Ли Брэкетт - Исчезнувшая Луна
Калды начали подгонять пленников жезлами. Горячая опаловая верхушка жезла один раз уже ударила Сирана, и больше он не желал встречаться с ней.
Возможно, сила, заключенная в этих огненных самоцветах, есть часть силы Камня Судьбы, спящего под Бет Витой.
Шарканье и звяканье стали громче. Вскоре путь конвою преградили два оврага, пересекающиеся друг с другом под прямым углом. Конвоиры и пленники остановились.
Уши Калдов нервно двигались.
Маус испуганно прижалась к Сирану и в страхе взглянула на дно оврага. Сиран тоже посмотрел туда.
К ним приближалось не менее сорока Калдов. Они шли двумя колоннами, с двух сторон охраняя длинную вереницу скованных железными цепями мужчин и женщин.
Пленники были прикованы так близко друг к другу, что это мешало им идти, и стоило кому-нибудь из них попытаться напасть на стражников — и вся шеренга рухнула бы на землю.
Маус ядовито заметила:
— Один человек попал в звериную яму, а через две недели сказали, что исчез целый город. Ха!
Сиран скривил губы.
— Продолжай, Мауси, сейчас это очень уместно.
Он хмуро взглянул на отряд рабов и добавил:
— Что, черт побери, все это значит? Чего они хотят от нас?
— Узнаешь, — отозвалась Маус. — Это твоя злосчастная судьба виновата. — Сиран замахнулся на нее. Маус испуганно отшатнулась.
К ним подошли два Калда и очень осторожно коснулись их кончиками жезлов. На этот раз они не хотели оглушать пленников, довольствуясь лишь легким оцепенением.
Сирана охватило бешенство, он хотел взбунтоваться, ударить стражника, но прикосновение жезла отбило у него всякую охоту двигаться. Как раз в это время к ним подошла колонна рабов.
Сирана затолкали в строй и надели на него ошейник. Перед ним стоял высокий рыжегривый человек. На спине его перекатывались тугие бугры мощных мышц. Веснушчатая, поросшая рыжими волосами кожа была скользкой от пота. Сиран, почти вплотную прижатый к нему, плотно сжал губы и, насколько мог, отвернул лицо.
Маус приковали за спиной Сирана. Она обхватила его талию. Он сжал ее руки.
Глава 2
Калды снова погнали рабов, подгоняя их жезлами. Толпа потянулась вниз, в овраг, все более углубляясь в Запретную Равнину.
Очень тихо, так, чтобы никто, кроме Сирана, не слышал, Маус прошептала:
— Застежки-то еле держатся. Я их в два счета открою.
Сиран снова сжал ее руки. С этой девчонкой не пропадешь!
Через некоторое время Маус спросила:
— Кири, а та тень… мы ее видели?
— Видели. — Он невольно вздрогнул.
— Что это было?
— Откуда я знаю? Ты лучше побереги дыхание. Похоже, что нам еще далеко идти.
Так оно и случилось. Они блуждали в лабиринте ущелий, прорезавших равнину, и ущелья эти становились все глубже. Сиран вдруг поймал себя на том, что все время поглядывает на солнца — сияют ли они еще? Зачем Маус напомнила ему о тени? Он никогда не был так близок к панике, как в тот момент на гряде.
Видимо, товарищи Сирана по несчастью шли в этой колонне очень давно. Рабы устали, но Калды подгоняли их, и лишь тогда, когда обессилевшие люди начали падать с ног, тормозя движение всего отряда, была объявлена передышка.
Они сделали привал в месте пересечения трех оврагов. Калды согнали пленников в плотный круг, так что людям приходилось сидеть на коленях друг у друга, а сами остались на страже. Их быстрые языки облизывали серые зубы, а опаловые наконечники стержней тускло мерцали в густом сумраке ущелья.
Сиран слегка выгнул спину, подставив Маус голову и плечи.
Руки ее быстро нашли скрытую длинными волосами застежку его ошейника. Она орудовала замечательной металлической брошкой, функции которой заключались не только в застегивании туники. Маус отлично владела этим инструментом.
Ее ошейник остался на месте, но Сиран знал, что Маус в любое время может его снять. Она сделала вид, что смертельно устала, склонила голову на плечо Сирана, словно ненароком укрыв его шею своими волосами, и под этой густой черной занавесью ее маленькие проворные руки принялись за дело.
Замок тихо щелкнул. Высокий рыжеволосый мужчина навалился на Сирана и еле слышно шепнул:
— Теперь меня.
Сиран выругался и попытался освободиться, но хотя рыжеволосый казался совсем обессиленным и голос его походил на тихий стон умирающего, сбросить его певцу не удалось.
— Я охотник. Я слышу дыхание кролика в норе. Я слышал, что сказала женщина. Освободи меня, не то я подниму шум…
Сиран покорно вздохнул, и Маус принялась за работу.
До предела измученные рабы не обращали на них никакого внимания. Угольщики, охотники, бондари, тощие оборванцы, отбросы пограничных деревень. Даже женщины здесь были неряшливы и грубы. Сиран задумался.
Человек, навалившийся на него сзади, до сих пор шел во главе колонны. Он был высок и жилист, как оголодавший дикий кот. Сейчас он сгорбился и уронил голову на колени. Длинные лохмы ржаво-серого цвета ниспадали на его плечи.
Сиран подтолкнул его локтем.
— Эй! Только не подавай вида. Хочешь получить шанс?
Косматая голова чуть-чуть повернулась, ровно настолько, чтобы взглянуть на собеседника одним глазом. Сиран внезапно пожалел, что раскрыл рот. Бледный, почти белый глаз смотрел на него со странным нечеловеческим выражением. Таким глазом можно увидеть только бога или демона, а все то, что между ними, он попросту не заметит.
В своих многочисленных странствиях Сиран встречал разных отшельников. Обычно они ему даже нравились, но от этого его мутило.
Человек заговорил, и казалось, что голос его исходит не из горла, как у всех людей, а откуда-то из чрева:
— Нас поработили демоны. Только чистый может одолеть их. Ты чистый?
Сиран чуть не задохнулся.
— Как птенчик из гнезда, — ответил он, — только что вылупившийся птенчик, еще в скорлупе.
Холодный бледный глаз смотрел на него, не мигая.
Сиран превозмог жгучее бессознательное желание двинуть его как следует и сказал:
— Мы можем освободиться и, когда наступит время, сомнем Калдов.
— Только чистый может выступить против демонов.
Сиран состроил невинную улыбку. Рубец и дыра между зубами несколько портили эффект, но взгляд получился что надо — нежный и кроткий, как у ягненка.
— Ты поведешь нас, Отец, — проворковал он. — С твоей чистотой мы не можем проиграть.
Отшельник подумал и сказал:
— В таком случае я приказываю: дай мне фик.
Сиран недоуменно вытаращил глаза.
— Фик, — терпеливо повторил отшельник. — Фомку.
Сиран устало вздохнул и сказал:
