Юрий Слащинин - Боги в изгнании
«Ла- ден!» -разорвал притихшее ментальное поле истошный голос Биза.
Толпа никак не отреагировала на этот крик из гражданского флайера; кселензы были оскорблены, уловив в сознании Ладен не ужас от падения, а брошенные им ненависть и презрение.
4. Между прошлым и будущим
Габар спал, а Кари бессменно бдила, оберегая его, как птица оберегает свое будущее потомство. Кутаясь в пушистую накидку, оставшуюся в наследство от Давы, Кари забиралась с ногами в кресло так, чтобы видеть экран «Разумника», и надолго уходила в ментальные блуждания над Габаром. В какие-то моменты докладывала:
- Откапывают боковой выход.
Ригцин принимал информацию от «Разумника» и передавал Кари:
· Там надежно. Не управятся и за декаду.
· Подвозят технику. Опрокинуть?
· Здесь не трать сил., атакуем сами через воздуховод. Иди дальше.
Кари кивала и погружалась в сфокусированную расслабленность, чтобы,
пользуясь могуществом экл-Т-трона, на расстоянии видеть, слышать и действовать. А забот у нее не убавлялось: фароны с каждым днем становились неистовее. Как насекомые, они ползли по остекленевшим после взрыва ядерной бомбы склонам гор, копошились в черных остовах сгоревших построек, заглядывали в каждую щель, отыскивая хоть какой-нибудь проход в Габар. И находили их, разгребали завалы, но все оказывалось безрезультатным. Какая-то неведомая для них сила разрушала найденное и сделанное, порождая страх. Но был строгий приказ, и фароны выполняли его. Захватив входы в рудники и найденные воздуховоды, они стягивали горнопроходческую технику и упорно лезли в недра гор. По замыслу Дабера, прилетевшего самолично руководить уничтожением Габара, такой изматывающий силы обороняющихся напор должен был отвлечь их внимание от тайно подготавливаемой диверсии: из дальних лощин с севера специальные отряды двигались под толщей снега к древним и давно забытым копям, чтобы через них приблизиться к жилой зоне Габара и взорвать ее.
Каждый новый день для Кари был утомительнее вчерашнего. Все чаще ей приходилось исчезать из диспетчерской, чтобы разобраться в кознях фаронов на месте и произвести необходимые действия. И этот день она завершила энергетически опустошенной до дрожи в теле. Прекратив ментальный осмотр, она оглядела мужчин, часами сидевших вокруг, чтобы мгновенно исполнить ее указание, и проговорила наконец:
- Все! Есть хочу. Скорее…
Сильные руки Минтарла повернули и поставили кресло с Кари к столу, а дежурные диспетчеры, обслуживающие «Разумник», принялись подставлять ей судки и чашечки, откупоривать флаконы с соками. Трясущимися руками Кари приняла двуручную кружку с соком скаракосты и припала к ней.
- До озноба иссушила себя, - ворчал Минтарл, подвигая ей пищу. Потом привычно опустил руку в пух ее накидки, коснулся шеи и зашелся от возмущения: Что же ты делаешь с собой! Опять мокрое тело, холодное, как камень. Совсем тепла нет. Ты же убьешь себя.
· Ни- ни-чег-го…, -выдавила Кари, не выпуская кружки.
· Что, ничего?! Мы запрещали тебе так работать, запрещали или нет? - не унимался Минтарл и с трогательной заботливостью вытирал ей шею платком, подпитывал своей горячей рукой энергетические центры ее тела.
· Сейчас же в ванну!
· Нет, поесть… В ванну потом…
· Почему же экл-Т-трон не подпитывает тебя?
Кари только вздохнула перед новым глотком и просительно глянула на Тадоль-па: ответь. Тадоль-па хмурился. Это был уже не прежний немощный старик. За столом сидел крепкий мужчина в возрасте здоровой зрелости. Гордо поднятая голова венчала раздавшийся вширь торс, глаза блистали умом и мудрой сердечностью. После восстановления руки и молодости Минтарла Кари повторила эксперименты с Ригцином, а потом и с Тадоль-па. Оба помолодели. И теперь сидели перед Кари молодые, задиристые, требовательные. Хотя не ворчали, как Минтарл, видела Кари, но все равно осуждали ее.
Тадоль- па действительно сердился на Кари за потерю чувства самосохранения, но не выговаривал ей, понимал: истинное положение дел больше всех сидящих здесь знала только Кари, и, по сути, лишь она могла уберечь Габар от гибели.
- Экл-Т-троны на полюсах и пылевое кольцо создают вокруг Кселены как бы - в добавление к воздушному - уплотненный энергетический океан, - стал объяснять Тадоль-па Минтарлу, но свою озабоченность адресовал Кари, не сводя с нее глаз. - Мы в нем можем плавать, как рыбы, только преобразуя собственную энергетику. А эту собственную энергетику - клеток, органов - надо постоянно пополнять питанием, дыханием, физическими нагрузками. Нельзя вот так, - кивнул он на Кари, - истощать организм. При обычной жизни потеря энергетического обеспечения ведет к болезням, а в энергетическом океане - к гибели,
- Я знаю… - говорила Кари, не отрываясь от еды.-Сейчас полегчает… Много сил потратила на западный рудник. Там бурят скважину, чтобы запустить к нам газы…
Все сидящие за столом тревожно переглянулись. Ригцин пружинисто поднялся со стула. Высокий, подтянутый, стройный, он прошел к пульту «Разумника», постучал на клавишах и встал вполуоборот к Кари, дожидаясь новой информации. Жуя и глотая, устало прикрывая глаза, Кари докладывала:
- Им везли ядерные бомбы… Но корабль столкнулся с айсбергом… Потонул. И опять все переглянулись восторженно - такая сила! - и тревожно. Если везут бомбы - будут новые взрывы. А у них уже не хватает боевиков отбиваться от фаронов, недостает продуктов питания. Даже накормить Кари становится уже проблемой…
- Погиб один корабль - пошлют другой, - сказал Тадоль-па.
- И продублируют тоннелем, - мрачно добавил Минтарл, все еще согревавший ладонями плечи Кари.
- Завтра… проверю… - сказала Кари, повернув голову к Минтарлу. - Теперь горячую ванну, и спать…
Минтарл поднял ее расслабленное, легкое для его могучих рук тело и бережно понес из комнаты. После гибели Давы он взял на себя все заботы о Кари и стал преданной нянькой, отдавая ей всю силу своей неистраченной любви и нежности.
Утром Кари пришла в диспетчерскую посвежевшая, веселая. Одетая в белое платье кселензянки, неизвестно каким образом появившееся у нее, с высокой прической, она легко и вместе с тем гордо прошествовала к столу, поприветствовала онемевших, восторженно взиравших на нее мужчин. Вроде бы прежняя, давно каждым любимая и обожаемая, Кари вновь поражала их обновлением, светящейся красотой немыслимого совершенства.
· Прошу извинить за опоздание, - сказала она, усаживаясь в подставленное Минтарлом кресло. Оглядела стол, увидела в руках диспетчеров белковые брикеты и, кивнув на приготовленный для нее флакон с соком скаракосты, распорядилась:
