Альфред Ван Вогт - Вечный бой
Модьун колебался. Его испугала скорость реакции. Он нанес им такое сильное поражение — и все же еще можно было мгновенно все исправить.
Он подумал, что контратака проведена с опозданием. Модьун уже использовал преимущество, доставшееся ему только из-за их незнания. Теперь дело было в шляпе. Что-то значила лишь его ловушка, которую они теперь только начинали осознавать.
Естественно, он должен был честно ответить на их вопрос.
— В действительности я не думал об этом, но полагаю, что можно ответить «да». Но восстанавливать вас придется по одному, и потребуется много времени. Я должен сказать вам, что не намерен…
Ответ пришел в ту же секунду со скоростью, больно ударившей по его чувствительному мозгу; это показывало, насколько сильным был их шок.
— Мы — единственная бессмертная раса в космосе, — сказал зувгайт, — а вы сделали нас смертными. Это несправедливо.
В известном смысле это была правда. Вероятно, не следовало покушаться на что-то столь уникальное, как бессмертие.
«Но они покушались на многое, — доказывал себе Модьун. — Сейчас их доводы несущественны».
Зувгайт настаивал:
— В естественном отборе нет ничего неприкосновенного. На Земле вы, люди, вмешались в него, когда изменяли физиологию животных…
Голос все говорил и говорил. Но это была последняя фраза, которую разобрал Модьун. Он устал. Перестал видеть. Звуки превратились в неясное бормотание в его мозгу. Дальним уголком сознания он следил за происходящим и с легким изумлением думал: «Мной пытаются управлять именно сейчас, этими словами. Неужели я собираюсь так сильно рисковать, требуя себе гарантий?»
Когда у него возникла эта тревожная мысль, он заметил, что беспокойство, кажется, уменьшается. Не было ничего, кроме головокружения, — ничего смертоносного. Ему пришло в голову, что оскорбления, пренебрежительное обращение и лживость этих существ нарушили чистоту его реакций. «Я прошел долгий путь, — подумал он, — вероятно, большую его часть в неправильном направлении». Но при данных обстоятельствах это его не особенно огорчало.
К тому времени, как Модьун начал это понимать, он настолько оправился, что снова начал воспринимать голос члена комитета.
— …Мой коллега, — говорил зувгайт, — предлагает, чтобы мы вернули вам женщину в обмен на наше восстановление. Как он объясняет, эта женщина нужна вам для выживания вашего собственного рода. Она без сознания и в опасности. Поэтому он считает, что у вас нет выбора.
Модьун был ошеломлен безупречностью их логики. Они допустили роковую ошибку. А потом ее совершили люди. Зувгайты уже выигрывали. Но у них не было полной уверенности, что человек…
«Они добрались до меня, — думал он. — Я не могу использовать свое восприятие, чтобы получить информацию, потому что они могут подменить ее. Но теперь они не осмелятся причинить мне вред, поскольку я единственный, кто может им помочь…»
Между человеком и его самым опасным противником установилось полное равновесие сил. В этом положении была какая-то зловещая красота.
Конечно, проблемы еще оставались.
— Я хочу восстановить вас. Но не знаю, как это можно сделать. Видите ли, — он протянул руки, как часто делал Неррл, — когда я верну хотя бы одного члена комитета в его прежнее состояние, он будет свободен. После этого его не будет связывать никакой договор о защите Судлил. — Он помолчал. — Я признаю, что она в вашей власти. Она позволила заманить себя в ловушку. Я представляю, что она, с ее философией, не признающей насилия, и пассивной женской позицией, была чрезвычайно доверчивой.
— Точно, — нетерпеливо прервал зувгайт. — Мы смогли привести ее тело в бессознательное состояние, хотя, конечно, не хотели непосредственно воздействовать на ее нервную систему. Но теперь есть повод для того, чтобы быстро принять решение. Мы одобряем вашу настойчивость; мы решили не терять времени и согласились, что человек с вашей… гмм… безупречной философией, какой бы она ни была запутанной, сдержит данное обещание. Поэтому, если вы пообещаете восстановить наше первоначальное состояние в течение следующей недели или, по возможности, раньше, мы точно скажем, где находится Судлил.
«Итак, мною управляют». Это казалось единственным правдоподобным объяснением.
Ему было все равно. Он чувствовал, что может свободно принять решение.
«…Я могу пообещать, а потом нарушить обещание…» — говорил его внутренний голос.
А они действовали так, как будто он не мог не сдержать слова.
Зувгайт сказал настойчиво:
— Решайте. Это необходимо для безопасности женщины.
Теперь ответ не являлся для него моральной проблемой. Модьун просто сказал:
— Очень хорошо, я обещаю. Где она?
— Она в комнате, куда можно пройти через левую дверь в приемной, — выпалил собеседник. — Мы положили ее так, что если бы вы вошли, то сразу увидели бы ее. В момент умственного погружения в ее сознание мы все напали бы на вас.
Глаза Модьуна расширились.
— Гммм, — сказал он, — интересно, сработало бы это?
Пока он обдумывал вопрос, у него появилась другая мысль.
— Тысяча… — проговорил он. — Почему вы, зувгайты, уменьшили свою численность до такой цифры?
— Мы одна семья, — объяснил член комитета. Казалось, он думал о другом. — Очевидно, там, где много семей, одна должна в конце концов уничтожить другие. Это случилось очень давно…
Глава XXXVI
Модьун встал в рубке спасательной шлюпки.
— Когда пришли животные-солдаты, нунули и зувгайты убежали по коридору, ведущему внутрь горы. А я поспешно вышел из приемной и стал караулить перед левой дверью. Несколько солдат хотели выломать ее, но я приказал им уходить.
Он стал задумчивым.
— На самом деле это была очень мирная компания. Однако я могу себе представить, какими дикими они показались членам комитета, никогда никого не пускавшим за свой барьер и не имевшим защиты против большого количества врагов. Какова бы ни была проблема, она должна была решиться в момент, когда я дал первые приказания людям-животным. Они были голодны, как никогда раньше не бывали в условиях изнеженной жизни на Земле. Они построились внизу, как всякие хорошо воспитанные граждане. Как только я это увидел, я позвал вас, друзья, и вы пришли с носилками для Судлил.
Руузб сказал торжествующе:
— Я хочу отметить, что на этот раз ты вспомнил все до конца. Значит, они не навредили тебе своим гипнозом.
— Я заметил, — сказал Модьун.
Он пошел к пульту управления и, понимая, что все наблюдают за ним, нажал кнопку, открывающую шлюз.
