Лайт Дейтон - Огонь
– Уходят! Задние уходят! – закричали с галереи.
Действительно, в кровавой битве никто и не разглядел, что солнце коснулось скальных вершин. А теперь и вовсе наполовину ушло за гряду.
И муравьи отступили. Первый штурм закончился. Атака была отбита. Редар в изнеможении сполз по стене, сел, опершись на копье. Прихромал Аваллит, опустился рядом:
– А ты ничего, пустынник! Дерешься отменно. Я за свою спину не боялся. Умаду вот только жалко. Надеюсь, выкарабкается…
Редар смог только кивнуть. Тяжелая битва, казалось, высосала все силы.
Почти сразу пришла смена. Айрис приказала тем самым дозорным подменить на завалах уставших бойцов – все равно в этот день муравьи уж точно на штурм не пойдут. Недоверчивый Салестер все же выслал на тропу разведчика. Парни расчищали копьями подножье завала, добивали короткими ударами копий еще шевелящихся шестиногих. В гуще искореженных рыжих тел нашли только троих погибших людей, остальных тысячи лап затоптали так, что не осталось и следа.
Всего же у Привратной и Сырой пещер в этот день недосчитались двадцати четырех человек.
* * *Редар без сил ввалился к себе в комнату. Он, как и обещал, зашел к Кире, но девушки дома не оказалось. Да там вообще никого не было. Мать Киры наверняка помогала мастеру ран – она славилась умением унимать самую сильную боль.
А где же сама девушка? Тоже помогает раненым? Но искать ее по многочисленным переходам и туннелям пещерного города не было сил. Юноша почти не беспокоился за нее – так разве, самую малость.
Он знал уже, что у Сырой пещеры едва не случилась катастрофа. В одном месте муравьям удалось расшатать и частично обрушить заграждение. Лишь своевременно подошедшая подмога от Кенгара – опытные, закаленные в драках охотники – сумела отразить натиск врагов. Ни один муравей внутрь пещер так и не прорвался.
Остальные выходы прятались в глубине скал, и насекомые не смогли их отыскать. Да и ничего бы им это не дало – еще накануне все выходы, кроме трех на верхней галерее и Открытом Пятачке, были надежно перекрыты. Мастер Харлен умел не только высекать в камне новые жилища, он еще и знал толк в искусственных обвалах.
Редар поднял с пола скорлупу для воды, потряс. Булькнуло. Значит, немного осталось. Надо бы рану промыть…
В горячке боя он даже не заметил, что муравей исхитрился-таки содрать конвульсивно дергающейся лапой изрядный кусок кожи с правого бока. Кровь уже запеклась, но любой охотник знает: грязь в ране лучше не оставлять. Он содрал коросту, зашипел от боли, потом стиснул зубы и плеснул на рану воды.
– Реди! Ты жив! Ой, ты что…
В комнату набилось сразу столько ребят, что стало тесно: Кира, Ликка, Ремра, еще какая-то девушка – Редар помнил ее смутно, видел пару раз, не больше. Все четверо уставились на кровоточащую рану на его боку и моментально забыли все, что хотели сказать… Первой опомнилась Кира:
– Реди, ты что, ранен? Больно?
Она спросила таким голосом, что было понятно: большего горя на свете не существует. Все, страшнее уже ничего и быть не может.
– Да нет, ободрался немного. Муравей попался несговорчивый, умирать просто так не захотел, ногами размахивал. Вот и задел. А ты где была? Я заходил после… ну… заходил к тебе – никого не было.
– Мы с Вилей помогали у Зубодер… ой, у Кивинары. Там столько раненых! А Виля – ученица мастера ран…
За разговором Редар не забывал про рану. Он тщательно промыл ее, оторвал от старой рубахи полосу, приложил так и этак – неудобно.
– Дай помогу, – вдруг сказала Виля мягким уютным голосом. – У тебя не получится.
Кира тут же встрепенулась.
– Давай вместе.
Когда Редар был перебинтован – рана побаливала, но не сильно, – все четверо прямо-таки вцепились в него: расскажи, как все было. Он как мог отнекивался:
– Ребята, сил нет, давайте завтра, а? Дайте отдохнуть!
– А ты не напрягайся, – ответила за всех Ликка, – ложись, мы сейчас тебе еды какой-нибудь из кладовой притащим. Вот и отдохнешь. А чтобы языком работать – много сил не нужно, – добавила она тоном знатока под общий смех. – Рассказывай!
Ничего не поделаешь, пришлось говорить. Слушали юные пещерники, открыв рты. Кирины глаза попеременно то сияли восхищением – это когда он рассказывал про свои подвиги с пращей или про очередного мураша, принятого на копье, – то тревожно оглядывали Редара в поисках новых ран. Ремра, кроме всего прочего, слушал с некоторой обидой и завистью. Еще бы! Ему в битве так и не довелось поучаствовать. Сначала он таскал камни в галерею Привратной пещеры, после почти весь день просидел в резерве, нервно теребя рукой древко, а к вечеру его послали разбирать кучу муравьиных трупов перед завалом Сырой пещеры. Там он изрядно насмотрелся на шестиногих, но ни одного хотя бы наполовину живого ему так и не попалось…
Наконец друзья разошлись. Юноша уже почти засыпал, как в проходе снова послышались чьи-то шаги. Эту походку он теперь узнавал сразу. Кира!
– Реди, не спишь? Я принесла тебе поесть.
Он уже перекусил сушеным мясом из собственных запасов, но девушку обижать не хотелось. Да и отказываться от угощения, когда слюни текут при одной только мысли о еде… Он приподнялся на локте:
– Чем угощаешь?
– Нет, нет, ты лежи… Ты же у нас раненый. А я, – Кира солнечно улыбнулась, – буду кормить тебя сама.
Редар усмехнулся уголком губ – ну-ну, мол, это что-то новенькое.
Девушка принялась резать мясо тонкими ломтиками. Пустынник наблюдал за ней из-под полуопущенных век. Кира скинула сандалии, забралась на его лежанку с ногами. Как-то по-детски мелькнули ее голые пятки. Она прислонилась спиной к боку Редара – хорошо, не к раненому – вытянула ноги и повернулась к нему:
– Открой рот, закрой глаза…
Вот еще! С нее станется вместо еды что-нибудь подсунуть. А то и просто поцеловать… Впрочем, это было бы неплохо. Ладно, сделаем так, как она просит.
Сытый, разомлевший от тепла Редар засыпал, глаза слипались, но непослушные губы все пытались растянуться в глупую улыбку – Кира сидела рядом, положив ему на лоб свою узкую прохладную ладошку. Она все никак не могла насмотреться, как он улыбается.
– Реди, – неожиданно спросила она, – а мы никогда-никогда не расстанемся, правда?
«Если меня завтра не убьют», – чуть было не ответил он, но вовремя осекся. Пустыня приучает к смерти, там она в порядке вещей, но у пещерников все по-другому. Ляпнешь что-нибудь в этом роде, а она – в слезы. «Накличешь», – скажет. Глупости! Это же на самом деле так – завтра или послезавтра муравьиные жвалы могут достать и его, вон сегодня сколько народу полегло. Он что, какой-то особенный. И что? Хорош он тогда будет со своими обещаниями…
