Наум Фогель - Гипнотрон профессора Браилова
И Эрл встревожился не на шутку: бессонница вообще нехороший признак. А когда она появляется у старого человека это совсем плохо.
Эрл дольше обычного обследовал своего патрона. Ясно: нервная система сдает. Одними снотворными теперь не обойтись.
– С вашего разрешения я приглашу на консилиум профессора Эмерсона. Он лучший специалист по заболеваниям, связанным с расстройством сна, – сказал Эрл.
– Не возражаю. Можете консультироваться с кем угодно, хоть с чертом, только бы ко мне вернулся мой прежний сон.
Спустя час профессор Эмерсон сидел в кабинете электрического короля Америки и, сосредоточенно хмурясь, обследовал Джона Митчела с той скрупулезной последовательностью, с какой обычно обследуют больного в присутствии студентов на лекциях в институте.
– А теперь мне нужно посоветоваться с мистером Кифлингом, – суховато произнес он, складывая инструменты.
– Пройдите в библиотеку, – сказал Митчел. – Там вам никто не помешает.
В библиотеке, расположенной рядом с кабинетом, Эмерсон уселся в мягкое кресло, закинул ноту на ногу и уставился на шкаф с книгами. Эрл не сводил с него глаз. Видимо, дело серьезное, если Эмерсон так долго думает: обычно он ставит диагноз быстро и так же быстро делает назначения.
Наконец Эмерсон сказал:
– С вашим диагнозом я согласен. И мне кажется, здесь действительно не стоит злоупотреблять снотворными.
Эрл кивнул головой.
– Однако, – сказал профессор, – сон необходимо наладить: вам не нужно объяснять, что люди в таком почтенном возрасте, в каком находится Митчел, очень болезненно переносят бессонницу.
Эрл опять кивнул головой в знак согласия.
– А что вы скажете, если предложить электросон?
Тут Эрл заупрямился. Спать с электродами, наложенными на глаза и затылок? Вряд ли это придется по вкусу мистеру Митчелу.
– Ничего не поделаешь, – развел руками Эмерсон. – Мы сейчас работаем над аппаратом, который мог бы усыплять на расстоянии. Если верить заметке, проскользнувшей в одном из советских журналов, русскому профессору Браилову удалось сконструировать такой аппарат. Но ведь они не жалеют денег для научных изысканий в области медицины, а у нас… Вы сами знаете, что моя лаборатория прикладной психофизиологии – не институт ядерной физики. Туда деньги льются рекой, а мне даже подопытных животных приходится доставать на собственные средства. Конечно, если бы мистер Митчел взял шефство над нашей лабораторией, дело пошло бы быстрее. Но он вряд ли этим заинтересуется, так что… – и он снова беспомощно развел руками.
Узнав о назначениях Эмерсона, мистер Митчел хитровато подмигнул Кифлингу и добродушно рассмеялся:
– Электрический сон для электрического короля! Знаете, Эрл, а ведь это логично. Ладно, пускай будет электрический лишь бы сон.
Но Эрл слишком хорошо знал своего патрона. И он, конечно же, был прав, утверждая, что электросон не придется по вкусу электрическому королю. Спустя три дня Митчел напустился на него с раздражением:
– Черт знает что! Опутали проводами, словно кролика, и спи так. Неужели ничего более разумного придумать не могли?! Мне всю ночь снилось, будто меня усадили в электрическое кресло и собираются включить ток.
– Я знал, что так будет, – спокойно ответил Эрл. – Лаборатория Эмерсона сейчас работает над аппаратом, усыпляющим на расстоянии. Но у них не хватает средств.
– Ясно! – оборвал его Митчел. – У них не хватает средств… Не согласится ли мистер Митчел ассигновать малую толику? Эти ученые – все попрошайки. Аппарат, усыпляющий на расстоянии! Чепуха! Вряд ли найдется человек, если это не круглый идиот, конечно, который согласился бы ассигновать капитал на бредовые идеи.
– Но русский профессор Браилов уже добился кое-чего, – робко возразил Эрл. – Ультракороткие волны, импульсные токи, какая-то особая модуляция В одном из научных журналов была статья.
Мистер Митчел насторожился.
– Вы считаете, что это нечто заслуживающее внимания?
– Несомненно. Все, что связано с работами профессора Браилова, заслуживает внимания.
– Да? Какого же черта вы молчите? Нужно связаться с этим Браиловым, или как его там, узнать подробности.
– Эмерсон писал ему.
– Ну и что же?
– Браилов ответил, что аппарат находится в стадии экспериментального исследования, что схема нуждается в уточнении. Вежливо отказал, так сказать. Русские очень насторожены в последнее время. Холодная война…
Эрл оборвал фразу на половине. Митчел не слушал его Он сидел, положив свои сильные руки на стол, растопырив чуть согнутые пальцы. Глаза сужены. Тонкие губы сжаты, крылья носа вздрагивают, под гладковыбритой кожей на щеках – волнистые желваки. “Как у бульдога, во время мертвой хватки”, – подумал Эрл. Он знал: такое лицо бывает у его патрона, когда тот обдумывает крупную деловую операцию. Лицо Геракла в самую напряженную минуту Лицо спринтера перед стартом.
Какое-то время в кабинете висела напряженная тишина.
– Послушайте, Эрл, – произнес Митчел. – Эмерсон произвел на меня впечатление делового человека. Что вы скажете, если мы организуем для него специальный научно-исследовательский институт? Мне импонирует массовое производство аппаратов, усыпляющих на расстоянии. Если Эмерсон возьмется за изыскания в этой области – я согласен Только одно условие: тайна целей и работ. Так и передайте ему.
Эмерсон, конечно, согласился.
Не прошло и месяца, как на живописном берегу океана, вдали от автострады Вашингтон-Ричмонд, среди чудом сохранившегося девственного букового леса, выросли первые корпуса. А еще через месяц бывший военный разведчик, руководитель бюро иностранной информации, Сэмюэль Фарли получил задание любыми путями раздобыть схему уникального генератора профессора Браилова, Джон Митчел не любит терять время попусту. Нечего изобретать изобретенное. Мы имеем все возможности открыть двери любой лаборатории. Не пускают в парадное? Можно войти с черного хода. Цель оправдывает средства.
4. ПРОФЕССОР ЭМЕРСОН ДОВОЛЕН
Профессор Альфред Эмерсон был человеком настойчивым, даже непреклонным в достижении своей цели. Недаром же он родился и вырос на Западе, в Колорадо, у восточного подножья длинного хребта Лесистых гор. Небольшой городок Грили славился смелыми мальчишками. Они лазили по скалам не хуже диких коз и знали все перевалы на двадцать миль вокруг.
Отец его, владелец угольных шахт, не выдержал конкуренции с крупными трестами и прогорел. Он попытался было поправить дела разработкой молибденовых, потом урановых руд, но это привело только к тому, что усадьба и все имущество были пущены с молотка.
