Касание пустоты - Волков Игорь Владимирович

– Давай теперь мне!

Пока не очень понимая, что я делаю, я бросил мяч в разрыв с такой силой, что он улетел куда-то в парк.

– Мощно! – Лео бросила в меня запасным мячиком. – На тебе пахать можно. Давай в руки. Смотри на меня.

Я послушался, но мысли при этом были совсем не про разрыв и мячики.

– Не отвлекайся, – она улыбалась. – Пространство, мяч. Мне, а не в космос.

С мячами мы возились дольше, чем с простым открытием разрывов. Но в итоге я отработал подходы: уже интуитивно чувствовал, как правильно открыть разрыв, с какой силой кинуть мяч. Не промахивался с точкой выхода.

– Смотри-ка, – в один из дней порадовалась Лео, – из тебя выходит толк. Удивительно!

– Вообще-то, это я вас всему научил, забыла? – Я сгреб ее в охапку. – Так что мой толк давно из меня вышел.

Институт был полупустой. На время экспедиции тех, кто в нее не попал, отпустили отдыхать. Кто-то, конечно, остался, но все равно временами казалось, что во всем здании мы одни. Периодически я и Лео дурачились, как дети. То она из очередного разрыва кинет в меня мяч, то я, изображая однорукое привидение, подкараулю ее в коридоре.

Мне раньше казалось, что взросление наступает, когда дурь уходит. Ты становишься умным, уравновешенным и ответственным, что, безусловно, находит отражение в манере себя вести. Но жизнь показала, что врожденная дурь никуда не девается, и даже будучи взрослым, можно носиться по коридорам пустого здания, косплея персонажей Оскара Уайльда. Тем более что здание в пригороде Лондона к этому располагало.

Вечерами мы гуляли в парке. Закаты тут были, конечно, скромнее, чем на острове, но, как выяснилось, романтичность заката измеряется не в красках, а в том, кто в этот момент находится рядом с тобой. Так что для меня закаты в пригороде Лондона были не менее прекрасны, чем на берегу океана.

Экспедиция должна была вернуться в Лондон ночью. Мы с Лео хотели ехать встречать, но нас не пустили. В итоге, я ждал Райли, сидя на крыльце института. Подойдя, он сухо поздоровался, пропустил остальных внутрь здания и сел на крыльцо рядом со мной.

Я ждал какого-то долгого разговора, вероятнее всего, довольно неприятного. Но, как оказалось, Райли разговаривать не собирался.

– Завтра я оформлю твои документы на возращение в Россию. Можешь уезжать, – сухо сообщил он.

– Зачем? – В свете фонарей я никак не мог прочитать эмоции на его лице.

– Ты подвергаешь себя и окружающих людей ненужным опасностям. Неуправляем. Не следуешь никаким правилам.

Я порылся в кармане и достал сигарету.

– Напоминаю, это ты силком забрал меня из Питера и притащил сюда.

– Признаю, был неправ. – Он отвернулся и устремил взгляд куда-то в сторону темных деревьев.

– Хорошо.

Я встал. Щелкнул зажигалкой и раскурил сигарету.

– Ты один из самых талантливых из известных мне людей! – в сердцах кинул Райли.

– Так какого черта ты тогда меня выгоняешь? Серьезно думаешь, что для меня было бы лучше, чтобы вы оттяпали мне руку? Я столько боролся за нее, Райли. И выход был.

– Тебя захватами почти в лепешку размазало, я разговаривал с Лео, там все прошло совсем не гладко.

– Но я жив. И рука цела. Никто не пострадал. План исследований выполнен. В итоге, мое решение оказалось более эффективным, чем то, что предлагали вы с Акихиро.

– Собирай вещи, Алексей.

Райли встал и зашел в здание. А я остался стоять на крыльце. Докурил сигарету и достал еще одну. Вспомнил, как сначала не хотел ехать сюда. Вспомнил Виктора. Вспомнил Питер. Курил, глядя на темный парк. Потом развернулся и решительно пошел к себе.

