Скотт Вестерфельд - Экстра
— Лучше не пытайся, пустоголовый! Руки вывернешь!
— Да мне делали операцию на головном мозге, — немного обиженно проговорил Фриц, — но я не пустоголовый.
— Исключительно теоретически.
Айя недовольно фыркнула:
— Кто здесь пустоголовый, Хиро? Если бы не Фриц, эти камеры-папарацци нас догнали бы еще в коллекторе!
— Ну да, наверное.
Хиро вздохнул, выпрямился и едва заметно поклонился Фрицу:
— Прости за то, что я назвал тебя пустоголовым. На самом деле ты довольно сообразителен.
Фриц, оставаясь у потолка, ответил на поклон и сказал примирительно:
— А ты не такой уж задавака, как про тебя говорила Айя.
Хиро раскрыл рот от изумления:
— Что ты про меня говорила, Айя?
Рен вдруг резко приподнялся и сел.
— Я кое-что разглядел на дальнем плане в твоем сюжете, Айя, — сказал он. — Примерно в то время, когда ты увидела тех уродов.
— Отлично! — Айя с радостью отвернулась от гневно смотрящего на нее Хиро. — Покажешь нам?
— Конечно. Как только разыщу здесь экран.
— Да, кстати, а где… — растерянно проговорила Айя, но в этот момент замерцало одно из больших окон.
— Вот это да… — восхищенно прошептал Рен — Алмаз превращается в уолл-скрин. Грандиозная квартирка.
На экране возникло изображение — дрожащее и искаженное. Айя поняла, что эти кадры засняты неделю назад скрытой камерой, замаскированной под пуговицу. Мики рассматривала стену горного туннеля, искала потайную дверь.
Увидев простое, некрасивое лицо Мики, Айя вдруг снова ощутила чувство вины, притупившееся за счет внезапно обрушившейся на нее славы. Айя гадала, что о ней думает Мики теперь, когда весь мир мог лицезреть тайные ритуалы «ловкачек», их секретные забавы.
За кадром послышался голос Идеи Мару и эхом разнесся по туннелю: «Это оно. Отойдите подальше. Там может быть что угодно».
Мики медленно и шумно вдохнула и пробормотала: «Или кто угодно».
Прозвучал голос Айи. «Но ведь эти калеки просто что-то туда вносили и выносили оттуда, — сказала она. — Там никто не живет».
Кадр замер на экране. Хиро проворчал:
«Калеки»? Вот как они узнали, что ты их видела. Ты сама им об этом сказала в фоновом материале!
— Все равно не понимаю, — усомнилась Айя, — как они могли настолько быстро просмотреть весь материал? На скрытую камеру было заснято эпизодов на несколько часов, а они явились сразу после того, как мы ушли с вечеринки.
— А как насчет мудрости толпы? — негромко спросил Рен.
— Что ты имеешь в виду? — растерялась Айя.
— Мы же не знаем, сколько их всего — этих гуманоидов, — сказал Рен. — Может быть, их несколько сотен. Может быть, где-то стоит целая гора, битком ими набитая.
— Или целый город, — добавил Фриц. — Этот масс-драйвер — серьезная стройка.
У Айи по спине побежали мурашки. Она была уверена, что долговязых уродов — всего несколько. При мысли о целом городе, населенном этими жуткими гуманоидами, у нее закружилась голова.
— Неразумно, — не согласился Хиро, — Зачем целому городу хотеть…
— Тихо, Хиро! — Рен закрыл глаза. — Никто не слышит, кроме меня?
Айя прислушалась и различила едва заметный гул.
Фриц отделился от потолка и полетел вниз.
— Мне кажется, звук исходит от экрана.
Вдруг Айя почувствовала запах озона — как перед грозой.
— Подвижный смарт-материал, — пробормотала она. — Окна изготовлены из него…
Все четверо развернулись к экрану. По его поверхности пошла рябь. Кадр с изображением Мики задергался, словно искаженный помехами. Гул стал разнородным, разделился на несколько нестройных нот, сражавшихся друг с другом. Дрожь передалась воздуху. Запах озона стал сильнее, Айя ощутила привкус горечи во рту.
— Кто-то вскрывает твое окно! — воскликнул Рен, вскочив на ноги.
На фоне окна начали проявляться силуэты — три человеческие фигуры постепенно приобретали объем. Вытянулась рука, обернутая изображением Мики. Казалось, это мумия, покрытая поверхностью уолл-скрина.
Фриц крепко обнял Айю и потянул ее к дверям.
— Секундочку! — воскликнула она. — Посмотрите на них!
Фигуры, постепенно отделявшиеся от экрана, не были похожи на долговязых гуманоидов. Они были высокого роста и крепкого телосложения. В следующее мгновение они вошли в комнату — безликие и все еще сохранявшие фактуру и краски экрана. Смарт-материал словно покрыл их с головы до ног.
— Пикселекожие, что ли? — оторопело прошептала Айя.
Трое незнакомцев двигались с изяществом хищников. Расцветка их тел с каждым мгновением угасала и вскоре с тала тускло-серой.
— Нет, — выдохнул Рен. — Просто они в костюмах-невидимках
Самый высокий из троих поднял руку и снял с лица слой серого камуфляжа. Перед изумленными взорами Айи, Хиро, Фрица и Рена предстало лицо, наделенное холодной, высокомерной красотой. Угольно-черные глаза с волчьим разрезом, скулы, покрытые движущимися татуировками, острые, хищные черты лица.
Она была самым знаменитым человеком в мире.
— Меня зовут Тэлли Янгблад, — сказала она. — Прошу прощения за вмешательство, но ситуация чрезвычайная.
«Резчики»
Конечно, в школе Айя изучала все, что было известно про «резчиков».
Давным-давно в том городе, откуда была родом Тэлли Янгблад, придумали особую разновидность Красавчиков и красоток — жестоких, безжалостных, смертельно опасных в отличие от милых и безвредных пустоголовых. Изначально чрезвычайники были задуманы для обороны города, для борьбы с беглецами и поддержания порядка. Но постепенно они превратились в некую тайную группировку, и каждое очередное поколение чрезвычайников вносило изменения в последующее. В чем-то они были похожи на сорняки, растущие бесконтрольно. Чрезвычайники смотрели свысока на всех, кто не относился к их клану, кто не был особенным. Они мечтали управлять всем миром. В итоге они захватили власть в своем городе и развязали войну в Диего.
Тэлли и ее друзья тоже были чрезвычайниками — особым отрядом под названием «резчики». «Резчики» были молоды и независимы. Они каким-то образом додумались до того, как изменить свое сознание. Они восстали против злобной предводительницы чрезвычайников, освободили свой город и спасли Диего. А потом они распространили свободомыслие, названное реформой «Чистый разум», по всей планете, и эпоха Красоты закончилась навсегда.
Айя стояла перед Тэлли и смотрела на нее, охваченная священным трепетом. Эта девушка сотворила ее мир. Сетевые каналы, технари, слава — все самое важное для Айи стало следствием реформы.
