Вячеслав Назаров - Вечные паруса
— Осторожно, Тэдди, здесь немного пыльно.
Пыли было действительно более чем достаточно: когда Свэн задел случайно стену локтем, из-под руки метнулся целый фонтан текучего, как вода, серого порошка. Судя по слою пыли, плашкоут бродил в пространстве не один десяток лет, и Тэдди вдруг стало его жаль — вот он бродит бесцельно, переходя с орбиты на орбиту, от планеты к планете, всеми забытый, никому ненужный старый работяга, и будет бродить до тех пор, пока сам не превратится в пыль.
— Вот я и подумал: что ему болтаться без дела, горемычному, — Свэн словно угадал мысли Тэдди, — ну, и решил: пусть еще послужит, устал без дела, наверное.
Фонарики космонавтов нащупали угол, где должна была находиться кабина сопровождающего: стальные фермы переборок со следами съеденного временем покрытия свидетельствовали об этом. Свэн нырнул под откос десятиметровой реи, и оттуда донеслось сдавленное:
— Тащи!
На Тэдди вылетел цилиндр, который на Земле весил бы тонн двадцать, но здесь, в космосе, пилот остановил его легким движением руки.
— Это еще что за фокусы?
— Горючка, — коротко отрезал Свэн, появляясь из-под реи со вторым цилиндром. — Мы здесь с Тэккером устроили маленький банк на предъявителя.
— Где ты откопал этот плашкоут?
— Он сам откопался. Попал в трал Тэккера, и этот чурбан хотел его выбросить. Но я, естественно, воспротивился. Зачем пропадать добру? Тем более что эта развалина — мой ровесник.
Свэн высветил на стене цифры — дату изготовления плашкоута. Цифры едва проступали под слоем пыли, а заводской марки не было видно вовсе, но год действительно совпадал.
— Ты представляешь, Тэдди, как приятно в этой чертовой дыре, между этими миллиарднолетними светильниками встретить своего сверстника, хоть и железного, но такого же нелепого и беспутного, как ты сам? Сказка! И мог ли я…
Страшный громовой удар, автоматически ослабленный внешними звуковыми рецепторами и все-таки на мгновенье заложивший уши, потряс пустую сферу, и она еще долго-долго гудела тяжким колокольным звоном. Фонарь Свэна мгновенно погас, и Тэдди только через несколько секунд понял, что виной всему — пыль, поднятая ударом. Его фонарь горел, но свет его не пробивался дальше протянутой руки в этом черном густом тумане.
— Свэн, где ты?
Никакого ответа. В лорингафонах — душераздирающий треск: пыль, видимо, сильно ионизирована и пропускает радиолуч так же плохо, как и свет. Но индикатор в норме, значит, прямой опасности нет. Это уже неплохо.
Говорят, что годы, проведенные в космосе, притупляют чувство постоянной опасности, чувство страха перед роковой случайностью. Как бы не так. Как раз у астронавтов нервы всегда на пределе, у них острее всего инстинктивная боязнь следующего шага, следующей минуты. Именно постоянный страх выручает пилота в трудной ситуации. Он оберегает от преждевременного действия.
Вот и Тэдди висел сейчас в непроницаемом пылевом облаке, потеряв всякую ориентацию — в невесомости даже птицы теряют свои прославленные летные качества — и изо всех сил старался не изменить каким-либо неосторожным движением положение своего тела в пространстве.
Итак, удар или взрыв. Скорее всего, удар. Причем удар по бронированному панцирю плашкоута, потому что пыль поднялась со стен и одновременно со всех сторон. Очень сильный удар — пылевая стена возникла почти мгновенно. И скорее всего, снаружи — что могло изнутри нанести удар такой силы? Только взрыв, но индикаторы радиации и инфраизлучения спокойны, следовательно, внутри взрыва не было.
— Свэн, где ты?
Он повторил призыв, настороженно вслушиваясь в трескотню помех и по-прежнему не двигаясь. Надо было срочно выбираться, но как? В этой пыли локаторы беспомощны так же, как и глаза. Искать выход наугад бессмысленно: радиус сферы — тысячи полторы метров, и она пуста, как выеденное яйцо. Без ориентиров, в невесомом мире, где нет ни верха, ни низа, а следовательно, нет и той неосознанной памяти направления, которую почему-то принято называть "интуитивной" — в этой сфере можно летать от стенки к стенке бесконечно. Ползти по стенке — то же самое. Один шанс из миллиона.
— Свэн, где ты?
Пыль осядет недели через две минимум. Идиотское положение. Эх, если бы знать все наперед — закрепиться бы леером у входа! Проще простого. Даже обидно. По ниточке наружу…
Конечно, можно воспользоваться аннигилятором. Он как раз для таких вот пылевых фокусов. Все это облако можно сжечь за час. Но если Свэн поблизости? На расстоянии трехсот метров под антилучом его скафандр лопнет, как банановая кожура. Ничего не получится с аннигилятором…
Стоп, может быть, просто прорезать стенку? Вряд ли хватит мощности лучемета — стенки здесь, по-видимому, добротные. Вот если бы в упор — тут еще можно попытаться. Но ведь тогда, чего доброго, сам сгоришь от искр…
Под локоть что-то толкнуло мягко, по-телячьи. Индикатор внешней радиации лениво подмигнул и, поколебавшись, снова погас.
Тьфу ты черт! Он совсем забыл про бак с горючим. Надо же — как живой. Стоит рядом, не отходит. И под руку толкает, чтобы о нем не забыли.
Бак… А что, если попробовать? Прикрыться баком, как щитом, и с близкого расстояния — в стенку? Тоже опасно, но если умеючи… Ведь на баке, кроме обычной брони, должно быть реле силовой защиты.
Тэдди ощупал бак. Обычная стандартная форма. А вот и рукоять реле. Отлично.
Вот теперь можно действовать. Быстро и точно.
Тэдди перевел бак вперед. Он принял положение пловца, на секунду включил и выключил двигатель. Толчок бросил его, потом показавшийся бесконечно долгим перелет вне времени и пространства, в кромешном серо-желтом от света фонаря тумане — и снова толчок: бак коснулся стенки.
Теперь надо быть осторожным. Тэдди на всякий случай зацепился леером за какую-то скобу, торчавшую из стены, потом взялся за рукоятку цилиндра. Конечно, щит — довольно неуклюжий и, если учесть взрывчатую мощь горючего, которое в нем находится, крайне неподходящий для защиты от атомного пламени, но что делать.
Пилот перевел реле влево — с левой стороны бака вспухла зеркальная подушка силовой защиты. Опустив светофильтры гермошлема, он включил аннигилятор. Острый зеленый луч зажег на оплавленном металле лохматую белую звезду. Тэдди повернул луч чуть-чуть под углом, и белые струи брызнули навстречу, но, отраженные силовым щитом бака, снова впились в металл. Это был великолепный фейерверк — целый каскад пламени бушевал вокруг Тэдди, дымными шлейфами затухая во всепоглощающей пыльной черноте, и казалось порой, что пламя вот-вот захлестнет маленькую фигурку в скафандре, но легкое движение руки с аннигилятором уводило в сторону подползающий протуберанец, и новые струи били в дрожащее силовое зеркало цилиндра.
