе взять?
Попутчик кивнул и сказал:
– Да, сэр.
В ресторане за стойкой торчал сонный буфетчик, а больше ни души.
Клег сделал заказ, и, пока гамбургеры разогревались на гриле, он пил тепловатый водянистый кофе и смотрел на машину. Через заднее стекло виднелась широкополая шляпа попутчика. Она качнулась раз или два, но мексиканец не пытался выйти из автомобиля или приблизиться к ребенку.
С сэндвичами в руках, Клег подошел к машине и вдруг замер, услышав тихие голоса. Бесшумными движениями он выскользнул из поля зрения попутчика и разобрал остаток блока новостей:
– …Новых сведений о похищении маленького Томми Сэндерса. В то время как полиция штата блокирует все выходящие из Ларедо дороги, безутешная мать обращается к прессе с мольбой о…
Это попутчик включил радио, чтобы послушать новости. Мигом в руке очутился револьвер, палец задрожал на спусковом крючке. Клег шагнул вперед… но усилием воли остановился. Это не выход. Нельзя убивать свидетеля на автостраде, да еще под окнами ресторана. Он спрятал оружие, отступил на пятьдесят футов по дороге и сошел на обочину.
Теперь он приближался к машине, громко хрустя гравием. Радио уже было выключено.
Они молча съели гамбургеры, потом Клег выбросил в окно обертку и завел двигатель. Снова разогнавшись на трассе, он занялся планированием.
Такой уж был у него метод: сначала составить надежный план, потом старательно ему следовать. В попутчики ему достался умник – тем хуже для попутчика. Даже если это полицейский в штатском, без разницы. Впрочем, слишком маловероятно, что это коп. Обыкновенный работяга, оказавшийся не в то время и не в том месте и вдобавок сунувший нос куда не надо. Смекнул, что за малыш едет на заднем сиденье, а потом еще и новости послушал для пущей уверенности.
