Андрей Двинский - Несвятая троица
Не так давно, но еще до рождения Цепалы появился великий человек, которого звали Мадри. Он провозгласил идею – люди есть раса, которая должна иметь те же права, что и нелюди. Под этим соусом ему удалось объединить несколько человеческих государств в одну империю. Нелюдям это пришлось не по душе, и снова началась война. Однако людей было много, и несмотря на то, что магов среди них, то бишь нас, было всего один на сотню, человеческая армия победила. Как я понял, врага просто залили кровью и завалили трупами. Узнаю человечество!
По результатам войны была подписана Хартия: нелюди соглашались на существование Империи Людей, однако поставили жесткие ограничения. Все их Цепала не знал, однако то, что касалось его бизнеса, смог рассказать. Купец торговал магическими артефактами, продажа которых сильно лимитировалась, в зависимости от их типа и количества. Формально большинством артефактов могли торговать только государства нелюдей – Адостан и Эдем. Но, как это обычно бывает, одно дело законы, а другое – реальная жизнь. И стехи, и шоды тоже хотели кушать. А золото – отличное средство, помогающее забыть межрасовые обиды. В результате нелюди в частном порядке мастерили запрещенные поделки и продавали контрабандистам, таким, как Цепала. Люди охотно скупали артефакты, а крылатые и рогатые, на государственном уровне, правда, скрежетали зубами. В последние годы ситуация накалилась до предела, и вот, похоже, вспыхнула. Слушая купца, я наконец многое понял из того, что мне пыталась рассказать Диана при нашей единственной встрече. И меньше всего мне нравилось, что мы оказались в самом эпицентре событий.
Солнце сегодня снова припекало. Наверное, мы с Вадимом выглядели местными терминаторами: верхом на рапторах, в блестящих на солнце кольчугах и конических шлемах. Дополняли все это великолепие пояса с оружием и гранаты, висящие на скрещенных на груди перевязях. Я дал себе слово, что, если будем живы, пошью у местных портных нормальную разгрузку. Во всей этой сбруе было очень неудобно, движение она стесняла не дай бог как, но выбора у нас особого не было. По обе стороны седла я прикрепил два взведенных арбалета, Вадим же сказал, что обойдется своими свежеструганными деревянными магическими штучками.
Ирка, надевшая джинсы и кожаную куртку с бляхами, которую ранее носил Дюша, гордо восседала рядом с Цепалой и выглядела как настоящая фанатка тяжелого металла. Мне пришлось выдержать нешуточную перепалку, девушка наотрез отказывалась надевать куртку мертвого парня, а когда я жестко настоял, здорово обиделась на меня и теперь дулась. Та еще проблема, – очередной раз подумал я, укорив себя за то, что поддался инстинктам. Ох, нельзя было с ней… Но попробуй, удержись, когда рядом такая красивая обнаженная и беззащитная… А теперь вот гложет это паскудное чувство. Вроде ты и ей что-то должен, а в то же время понимаешь, что хочется быть совсем с другой. Которую и видел-то всего один раз в жизни. Твою дивизию, иногда мне кажется, что женщины существуют специально для того, чтобы создавать мужикам проблемы.
Усилием воли откинув мрачные мысли, я вновь стал внимательно наблюдать за дорогой, держась на два корпуса раптора впереди фургона. В отличие от Эртазании, где все вокруг просматривалось на сто – двести метров, местный тракт петлял по лесу, что сильно ограничивало видимость. Лес изрядно зарос, мест для засады было более чем достаточно. Осложняло обстановку и то, что дорога была пустой. Доехав до первого большого перекрестка, мы обогнали лишь парочку беженцев-попутчиков, теперь же почти за два часа не встретили ни одного живого существа. Перед крутыми поворотами я пинал ящера каблуками в бок, чтоб разведать эти особо опасные отрезки, но пока, слава богу, все было тихо.
Зверя своего я назвал Динк, по имени персонажа, мультик про которого очень любил смотреть мой сын. Вообще, с каждым днем я все больше и больше скучал по дому. Никого, кроме сына и нескольких друзей, у меня там не осталось, но окружающая действительность за последнюю неделю уже набила оскомину. Постоянное, не отпускающее напряжение, как тогда в 1994-м, стало реально напрягать. И ни алкоголь, ни баловство с Иркой ситуации не улучшило.
Не знаю, как я почувствовал засаду. Потом, анализируя, решил, что бандиты где-то примяли ветки кустов или оставили следы, замеченные краем глаза. А может, просто сработала чуйка. Как-то вдруг, перед очередным поворотом мне щелкнуло – здесь и сейчас!
– Бойся! – заорал я, кидая одну за другой две гранаты за кусты между деревьями по ходу движения, а затем падая с Динка в дорожную пыль. Обе взорвались как надо, где-то рядом камушек-осколок звякнул по чешуе ящера, но тот лишь головой мотнул. Арбалеты уже были в руках, но целей видно не было. Нестройно заорали мои попутчики, громыхнуло еще несколько взрывов. В ответ, в лесу раздался крик боли, кто-то что-то скомандовал, послышалось шуршание кустов и шаги. Несколько секунд я продолжал лежать на дороге, ожидая чего угодно: стрел, бандитов, гранат и даже пулеметную очередь. Но ничего не происходило.
Встав на ноги и прикрываясь Динком, я стал смещаться к фургону. Цепала и Ирка испуганно глядели на меня из-под лавки, Динари и Терим, как было приказано, лежали под телегой, которую нервно дергали привязанные сзади четыре недовольных раптора. Глянув на Вадима, я не удержался и заржал. Наш маг, на полусогнутых, вертелся вокруг своей оси, выставив на вытянутой руке палку и яростно выглядывая врагов по сторонам. Левая рука, в которой был зажат деревянный кастет, была отставлена назад. Вид его откровенно меня позабавил.
Увидев, что я ржу, Вадим смутился и выпрямился во весь рост.
– Чего смешного? – буркнул он.
– Ты бы на себя со стороны посмотрел, – усмехнулся я, оглядывая кусты. – Крикни им, чтоб выходили, подняв руки вверх. Тогда оставим в живых. И продемонстрируй молнию, что ли, чтоб знали, с кем связались.
– Ладно, – пробурчал Вадик, поднимая кастет. Грохнуло знатно, аж уши заложило. Дерево, в которое впился голубоватый разряд, тряхнуло, кора полетела во все стороны. Вадим проорал на местном несколько фраз. Ответа не было, полная тишина.
– Это местные крестьяне шалят, – крикнул Цепала. За последние пару дней я эртазанский здорово подтянул – почти все понимал и пытался коряво говорить. – Они сбежали уже. Грабят только безоружных.
– Понятно, – ответил я, возвращаясь к раптору и засовывая арбалеты в чехлы на седле. Взяв шест, развернулся к Вадиму. – Смотри по сторонам, я пойду, гляну, что там. Буду выходить, предупрежу, не подстрели.
