Ларри Нивен - КЛЯТВА ВЕРНОСТИ
Она пошевелилась и стала постанывать, когда он достиг ее ягодиц.
– Надо отметить – эрогенная зона, – сказал он.
– Точно. Спорим, что я могу найти твою.
Они снова занялись любовью, и в этот раз действительно получилось лучше. Хорошо в первый раз, лучше во второй, как долго они смогут продолжать это? Она оставила его лежащим на спине и проверила их ирландский кофе. Он оказался холодным, и она заказала свежего.
Еще одно сообщение для бармена, подумал Тони. Он перевернулся на живот и, опершись локтем, смотрел на нее, пока она обнаженной ходила по квартире. Она была такой, какой он представлял ее себе, когда на ней была оранжевая пижама хозяйки, за исключением того, что сейчас на ней не было бюстгальтера и трусиков. Она вернулась и обнаружила, что он снова готов, и перевернула его на спину для того, чтобы поменять положение. Они дошли до высшей точки, когда прибыл ирландский кофе, и стол прозвенел, объявив этот факт. Тони начал смеяться и не мог остановиться. Будет ли Тодос-Сантос рад узнать, что Рэнд и Делорес – придворный волшебник и хранительница печати – любили друг друга? Наверное, да.
Он потягивал ирландский кофе, глядя на ее спину, и мир казался ему прекрасным.
– Где ты познакомился с ней? – тихо спросила Делорес.
– На уроке алгебры в десятом классе – а что?
– Не обращай внимания.
Небо было серым перед рассветом, они выпили еще одну порцию кофе, а она так и не упомянула о Престоне Сандерсе, и Тони Рэнду совсем не хотелось спать.
– Давай установим несколько правил, – сказал он. – Первое, нам нужно что-то, от чего мы можем отказаться. Второе, мы не против использования оборудования из Тодос-Сантоса, если оно понадобится, и если мы сможем сказать, что его украли. Третье, будет привлечено как можно меньше людей. Мы используем только людей из высшего руководства.
Она кивнула. Какое-то мгновение она была удивлена тому, что он говорил, и он понял. Их любовная связь продолжалась уже несколько часов, и протекала превосходно. Но она началась, когда Делорес решила, что Тони Рэнд должен освободиться от своей депрессии… каким-нибудь образом.
И все-таки это уголовный заговор.
Проклятый Лунан. Местный волшебник? Каждый, кто видел тот фильм, поймет, кто спланировал побег из тюрьмы. Но если мне прекратить планировать сейчас… или просто замолчать?
Он сидел скрестив ноги на кровати, глядя на свои ноги. Ему не нужно было поднимать взгляд. Он знал, что Делорес ждала. Она тоже сидела скрестив ноги, на ней высыхал их смешавшийся пот, и ее лицо было серьезно.
Черт побери, никто не может приказать гению сделать новое изобретение. Нейдер попробовал это для «Дженерал Моторс». «Дженерал Моторс» выпустила автомобиль, который не мог двинуться с места, если не были пристегнуты ремни безопасности, а иногда даже и после этого, и одна женщина была изнасилована четырьмя здоровыми мужиками из-за того, что не смогла достаточно быстро тронуться с места, чтобы уехать от них, и то же самое чуть было не случилось с Джин, когда ее стал преследовать вырывающий сумочки грабитель, если бы у нее не оказалось с собой аэрозольного баллончика со средством для чистки унитазов – ш-ш-ш. Все, что я могу сказать, это…
– У меня есть часть решения, – сказал он, и тем самым дал обязательство. В свете утренних сумерек он увидел ее радость, и она была прекрасна. – Я должен об этом кое с кем поговорить. И мне нужно узнать, где они держат Преса. С точностью до сантиметра. Передо мной проблема, вовлекать ли тебя? Ты будешь заговорщицей.
– Говори, Тони! – Он держал ее руки в своих руках. – Я вовлечена. Что мы собираемся делать?
Он рассказал ей. Она начала смеяться, и он стал смеяться с ней вместе.
13: ИНТРИГИ
Человека воодушевляет не то, чем он занимается, а то, чего он при этом пытается добиться!
Роберт Браунинг, «Саул»Женевьева Рэнд проснулась и поняла, что в ее постели находится мужчина. Через мгновение она вспомнила, кто это, и чуть не засмеялась вслух, потому что это было совсем не обычно. Начать с того, что она как мать одиннадцатилетнего сына имела для этого не очень много возможностей, и хотя у Женевьевы было – по крайней мере с ее точки зрения – нечто большее, чем просто сексуальная энергия, она была так же очень разборчива в выборе партнера для постели.
Арнольд Ренн выглядел лучше в темноте. В это утро его рот был открыт и он тихо похрапывал. Женевьева попыталась сесть, и в ее голове тяжело застучало. Снова необычная ситуация. Постепенно она вспомнила. Приезд Тони. Черт. Я почти получила его. Это было так близко. И опять эта проклятая гордость, его и моя, которая всегда встает у нас на пути в то время, когда мы оба, казалось, хотели просто прыгнуть в постель, и представить, что мы в стареньком «Шевроле»-фургоне застряли в метель в Миннесоте и решили, что лучше быть вместе под двумя одеялами, чтобы не замерзнуть, и никто из нас не знает ничего о том, как это делается, но как бы то ни было нам чертовски хорошо удалось с этим справиться, спасибо, и…
Давным-давно.
Но мы были не в Миннесоте, и не были учениками двенадцатого класса, и вчера все было не случайно. Вчера могло произойти самое продуманное соблазнение в истории. Если бы оно удалось. А я почти получила его. Если бы я только держала закрытым свой проклятый рот! Какой идиот сказал, что честность лучшая политика? Однако…
Однако было ли бы хорошо получить Тони в постель и быстро переспать? Может быть, то, что случилось – к лучшему? Я не получила его, но хотела ли я, чтобы он полчаса ждал, пока Зак придет домой…
Арнольд появился утром после той ночи, когда был зачат Зак. Если бы не Арнольд Ренн и его проклятый ключ от квартиры, у Зака был бы отец. Арнольд пришел мириться, когда Тони ушел. А он никогда ничего не требовал, и вчера вечером он тоже пришел мириться. Я желанная женщина. Да, черт побери! Я это знаю. А Тони никогда не позволял мне так думать. Он не сказал мне, что я старая ведьма-интриганка, а мог бы.
Тони ушел, а Зака пригласили в поездку за город на всю ночь на поиски сокровищ. Бутылка «Бурбона» была уже наполовину пустая, когда заехал Арнольд, первый раз в этом году, и даже в этот раз он не мог рассказать ничего кроме того, что видел ту телевизионную передачу с участием Тони, и что он выглядел чертовски самодовольным.
Она сказала шепотом:
– Придворный волшебник, уж конечно! – Затем встала и пошла в кухню. Ее мысли бежали. Придворный волшебник, а кто тогда я? И кто Зак? И если я теперь безразлична Тони (не безразлична, нет, черт побери, я это чувствую, я знаю), он обязательно должен чувствовать что-то по отношению к Заку.