Глава восьмая

Утро я встретил в аэропорту Лондона, ожидая гражданский рейс в Россию. Ждать документы от Эванса не стал и даже не попрощался ни с кем. Не было душевных сил. Обязательно со всеми свяжусь, но позже. А сейчас просто хотелось бежать прочь, неважно куда. Билеты взял на ближайший рейс. Он летел в Сочи. Ждать питерских или московских не стал – Сочи так Сочи. Пока сидел в зале ожидания, забронировал отель в Имеретинке. Когда же я был там последний раз? Лет десять мне было, наверное. Море и каменное побережье меня не впечатлили, а вот поездка в Поляну очень даже. Утопающие в облаках кабинки подъемников, так, что соседнюю уже было не видно. Лохматые тучи, цепляющиеся за склоны ниже Розы Хутор, куда, собственно, мы и добирались сквозь плотную облачность. Туристические качели над пропастью, от полета на которых захватывало дух. Все это врезалось в память как одно из самых ярких детских воспоминаний.

Когда объявили посадку, у меня внезапно зажужжал телефон. Я не стал смотреть, кто звонит, сунул телефон поглубже в карман. Сейчас я ощущал себя раком-отшельником и срочно хотел получить свою собственную раковину, в которой в любой момент можно было бы укрыться от враждебного мира.

Шесть часов в пути я проспал каким-то болезненным, тяжелым сном. Сочи встретил меня неприветливым хмурым небом. На такси я за двадцать минут добрался до отеля. Закинул вещи в номер и вышел на набережную. Не спеша пошел в сторону Абхазии. К счастью, еще был не сезон, каменистый берег не заполняли лежаки и туристы. И я поддался какому-то минутному настроению, сошел на берег и уселся почти на границе прибоя. Сначала бездумно кидал камни в море, а потом начал строить высокую башню. Увлекся, даже забыл, почему я здесь. Последние несколько камней выкладывал с особой осторожностью, а после достал телефон – запечатлеть это произведение искусства. Но не успел: набежала непрошеная волна, окатила меня и разбила все мое творчество. Вдребезги. Как глупые надежды.

Отряхнувшись от воды, насколько это было возможно, я хотел убрать телефон в карман, но взгляд зацепился за десятки неотвеченных вызовов. Вздохнув, набрал Лео. Она ответила мгновенно.

– Я не сбежал, – сказал я. – Хотя нет, сбежал, конечно, но не от тебя. Надеюсь, у тебя не было из-за меня проблем с Эвансом?

– У меня с тобой проблемы из-за тебя, – огрызнулась она. – Какого черта опять ты ничего не сказал, просто исчез?

– Извини. – Я снова сел на камни. – Меня отстранили от работы, а у тебя отличные перспективы, тебе надо остаться в институте и…

– А может, ты перестанешь решать за меня, как мне жить?

– Лео, пожалуйста! Сейчас мы все на эмоциях, а надо думать головой. Давай, как страсти улягутся, я прилечу и буду жить где-нибудь недалеко. Ты будешь работать, мы будем видеться по вечерам. Подожди пару недель, я не исчезну.

– Ты уже это сделал, – она горько вздохнула.

– Неправда, я на связи.

– Я тебя из-под земли достану, ясно? Не вздумай пропадать.

– Ясно, – я улыбнулся. – На связи, Лео.

Нажал отбой и долго смотрел на неотвеченные от Райли. Но ему перезванивать не стал.

На следующий день я взял в аренду машину и поехал в Поляну.

Горы были все те же. Ни в их облике, ни в запутавшихся в вершинах облаках, ни в речке, бегущей по склону мимо поселков, ничего не менялось. Для поддержания душевного равновесия это было, пожалуй, идеальное место. Мимо пролетают года, события сменяют друг друга, принося то горе, то радости, а здесь ничего не меняется. Это место словно замерло, достигнув собственного равновесия. И, глядя на него, кажется, что и у человека тоже может получиться найти свое равновесие.

К своему удивлению, лезть на качели над пропастью мне категорически не хотелось. И без того хватало острых ощущений в жизни. А вот гулять по горным тропам, сходить в парк водопадов, дойти до цирка Юрьев Хутор, бродить по реликтовому лесу, любоваться видами Главного Кавказского хребта, смотреть на вершины горы Аибги доставляло удовольствие. Более того, от этих прогулок весь стресс и обиды словно растворялись. Исчезали с каждым сделанным шагом, с каждым красивым кадром, появлявшимся в моем телефоне, с каждым вдохом свежего горного воздуха.

Где-то внутри меня, глубоко в подсознании, формировался план, что делать дальше. До сознания он еще не добрался, но я уже твердо знал, что план будет хорош. Так же, как и это место.