Рэй Брэдбери - Конвектор Тойнби
Каждый перевел взгляд от барной стойки в направлении входной двери.
Требовательный звонок прозвучал еще раз. Снаружи какая-то могучая, величественная сила давила на кнопку, не собираясь отступать, словно задалась целью поставить на колени презренных людишек. Никогда еще домашний звонок не проявлял такой бесцеремонности. Отсюда следовало, что на пороге стоял либо какой-то нахал, не обученный вежливости, либо важный гость, сошедший с недосягаемых высот.
Супруги направились к дверям.
— Куда? — вскричала жена.
— Посмотреть, кто пришел, куда же еще?
— Не выйдет! Решил замести следы?
— Какие могут быть следы?
— Обманщик! Прочь с дороги!
Тут она пошла на обгон. Муж вернулся к стойке и на протяжении тридцати секунд вливал в себя алкоголь.
А на тридцать первой секунде увидел ее в дверях. Она была не то ошарашена, не то парализована — вероятно, все сразу. Повернувшись спиной ко входу, она подзывала его нелепыми жестами одной руки. Он вытаращил глаза.
— Это Констанс, — выдавила жена.
— Кто? — завопил он.
— Говорю же: Констанс! — пропел незнакомый голос.
Самая высокая и самая прекрасная из всех известных ему женщин решительно вошла в комнату, оценила обстановку и не теряя времени бросилась к нему: сначала схватила за локти, потом обняла и запечатлела поцелуй на самой середине лба, где моментально образовался третий глаз.
Отступив назад, она смерила его взглядом, будто не одного-единственного мужчину, а целую спортивную команду, которой она собиралась вручить медали.
Вглядываясь в ее сияющее лицо с крупными чертами, он прошептал:
— Констанс?
— Да ты, я вижу, изрядно набрался!
Рослая красотка обернулась к жене, чтобы высказать и ей нечто подобное, а жена под ее взглядом превратилась если не в команду-победительницу, то в толпу болельщиков.
— Значит, это и есть?.. — только и спросила она.
— Аннетта! — одернул муж.
— Анна, — поправила жена.
— Ну, да, — спохватился муж. — Анна.
— Анна! Шикарное имя. Может, нальете чего-нибудь и мне, Анна?
Красавица-блондинка тряхнула нимбом пышных волос, стрельнула глазами цвета утренней дымки, а потом уверенной походкой, играя точеными руками, прошла через всю комнату и удобно устроилась в кресле, вытянув ноги, растущие от самой шеи.
— Умираю — хочу мартини. Угостите?
Стоило мужу пошевелиться, как жена закричала:
— Ни с места!
Он так и обмер.
Устремившись вперед, жена оглядела прелестницу таким же взглядом, каким та одарила ее, появившись в доме.
— Ну что?
— В каком смысле?
— Что вам здесь надо, как вас?..
— Констанс!
Глаза жены устремились на мужа.
— Стало быть, никакой Констанс нет и в помине?
Длинноногая гостья подмигнула мужу:
— Что ты ей наговорил?
— Ровным счетом ничего. — Это была чистая правда.
— В таком случае она должна знать все. Сегодня я лечу вечерним рейсом в Нью-Йорк, а оттуда завтра же — в Париж, на «конкорде». Насколько я знаю, тут произошло маленькое недоразумение…
— Ничего себе «маленькое»… — сказал муж.
— Вот я и подумала: надо мчаться сюда, чтобы до отъезда все расставить по местам.
— Что ж, — сказала жена. — Приступайте.
— А угощать меня кто будет?
Муж пошевелился.
— Не двигайся, — с мертвенным холодом в голосе приказала жена.
— Ну, ладно, — сказала гостья, вся удлиненная, как живописная французская река, и прекрасная, как все башни и замки Франции, вместе взятые, — так и быть. Вы — бесподобная женщина!
— Я? — изумилась жена.
— Муж только о вас и говорит.
— Он? — переспросила жена.
— Ну конечно! Его не остановить. Я просто из себя выхожу. Начинаю кипятиться от ревности. Где вы познакомились, как он за вами ухаживал, куда водил обедать, ваши любимые кушанья, любимые духи («Контесса», правильно?), любимая книга — «Война и мир», вы ее перечли семь раз…
— Нет, всего шесть, — поправила жена.
— Но сейчас читаете в седьмой раз!
— Верно, — согласилась жена.
— Любимые фильмы: «Пиноккио»[54] и «Гражданин Кейн»[55]…
Жена перевела взгляд на мужа, тот смущенно пожал плечами.
— Любимый вид спорта — теннис; играете вы бесподобно, побеждаете его с разгромным счетом. В бридж и покер у вас тоже неплохо получается, четыре раза из пяти он вам продувает. На школьном выпускном вечере вы произвели фурор, в колледже от вас все были без ума, после свадьбы вы отправились на пароходе из Штатов в Англию — все только на вас и смотрели; то же самое было и в прошлом году, в круизе по Карибскому морю. А в позапрошлом году вы — на обратном пути из Франции — так отплясывали чарльстон, что победили в конкурсе на борту «Королевы Елизаветы Второй». А уж как вы любите Эмили Диккинсон и Роберта Фроста! А как сыграли Дездемону в каком-то театрике — газеты о вас писали взахлеб. Как самоотверженно ухаживали за мужем в больнице, куда он угодил пять лет назад. Носились с его матушкой, как с фарфоровой куклой. Возлагали цветы на могилу его отца каждые три месяца, если не чаще. В Париже сберегли две тысячи долларов, отказавшись покупать платье от Диора. В Риме вас пригласил на обед сам Феллини, он вас обожал и чуть не увел от мужа. Свой юбилейный медовый месяц вы провели во Флоренции, там неделю лил дождь, но вы этого даже не заметили, потому что не выходили из номера. Вы написали рассказ для журнала — совершенно превосходный…
Муж слушал как зачарованный.
А жена все больше уходила в себя.
— И так без конца, — продолжала девушка, чье имя вызвало такие волнения. — Ля-ля-ля, ля-ля-ля. Как он вас полюбил в двенадцать лет. Как вы ему помогали по алгебре в четырнадцать. Как сделали ремонт в этом доме — от паркета до люстры, от ванной до черного хода, как своими руками ткали коврики для прихожей и лепили горшочки для каминной полки. Боже правый, будет ли этому конец?
Говорит и говорит. Я даже подумала…
Тут высокая, стройная, миловидная девушка выдержала паузу.
— Интересно, меня он тоже расхваливает на все лады?
— Никогда, — отрезала жена.
— Порой мне кажется, — продолжала красавица, — что я для него вообще не существую. Как будто он ни на миг не расстается с вами!
— У меня… — начал муж.
— А ты молчи, — приказала жена.
Он замолчал.
— Продолжайте. — Жена вся обратилась в слух.
— Времени нет. Мне пора. А можно коктейль?
Жена сама смешала мартини и направилась к незваной гостье, неся для нее высокий стакан, как голубую ленту — для победительницы кошачьей выставки.
Очаровательная гостья пригубила напиток:
