Томас Диш - «Если», 1995 № 09
Весил он порядком, и оттащить его в сторону ей было явно не по силам. Значит, пусть лежит, где упал; она же, если будет действовать быстро, еще, быть может, раздобудет еды.
Соли вбежала в шатер, но утренний завтрак уже давно закончился, а обращаться с просьбой к повару было небезопасно.
— На Кола напали! — послышался вдруг возбужденный голос от входа. — Обыскать весь лагерь!
Она опоздала. Теперь оставалось только спасаться бегством. Представляя, что сейчас случится, она направилась к выходу. Там привести Кола в чувство пыталось несколько воинов.
— Никто не видел, как это произошло?
— Его, похоже, ударили булавой в горло.
— Нет, сначала, наверное, набросили на него сеть. Кол — опытный боец, и его так просто не возьмешь!
К шатру подошел мужчина-исполин. Соли его сразу же узнала — Безымянный, император врагов. Он двигался подобно тяжелому катку и был очень безобразен. Голос его звучал почти так же неотчетливо, как голос Вара:
— На него напали без оружия. Похоже, подземные заслали к нам шпиона.
Соли, не ожидая развития событий, попыталась мышкой выскользнуть из шатра, но у входа была сразу же поймана великаном за плечи и, как перышко, поднята в воздух.
— Что ты здесь делаешь?
— Сир! — закричала она в притворном отчаянии. — Помогите мне! На меня напали!
— Ребенок! — рявкнул он. — Девочка. Где твоя семья?
— У меня нет семьи. Я сирота. Я пришла сюда за пищей…
Император опустил ее наземь, но оставил свою правую ладонь на ее плече.
— Судя по отметине, рука, которая ударила Кола в шею, как раз такого же размера, как твоя, дитя. Ты здесь чужая и…
Прежде чем он успел договорить, она стукнула его сжатым кулаком в солнечное сплетение и рванулась из-под его руки. С таким же успехом она могла бить в каменную стену.
— Попробуй еще разок, маленькая шпионка, — предложил он смеясь. Она попробовала еще — ударила одновременно коленом в пах, и ребром ладони по основанию шеи. Безымянный стоял неколебим, как скала, его хватка на ее плече не ослабла ни на йоту. Свободной рукой он распахнул плащ и продемонстрировал ей свой торс — сплошное нагромождение здоровенных тугих мышц.
— Узнаю повадки подземных. Что ты здесь делаешь? Мы же договорились с вашим вождем, что исход битвы будет решен в честном поединке на вершине горы Муз.
— Сир, я… — Она замешкалась, пытаясь с ходу выдумать правдоподобную историю. — Он первым напал. Сначала замахнулся на меня шестом, а потом… Я из племени Пена. — Она помнила, что из этого племени Coca, а женщин там с детства обучают борьбе без оружия. — Я убежала из племени. Я всего лишь хотела поесть.
— Племя Пена? — Безымянный на мгновение задумался, и его грубое невыразительное лицо вроде бы немного смягчилось. — Пойдем со мной.
Он отпустил ее и двинулся сквозь толпу. Понимая, Что попытки бегства бесполезны, она послушно зашагала следом. Воины, не проронив ни слова, расступились перед ними.
В личном шатре императора ноздри девочки сразу же уловили чарующие ароматы недавно приготовленной пищи.
— Ты голодна, так ешь. — Он поставил перед ней миску с кашей и чашку с молоком.
В нетерпении она потянулась к ложке, но, вдруг подумав, что поведение здравомыслящих за столом наверняка отличаются от привычного ей, поспешно отдернула руку. Видимо, император расставил ловушку, и она чуть было не угодила в нее. Она даже и не взглянув на молоко, зачерпнула кашу пригоршней и принялась жадно запихивать ее в рот.
Безымянный безмолвствовал.
— Я хочу пить, — сказала она, несколько утолив голод.
Безымянный подал ей бурдюк. Она не мешкая припала к нему ртом, но после первого же глотка закашлялась. Вино оказалось крепким, старым.
— Это не вода! — закричала она.
— А разве в племени Пена не пьют вино? Не варят пиво?
Она поняла, что выдала себя. На стоянках были ложки и вилки, и здравомыслящие, конечно же, привыкли есть с их помощью, а даже в самых отдаленных, диких племенах все от мала до велика пьют хотя бы самодельное пиво.
Она разревелась. Он принес ей воды в глиняной кружке.
— Боб не послал бы ребенка во вражеский лагерь, — обронил он, пока она пила. — Во всяком случае, не сейчас.
Соли удивилась, что Безымянный знает имя вождя подземных. Хотя все верно, ведь они общались, договариваясь об условиях поединка на горе Муз.
— Но обычные дети не обучены борьбе без оружия, — продолжал он.
Она с удивлением поняла, что каким-то образом ее ошибки помогли ей снять с себя подозрение.
— Можно мне взять с собой немного пищи для друга? — спросила она, памятуя о голодном Варе. Безымянный от души рассмеялся.
— Возьми столько, сколько унесешь! Возможно, твой друг, насытившись, станет более счастливым, чем я!
Он дразнил ее, полагая, что прихваченную с собой пищу она намеревается съесть сама.
— Но пища действительно для друга, — возмутилась Соли.
— Как скажешь. — Безымянный принес корзину и сложил в нее продукты. — Бери, девочка, и уходи из моего лагеря. Уходи подальше. Возвращайся в племя Пена. Сейчас идет война, и даже умеющим постоять за себя детям здесь не место.
С корзиной в руках она направилась к выходу.
— Девочка! — окликнул он ее.
От неожиданности она вздрогнула. Он все-таки решил ее задержать. Боб, вождь Геликона, вот так же забавлялся с провинившимися, делая вид, что наказания не последует, а затем, когда, казалось бы, худшее уже позади, припирал к стенке.
— Если тебе надоест бродить, разыщи меня, — продолжал Безымянный. — Я возьму тебя к себе, нареку своей дочерью.
— Спасибо, — сказала она, с облегчением поняв, что он сделал ей, с его точки зрения, лестное предложение. — Возможно, когда-нибудь ты встретишься с моим отцом. Уверена, вы понравитесь друг другу.
— Так значит, ты все же не сирота? Кто твой отец?
Внезапно она вспомнила, что Безымянный и Сол встречались по крайней мере однажды в кругу, после чего Безымянный заполучил империю и ее настоящую мать, а Сол отправился сводить счеты с жизнью на Гору. Сол и Безымянный наверняка были заклятыми врагами.
— Спасибо, — сказала она, сделав вид, что не расслышала его последних вопросов. — До свидания, сир.
Она опрометью выскочила из шатра. Он почему-то не задержал ее.
* * *— Что же нам делать, Вар? — спросила Соли утром.
Он не знал.
— Может, отправимся по домам и скажем, что не сумели справиться друг с другом? — предложила она, но прежде чем он ответил, поспешно добавила: — Нет. Правду непременно узнают. Меня убьют за предательство, а война будет продолжаться.
