Лайт Дейтон - Огонь
– Редар… Как хорошо с тобой…
Охотник удивленно приоткрыл рот, но тут же вспомнил, как хорошо в этом безумии было ему самому, поэтому ничего не сказал, а просто нащупал ее ладонь и крепко зажал в своей. Девушка ответила несильным пожатием, снова улыбнулась.
– Наконец-то мы вместе, Редар. Я уж думала, этого никогда не случится. Думала, тебе нравится другая.
– Лучше тебя нет никого в целом свете, – искренне ответил охотник.
Кира повернулась на бок, подперев голову рукой, и выражение на ее лице неожиданно сменилось ужасом:
– Редар, да ведь ты же ранен! Какая я глупая! Наверное, тебе было ужасно больно?!
– Больно? – удивился охотник, прислушиваясь к своим ощущениям. – Нет… Ты знаешь, нет. Мне наоборот, стало намного легче.
– Правда? Ты не обманываешь? – Кира протянула руку и погладила его по груди, по пропитавшимся кровью тряпкам. – Ты в этом совершенно уверен?
– Да, боль почти совсем отпустила.
И Редар сделал то, чего никогда и в мыслях не мог допустить? Он погладил кончиками пальцев ее розовый, призывно выступающий вперед сосок, потом накрыл ладонью всю грудь. Девушка никак не противилась его смелым действиям, прикрыв глаза и как бы прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Охотник отпустил грудь, погладил ее плечи, шею, снова прикоснулся к небольшой упругой груди, скользнул рукой по боку, по бедру, по ноге, дотянувшись до самого колена – и снова вернулся к груди, завораживающей его одним своим существованием.
– Кира, ты знаешь… Ты очень, ты невероятно красивая. Ты самая прекрасная во всем мире!
Девушка немного приподняла левую ногу, и Редар не смог удержаться от того, чтобы не потрогать растущие у нее внизу живота темные густые волосы, проникнуть сквозь кудри своими пальцами. Кира опять тяжело задышала – а он, ощутив под пальцами горячую влагу, ласково погладил ее, заставив гостью тряхнуть головой, потом слегка нажал, проникая внутрь тела.
Кира жалобно стонала, крутила головой, кусала губы, иногда мелко вздрагивала, и охотник никак не мог понять: причиняет он ей нестерпимую боль или доставляет столь же сильное наслаждение. Однако она никак – ни словом, ни жестом – не пыталась остановить его, а потому Редар продолжал свои ласки.
Ему казалось немного странным то, что он находится внутри самой прекрасной девушки города, и она полностью согласна с его действиями, полностью, без остатка, отдается его власти и желаниям, в чем бы они ни заключались.
Плоть пустынника снова напряглась, и он, теперь уже с полной ясностью представляя смысл своих поступков, опрокинул Киру на спину, слегка раздвинул ей ноги и проник внутрь ее тела.
Бедра девушки рванулись навстречу, а ее руки сомкнулись у него за спиной:
– Да, Редар, еще, еще! – зашептала она. – Сильнее, Редар, сильнее, желанный мой, еще, еще!
Охотник осознал, как внутри него снова нарождается уже знакомое напряжение, означающее скорое прекращение столь приятной телесной близости, он попытался ослабить свои удары, замедлить их, но тут уже девушка схватила его за бедра и сильными рывками заставила продолжить так, как хотелось именно ей. И снова его тело полыхнуло от невыразимого наслаждения, от ощущения полного, всеобъемлющего счастья, а потом навалилась слабость.
Проснулся от острой боли в пораненном боку. Заворочался, пытаясь принять более удобную позу, нащупал рядом посапывающую спиной к нему девушку. В голове моментально вспыхнуло воспоминание того, что произошло вечером.
Охотник придвинулся, погладил Киру по боку, скользнул рукой вперед, нащупал ее грудь.
– Ну, что ты, Редар? – сонно откликнулась девушка. – Поздно…
– Болит… – пожаловался юноша.
– Бедный мой… – Она закинула руку себе за спину, нащупала его волосы и запустила в них проворные пальцы. – Что же делать?..
Редар опустил руку ниже, тоже проникнув пальцами в короткие густые кудри.
– Редар-Редар, – вздохнула она. – Где же ты раньше был? Ты хоть понимаешь, как много мы потеряли? Вместо ответа он стал целовать ей сзади шею, плечи, спину, а пальцами опять проник внутрь.
– Ой! – испуганно вскрикнула Кира и резко дернула бедрами назад. Как раз туда, где уже успела напрячься плоть юноши.
Он легко вошел в нее, но в этот раз уже не позволил гостье превращать близость в стремительную гонку. Он двигался не торопясь, замедляя свои движения, когда понимал, что внутри нарастает неодолимое напряжение, и ускоряя толчки, когда оно притихало. Он ласкал ее грудь, целовал плечи, шею, покусывал мочку уха.
Кира быстро сдалась и теперь полностью отдалась его воле, жалобно постанывая и подлаживаясь всем телом под его ритм, иногда она поворачивала голову и пыталась поймать губами его губы. Редар тянул мгновения близости сколько мог, но внезапно его тело в очередной раз за эту ночь взбунтовалось, вопреки его воле сорвалось на стремительные удары и – полыхнуло наслаждением.
– Ну как, тебе стало легче, мой хороший? – на губах Киры заиграла ехидная улыбка.
– Можешь смеяться сколько хочешь, – с наслаждением вытянулся во весь рост Редар. – Но сейчас у меня снова ничего не болит.
– А знахарка, дурочка, травами всех лечит, – еще шире улыбнулась Кира. – Надо обязательно ей рассказать, что есть более простой и приятный способ.
– Нет, – замотал головой охотник. – Если знахарка, то пусть лучше болит.
– Редар, милый мой, – рассмеялась девушка. – Нет, лечить тебя я не доверю больше никому и никогда. Я стану делать это только сама.
Она придвинулась и крепко его поцеловала.
– Только сама!
– Я согласен, – кивнул юноша. – Мне не нужен больше ни один лекарь, кроме тебя…
– Вот и хорошо, – Кира обняла его и прикрыла глаза. – Давай тогда спать. Но если тебе станет хуже… ты меня обязательно разбуди…
* * *Странное Жилище. Голые, безжизненные скалы, почти нет пищи, что понадобилось тут этим мягкотелым? Он недоумевал. Бессмысленный выбор. Может, это Жилище бродячих двуногих, которые из-за примитивности своего разума не смогли выбрать место для дома получше? Почему ж тогда они так сопротивляются? Что ими движет?
Нет, нельзя отступать, решил он. Нужно взломать их бесполезное сопротивление, уничтожить до последнего существа и обыскать скалы. Если внутри найдется какой-нибудь источник пищи, то для контроля над этой местностью можно будет подселить сюда Младшую Семью.
* * *Проснувшись утром, юноша осторожно, чтобы не потревожить Киру, снял со своей шеи ее руку, выскользнул из-под одеяла. Девушка вздыхала во сне, ночью с ее ног сполз краешек одеяла, и они замерзли. Кира так трогательно поджимала под себя свои тонкие босые ножки, пыталась спрятать одну под другой, что Редар чуть не расхохотался. Бедняжка! Он получше накрыл ее одеялом и пошел умываться к Белому проходу.
