Светлана Ягупова - Феникс
Будет встреча, друзья,
Будет встреча!
Будет утро в глазах искриться,
Брызнет солнцем в живые лица
И сотрет беспокойную тень.
"Давным-давно жили в одном земном городке Кучерявый и Косолапый"…
Таир задумался. С чего это его потянуло на басни? От изоляции, что ли? Третий день сидит в этой конуре. Или о нем забыли? Хотя Илим старается, чтобы вездесущие спиролетчики не засекли его, все равно неспокойно. Впрочем, вся эта конспирация — лишь повод для того, чтобы дать знак другим реплицентрам о нарушении Инструкции. Никто не будет преследовать ни Лера, ни его сообщников — впоследствии каждый накажет себя судом личной совести.
Ну и операцию отбахал. Даже не верится, что все это было с ним, что летал вокруг Земли-матушки, где когда-то родился впервые. Какая она все же замечательная, эта планета. Болезненные проплешины от некогда вырубленных лесов уже затягиваются зеленым покровом, в морях и океанах вода стала чище и богаче рыбой. Вот только сжимается душа при взгляде на пустые города. Многие из них уже заносятся песками. Но близится день, когда туда прилетят первые отряды реставраторов, кто-то останется здесь жить, и среди них будет он, Таир Дегарт.
Унылым взглядом он обвел яйцеобразное помещение, куда заточили его сподвижники Лера, и обмер, увидев в окне стаю белых икаров, сидящих на ветвях раскидистого ореха. Распахнув рамы, свистнул. Его узнали. Сверкая опереньем, семь крылатых существ влетели в комнату и расселись на столе, кровати, стульях.
— Ах вы, пташечки мои! — Шлепая по полу босыми ногами, как мальчишка, радостно гладил, ласкал, оправлял перышки каждому, пока не наткнулся на Тироль. Она смущенно моргала длинными ресницами, и он расхохотался — всем была известна ее необыкновенная влюбчивость в людей.
— Тироль, милая. — Он взял ее на руки, прижал к щеке теплые перья, чмокнул в лобик.
— Не называй нас пташечками, — сердито сказала она, высвобождаясь из его рук.
— Это почему же?
— Потому что мы все-таки отличаемся от безмозглых птиц.
Икары поддержали ее общим гулом и одобрительным хлопаньем крыльев.
— Мы явились поздравить тебя с возвращением, — сказал Рикс, старший в стае. — Но не решались тревожить. Может, что- нибудь надо?
— Спасибо, друзья. Но поздравлять меня не стоит. — Таир поник головой. Ведь я преступник.
— Еще мы принесли весть от Лера, — добавил Рикс. — "Тебе надлежит явиться в Минос, в интернат детей-репликантов и заняться ими, а не валять дурака в этом яйце", — это я дословно цитирую Лера.
— И еще новость, — защебетала Тироль. — В провинции Огейо родилась крылатая. От четырех репликантов, айгорийки и эсперейки. Теперь на планете десять духовнорожденных. Двух мы уже учим летать.
— Меня бы научили.
Таир открыл нишу в стене. Среди заботливо оставленной кем- то одежды выбрал шелковый голубой костюм: узкие брюки со свободной блузой.
— Может, ты и впрямь полетишь с нами? — предложила Тироль, любуясь, как он подпоясывается широким золотистым ремнем, отчего стан его казался еще стройнее и крепче.
— Да хоть сейчас. Взмахну руками и… — Он подбежал к Тироль, схватил ее и закружил по комнате. Она вцепилась в его рукава перепончатыми пальцами и от удовольствия откинула назад головку с белым хохолком.
— Но это можно и впрямь осуществить, — серьезно сказал Рикс.
— Да-да, — подтвердила Тироль. — Хотя это и не одобряется кое-кем, своих любимцев мы переносим по воздуху сами.
— Каким же образом?
— Неужели ты никогда не видел наши экипажи?
— Клянусь небом, никогда!
— Ты приготовил ковс, Глэри? — обратился Рикс к икару, сидящему на спинке стула.
— Нужна лишь небольшая подпитка. Через минуту выходите. — Глэри вылетел в окно. За ним последовали остальные.
— Ковс — это ковер-самолет, мы будем придавать ему нужное направление. Не боишься?
С Тиролью на руках Таир вышел из дома. Под орехом икары развернули нечто, похожее на надувной матрас, рвущийся вверх, поэтому его придерживали с четырех сторон.
— Садись, — сказал Рикс. — Чтобы не было скучно или страшно, можешь взять Тироль. Впрочем, мы убедились, что ты парень рисковый.
Они сели и ковс, поддерживаемый икарами, взмыл в небо.
"Пожалуй, неплохо задумано: явиться к детям подобным способом", — подумал Таир.
— Ну, как? — Тироль повернула к нему любопытное личико.
— Отлично! Чувствуешь ветер и облака.
Этот допотопный вид передвижения и впрямь был восхитителен. Икары летели не спеша, километрах в двух от земли, то ныряя в легкую облачную дымку, то беря курс на солнце. Внизу плыло предместье Миноса с его причудливыми домами-деревьями и домами-раковинами. Таир набрал полную грудь воздуха и закричал от избытка чувств:
— Ого-го! Хо-ро-шо!
Летящие впереди удивленно обернулись.
— Но, милые мои! — по-разбойничьи свистнув, Таир встал на ковсе во весь рост.
— Осторожней! — взвизгнула Тироль, но было поздно: нога Таира скользнула в сторону и, потеряв равновесие, он полетел вниз, в воздушную пропасть.
Мгновенно бросив лямки, икары ринулись за ним, на лету подхватывая под руки, и только растерявшаяся Тироль в панике хлопала крыльями и кричала тоненьким голоском:
— Ой-ей-ей, держите! Держите его!
Они плавно спикировали прямо на спортплощадку интерната к немалому изумлению детей и выскочивших из здания воспитательниц. Их окружили с восторженными возгласами и воплями:
— С неба! Они упали с облаков!
— Уф! — Таир сел на землю, вытер рукавом лоб. — Кажется, цел и невредим.
Мальчишки трогали его за руки и за ноги, девчонки вцепились в золотой пояс, все еще не до конца веря в реальность его полета и самого существования.
— Дяденька, может, ты свалился с Земли? — спросил вихрастый шпингалет с ободранными коленками, и у Таира зашлось сердце от той робкой надежды, какая прозвучала в голосе мальчика. Он вскочил, сграбастал мальчугана в объятия и поднял вверх.
— Конечно! Откуда же я мог прилететь, как не с Земли!
Тут поднялось такое, что две молоденькие воспитательницы закрыли уши ладонями: мальчишки свистели в два пальца, а девчонки прыгали и вопили:
— Наш! Наш прилетел! С Земли! Ура! Напуганные гамом, икары взмыли в небо, Таир лишь успел помахать им и крикнуть вслед:
— Спасибо, друзья! — А потом гаркнул во все горло: — Ти-ши- на!
Вмиг все смолкли. Десятка два горящих восторгом глаз смотрели на него с нескрываемым обожанием.
Он обвел всех внимательным взглядом. Одетые в яркие спортивные шорты и майки, эти дети разных веков и народов Земли отличались от эсперейских лишь белым, желтым и шоколадным цветом лиц да еще выражением на них неистощимого любопытства и ожидания.
