Лариса Чурбанова - Пурпурное Древо Порфирия
- Опять грецкого зелья напоролся? - незамедлительно по-своему истолковала угрюмость мужа княгиня. - Сколько раз тебе говорила: на ночь не нажирайся! Съел полсвиньи, и хватит. О здоровье уже думать пора, а ты все как дите малое!
- Цыть, не зуди, - рыкнул Ольгерд. - Без тебя тошно.
- Гляньте на него, тошно ему!- заголосила Домогара. - А мне не тошно на рожу твою смурную глядючи? Сейчас настойки травяной принесу, полегчает.
- Дурища ты неразумная, - беззлобно выругался князь. - Не объелся я, на душе тяжко.
- Случилось что? - обеспокоенная супруга присела на край кровати.
- Да Порфирий уж больно плох. не сегодня- завтра помрет.
- Батюшки-светы! Что ж ты молчал? - всполошилась Домогара. К старцу она питала самые теплые чувства, так как не без основания считала, что именно он устроил ее брак с князем.
- Ну вот сказал, - огрызнулся ее муж. - И что толку? Чем ты ему поможешь?
- А вот и помогу! - княгиня уперла руки в боки. После рождения детей ее габариты стали еще внушительнее. Так что теперь над Ольгердом нависли весьма солидные и разгневанные телеса.
- Я чай не безродная какая! - Домогара горделиво вздернула пухлый подбородок.
- Это ты-то? - князь подавился глумливым смешком. - Что ж у тебя за родня такая сильномогучая?
- Тетушка у меня есть, - скромненько пояснила его супруга. - Старушка в лесу живет. Сходи к ней, от меня подарочек отнеси, может присоветует чего?
- Что-то не припомню я, чтобы тетка твоя у нас на свадьбе гуляла, - буркнул Ольгерд. В принципе, он был не против навестить родню своей жены, тем паче, что этим можно спасти Порфирия. Только в глубине души князя не покидало чувство, что ввязывается он во что-то исключительно паршивое.
- Домоседка она, - отозвалась Домогара. - Почитай уж лет сто из чащобы своей не вылезает. Спать давай. Утро вечера мудренее.
Поутру, с узелком, врученным супругой и верным Шишом, Ольгерд отправился на поиски таинственной тетушки. Искать пришлось недолго. Казалось, что деревья сами расступаются перед ними, указывая дорогу зелеными лапами.
- Гляди-кось, в самом деле, избушка, - обрадовался дядька. Он привстал на стременах и пальцем указывал на уютный веселенький домик, стоявший посреди поляны.
Завидев нежданных гостей, хозяйка выглянула на порог. Солнце светило ей в глаза, и она близоруко щурилась, стараясь разглядеть прибывших.
- Подобру-поздорову вам, тетушка, - низко поклонился князь, спрыгивая с седла.
- И вам того же, гостенечки дорогие, - приветствовала их пухленькая старушка певучим голосом. - А ты часом, не моей ли племяшки муж будешь? - обратилась она к Ольгерду.
- Он самый, - улыбнулся тот. - Она гостинчик вам шлет.
- Ну, так милости просим в дом. Я мигом стол накрою.
Пока старушка вертелась и хлопотала, гости осматривались. Стены избушки были выскоблены и отполированы до янтарного цвета спелого меда. С них укоряющими пустыми глазницами на странников смотрели черепа разных размеров. Одни Ольгерд, как неуемный охотник, признал сразу. Зато другие явно принадлежали зверям в наших местах незнаемым. По углам на полках толпились крынки и горшочки. Некоторые из них даже были залиты воском и запечатаны. Рисунок на одной из печатей показался князю смутно знакомым. Он протянул руку, чтобы рассмотреть его получше.
- Оставь, племянничек, не трогай, - тут же одернула его бабулька. - В горшочках-то у меня не вина заморские, да не медовуха.
- Что ж у тебя там, хозяюшка? - встрял любознательный Шиш.
- В том, который князюшка облюбовал, к примеру, охломон один сидит. Не люблю я их, страсть! - призналась старушка, присев рядом на лавочку и подперев свое круглое личико мясистой ручкой. - Проку от них нет, а уж хлопот! Ему бы только дворцы строить да ломать, а чего путное сделать- у них мозгов не хватает. Да и по-нашему плохо понимает. Сердится, лопочет, а толку- тьфу! Джин, одним словом.
Оробевший Ольгерд в смятении убрал протянутую руку.
- Не тушуйтесь, гостенечки, не стесняйтесь! - запела хозяйка, стараясь разрядить обстановку. - Садитесь-ка моего угощеньица отведать. Оголодали, чай с дороги.
Мужчины в недоумении присели к пустому столу, покрытому, однако, яркой нарядной скатеркой.
- Издевается бабулька, - тихо прошептал Шиш, наклоняясь к князю, - Ягарма, Баба-Яга, одним словом.
Слух у старушки оказался отменный. Она тут же повернулась к своим гостям, и в ее зеленых глазах сверкнул плутовской огонек. Наклонившись, она прошептала что-то, и на столешницу словно из ниоткуда стали выскакивать разные явства.
Дядька и князь оторопели, и некоторое время просто не решались пробовать колдовскую еду. Но от нее исходил такой изумительный аромат, что гости не устояли.
- А теперь сказывайте, с чем пожаловали? - принялась расспрашивать их Баба-Яга, когда мужчины, отдуваясь, оторвались от еды.
Ольгерд не тая, поведал, что за печаль подвигла их на посещение тетушки Домогары.
- Да, это дело нелегкое, - сочувственно покивала головой старушка, когда рассказ закончился. - Старец Порфирий человек не простой. Он и травы всякие знает, и в лекарстве разумеет. Стало быть, средство тут нужно чудесное, чтобы и мертвого на ноги поставило. Где-то тут у меня книжица была, коли не затерялась. Сейчас гляну.
Быбулька заторопилась куда-то за печку. Некоторое время оттуда слышались только охи и шорохи. Потом вылезла Баба-Яга вся замаранная паутиной, но с огромной книгой в вытянутых руках.
- Память-то у меня уже не та стала, деточки, - доверительно улыбнулась она гостям, быстро переворачивая страницы. - Вот оно, нашла!
Ольгерд было сунулся поинтересоваться, что же там такое, но увидел только непонятные закорючки. Тетушка Домогары сосредоточенно водила по строчкам пальцем.
- Есть одно место, куда каждые сто лет прилетает волшебная птица Феникс. Как становится она старой, восходит она на пылающий костер. Пройдя же очищение огнем, вновь возрождается в юном облике. Так вот, ежели из той молодой птицы перо выдернуть, истолочь, да дать какому человеку немощному, тот мигом здоровехонек сделается.
- Да пока еще те сто лет пройдут, не только Порфирий, мы сами преставимся, - вырвалось у возмущенного Шиша.
- Погоди, сейчас прикину, - ответила старушка и забормотала. - Меркурий в пятом доме, так и союзам благоприятствует, третья фаза луны... Точнехонько через три седмицы все и случится, голуби мои сизокрылые. Коли быстро побежите - тик в тик успеете.
Князь, не раздумывая, вскочил и уже стоял на пороге, когда бабка окликнула его:
- Постой, тут еще приписочка есть. Чтобы птичка не улетела и дала перышки свои подергать, угостить ее надо. Я, признаюсь, по-французски-то не сильно понимаю. Вроде бы какие-то "пом'д амур" эта тварь уважает очень. Яблоки любви, то есть. Так что яблочками вам запастись придется.
