Александр Зорич - Прикосновение
Посол, оттертый гвардейцами в сторону и лишенный возможности видеть его содержимое, ждал, когда к нему повернется Гонец и, стремясь сгладить неловкость, с показной небрежностью протянет верительные грамоты, осведомляясь, чья подпись стоит против имени Нолак. Поскольку известие о смерти императора поколебало уверенность Динноталюца в уместности обмена ролями (даже если таковой был предусмотрен Ведомством, а не являлся, как подозревал посол, самовольной выходкой Нолака), то он, смакуя миг своего торжества, ответит, что его подпись надлежит искать выше. Результаты проверки, которая не замедлит последовать, посрамят Главного Гонца (что приятно) и основательно подмочат репутацию Нолака (что приятно вдвойне), а потом Динноталюц с полным правом задаст вопрос о прятках и все пойдет своим чередом.
Однако надежды посла не спешили сбываться. Прошло уже достаточно времени, чтобы успеть ознакомиться как с тарской копией грамот, так и с их оринским оригиналом, а Гонец все еще стоял к нему спиной и, судя по птичьим движениям затылка, рассматривал со всех сторон какой-то предмет. В том, что футляр не содержит ничего, нуждающегося в т а к о м рассмотрении, Динноталюц ручался головой и честью, но разве сегодня не была продемонстрирована со всей убедительностью уязвимость именно тех фактов, которые раньше представлялись неоспоримыми? И если посол не знал, какой именно предмет находится в руках Главного Гонца, то ему, по крайней мере, легко было оценить исходящую от него опасность, ведь пробудить интерес имперского чиновника в данных обстоятельствах может только диковинное орудие убийства.
- Здесь не обошлось без происков южан, почтенные гиазиры! Надеюсь, никто не думает, что э т о попало сюда по моей воле?
На слова посла никто не обернулся и он заговорил громче:
- Я служу Ведомству двадцать восемь лет и всем известна чистота моих помыслов! Допущение о моей причастности к заговору смехотворно!
Посол срывал голос в крике:
- Да, смехотворно, почтенные гиазиры, и, обвиняя меня, вы играете на руку южанам, чьи недостойные происки надлежит раскрыть прежде, чем овдовеет моя супруга!!!
Он был так взвинчен, что далеко не сразу почувствовал прикосновение:
- Ну что там еще, Динноталюц? Снова ворсинка?!
- Да, Нолак, и притом та же самая.
