Василий Головачев - Реквием машине времени
— Вообще-то не уверен, но попробую.
Ивашура больше ничего не спросил. Рузаев погасил свет в вагончике и лег сам. В наступившей тишине отчетливо похрапывал эксперт Валера, умевший ночью отключаться до состояния полной нечувствительности к внешним раздражителям, потрескивали горящие поленья в печурке да сквозь тонкие стенки просачивался в теплушку равномерный шум леса.
Наутро, после завтрака, Старостин собрался уезжать и перед отъездом собрал в штабе руководителей экспедиции и командиров приданных ей войсковых частей.
— Я убедился, что явление Башни не только уникально с научной точки зрения, — сказал он, — но и представляет огромную опасность для людей и несет колоссальные убытки хозяйству района. Поэтому следует принимать какие-то решительные меры. Первое и самое важное — остановить рост Башни, второе — установить контакт с пауками, потому что именно они, с моей точки зрения, главные действующие лица во всей этой кутерьме. Мнения ученых о том, что такое Башня, я выслушал и понял, что оригиналов среди вас много, а истину вы видите только во сне, да и то не каждый. Примите это не как упрек вашей компетентности. Задуматься и даже просто восхищаться есть чем. Я сейчас уезжаю, а дня через три ждите правительственную комиссию. Она и будет решать, что делать дальше. А пока выслушайте… ну, если не приказ, то указание: к Башне ближе, чем на три километра, не подходить! Все намечающиеся эксперименты согласовывать прежде с начальником экспедиции Ивашурой. Риск свести к минимуму! Ясно? Но, с другой стороны, ускорьте исследования, сведите накопленные сведения в единую систему. Необходимо знать точно, что такое Башня, прежде чем принимать кардинальные меры. Вопросы ко мне есть?
Ученые и командиры молчали.
Старостин уехал. Одинцов улетел ночью, никого не предупредив. Ивашура передал бразды правления штабом Гришину (Богаев уехал в райцентр), забрал Рузаева с Гаспаряном, и они отправились искать точку выхода Михаила из «тумана».
Вертолетная стоянка по совету Старостина была перенесена на триста метров южнее, на лед замерзшего озерца, окруженного редким сосняком: отсюда было удобнее загружать машины аппаратурой, топливом, держать связь со всеми подразделениями экспедиции и с городом, благо дорога в город пролегала рядом. Сосны здесь росли какие-то жалкие, искривленные, будто пораженные болезнью. Дорога в райцентр огибала озерцо и исчезала в стене мрачного бора, за которым до самого города шло поле озимой пшеницы.
Вертолет поднялся выше сосен, и Башня выросла над лесом геометрически правильной голубовато-серой горой, неправдоподобная и неестественная этой своей геометричностью, расцветкой и размерами. Не труба, не башня, не колонна — конец «земной оси»!
Ивашура включил рацию.
— Пятый, ответьте Первому.
— Я вас слушаю, — отозвался командир роты оцепления.
— Отодвиньте посты на четыре километра от Башни. Ближе никого не пускать до особого распоряжения.
— Принял, выполняю.
— Связь-два, ответьте Первому.
— Слушаю, Игорь Васильевич. — Характерный говор Гришина.
— Переключите сеть оповещения на мой канал. Как только наблюдатели заметят что-нибудь подозрительное, пусть дадут знать.
— Хорошо, сейчас предупрежу.
Вертолет приблизился к Башне и пошел вокруг нее на высоте ста метров. Внизу медленно проплывали снежная целина, рощицы хилых осин, желтые и коричневые пятна высохшей болотной растительности, распаханное поле.
— Нет, надо подойти ближе, — сказал Рузаев. — Помню, что бежал по взломанным пластам земли.
Пилот искоса посмотрел на Ивашуру, и вертолет повернул к Башне. Под ним показалась перепаханная катаклизмами почва: валы, ложбины, трещины, холмы и провалы с зеркалами черной воды, курившиеся белесыми дымками. Дальше, до подножия Башни, снега уже не было совсем, разрушения ландшафта все больше увеличивались, а потом шел дымящийся почти двухсотметровый вал почвы, смятой давлением стен Башни.
— Похоже, здесь, — неуверенно проговорил Рузаев.
Пилот остановил машину в воздухе.
Рузаев несколько минут рассматривал местность под вертолетом, никто ему не мешал. Наконец указал рукой чуть в сторону.
— Кажется, у этой глыбы.
Ивашура кивнул, пилот повел вертолет на посадку. Рузаев первым выбрался из кабины, прошелся возле вздыбленной каменной плиты до трещины в земле, постоял, задумавшись. Гаспарян подошел к нему, заглянул в трещину, хмыкнул, потом отошел к каменной глыбе.
— Гранит, — сказал он, всматриваясь в зернистую поверхность глыбы. — Откуда он здесь, в болоте? Кругом не то что гор — холмов порядочных нет.
Ивашура, оглядываясь по сторонам, приблизился к нему.
— Дропстон. След ледника. В здешних местах таких камней много. Ну что, Михаил? Здесь?
Рузаев, очнувшись, почесал за ухом.
— Не уверен, шибко темно было… Да что нам даст место моего «воскрешения»? Объяснить, где я пробыл более двенадцати часов, оно не поможет.
— Как знать. Дело в том, что исчез ты тоже в этом месте. Упавший вертолет лежал чуть подальше, вернее, ближе к Башне. А эта глыба была едва видна, одна макушка торчала.
Рузаев снова начал разглядывать местность. Потом кивнул.
— Ты прав. Вертолет лежал левее и ближе к… — Он вдруг замолчал. — Посмотри-ка на бугор. Ничего не замечаешь?
— Где? — быстро спросил Ивашура.
Рузаев вместо ответа бегом направился к незамерзшей полынье в слое буро-коричневой жижи, из которой выглядывал коричневый гладкий пузырь. Гаспарян с Ивашурой подбежали следом. Из жижи рядом с округлым бугром торчал кончик лопасти винта.
— Вертолет! — сказал Гаспарян. — Вот это называется везением! С воздуха черта с два заметили бы! Нарекаю это место Болотом нечистой силы… имени Рузаева!
Ивашура попробовал дотянуться ногой до бока вертолета, но едва не сорвался в яму с жижей.
— Сурен, — сказал он, — принеси-ка щуп из кабины. — Потом вызвал по рации штаб: — Константин Семенович, мы нашли пропавший вертолет, вызови моих экспертов с аппаратурой, срочно.
— Слушаюсь, — бодро отрапортовал Гришин. — Где вас искать?
— Юго-запад от Башни, увидят. Пусть берут вертолет авиаконтроля, я позвоню в полк.
Ивашура созвонился с авиаполком и попросил доставить группу ученых на вертолете к Башне.
— Подождем, — сказал он, закончив переговоры.
Через полчаса прибыли эксперты с приборами и оборудованием. Найденный вертолет зацепили тросами, и военная машина вытащила его на сухое и ровное место.
Ивашура сначала помогал экспертам, потом оставил с ними Гаспаряна, а сам с военными летчиками обыскал сверху всю прилегавшую местность. Им удалось найти часть опоры электролинии с гроздью изоляторов и половину туши странного зверя, закованного в пластинчатую броню. И то и другое погрузили в вертолет и отправили в лагеря соответствующих лабораторий: биологического и физического анализа.
