Дональд Уэстлейк - Дурак умер, да здравствует дурак !
- Ничего не скажу, - заявил я.
- Фред, ради бога, начинай нам помогать, - воззвал ко мне Райли. Какая муха тебя укусила?
- Какая муха? Что ж, я скажу тебе, какая муха. Какая-то навозная муха продала меня ребятам Коппо. Нажужжала им, что я у Карен. А об этом знали только четыре человека, и трое из них сейчас здесь.
- Повторите-ка, друг мой, - попросил Стив.
- С вами, ребята, слишком опасно разговаривать, - ответил я.
- А со мной, Фред? - спросил Райли.
- Я не знаю, кто ты такой, - заявил я. - Поэтому и с тобой общаться не буду, пока не узнаю.
- Говори без экивоков, Фред.
Я твердо посмотрел ему в глаза.
- Я тебе не доверяю, Райли.
Прежде чем он успел ответить, открылась дверь камеры, и появился пожилой охранник.
- Который из вас арестант? - спросил он, хлопая глазами.
Меня так и подмывало указать на Стива, но я сказал:
- Это я.
- Пошли, - велел мне охранник.
- Эй, погодите, - встрял Райли.
- В чем дело, друг мой? - спросил охранника Ральф.
- Придется отпустить пташку на волю, - отвечал старик. - Тут поверенный со всей писаниной.
Я вышел из камеры и оглянулся. Багровый Райли смотрел мне вслед из-за решетки.
Глава 32
Поверенным с писаниной оказался Добрьяк. Похожий на волка еще больше, чем прежде, он с самодовольной ухмылочкой поджидал меня у конторки.
- Узнал только час назад, - вместо приветствия сказал Добрьяк. - И сразу взялся за дело.
- Благодарю вас.
- Надо было позвонить, я бы вытащил вас еще раньше.
- Меня не подпускали к телефону.
- Хо-хо! - его нос задергался, уловив запашок судебного иска. - При свидетелях? Граждане видели?
- Нет. Легавые сделали все по-тихому.
- Ну, что ж, обсудим это позднее, - Добрьяк схватил меня за локоть и потащил к выходу. - Сейчас поговорим о более важных вещах.
- Например, о братьях Коппо? - предположил я.
- О ком? - переспросил Добрьяк. Попытка разыграть невинное изумление была так нелепа, что я едва не рассмеялся ему в лицо. Но вместо этого я сказал:
- А может, об Уолтере Косгроуве?
Добрьяк стиснул мой локоть и воскликнул:
- Где вы слышали это имя? Кто к вам приходил?
Мы стояли у парадной двери участка. Вошли несколько полицейских в мундирах; они протиснулись между нами, и я ступил на крыльцо. Добрьяк догнал меня только на тротуаре, где снова схватил за локоть и пылко зашептал мне в ухо:
- Держитесь от них подальше, Фред. Не слушайте людей Косгроува.
- Все как сговорились называть меня Фредом, - сказал я.
- Но это же ваше имя, черт возьми! Может, хватит? Нам надо обсудить серьезные дела.
- Нет, не надо, - ответил я и завопил:
- На помощь! Полиция!
Поскольку мы стояли перед входом в полицейский участок, на помощь, естественно, никто не пришел. Когда легавый и впрямь нужен, его не докличешься.
- Помогите! - сердито гаркнул я. И настырно повторил:
- Полиция!
Добрьяк выпустил мой локоть, как будто я сообщил ему, что болен проказой, и смотрел на меня так, словно я уведомил его, что сошел с ума.
- Что вы делаете? - спросил он.
- Зову на помощь, - ответил я и снова в притворном страхе заорал: Полиция! Помогите бога ради!
Нас тотчас обступили трое патрульных в мундирах. Они принялись расспрашивать, что происходит. Я указал на Добрьяка и ответил:
- Этот гад только что норовил залезть ко мне в карман.
Добрьяк разинул рот.
- Я? Фред, вы с ума сошли!
- Ладно, приятель, - сказал один из легавых, схватив Добрьяка за локоть точно так же, как Добрьяк еще совсем недавно хватал меня.
Другой легавый обратился ко мне:
- Пройдите в участок. Вы должны написать заявление.
- Не могу, - ответил я. - Мне надо встретиться с женой. Если я опять опоздаю, она меня убьет. Давайте я зайду попозже.
- Слушайте, друг мой, - сказал легавый номер два, - если вы хотите, чтобы этого человека задержали, то должны заявить на него в письменной форме.
- Я вернусь, - пообещал я. - Меня зофут Майнетта. Фф... Фрэнк Майнетта, Западная десятая улица, двадцать семь. Я вернусь через час, - я начал пятиться от маленькой компании. - Через час.
- Дольше нам его не продержать, - предупредил меня один из легавых.
- Я вернусь, - соврал я и затрусил прочь, но не успел протрусить и полквартала, как за спиной раздался лай:
- Фред!
Я оглянулся. Райли стоял на крыльце участка и размахивал руками, подавая мне знаки. Добрьяк дергал его за лацканы пиджака, а трое легавых пытались оторвать стряпчего от Райли и затащить в здание.
Вскоре они выяснят, что к чему, и всем кагалом погонятся за мной.
Я бросился бежать.
Глава 33
Когда Карен открыла дверь, я сказал:
- Во-первых, хочу еще раз попросить прощения.
- Не говори глупостей, - ответила она. - Мы обсудили это по телефону. Заходи.
И я зашел.
Убежав от Добрьяка, Райли и всей доблестной полиции, я поначалу не знал, куда мне податься. Может, братья Коппо и мафия не поверили бы, что у меня достанет тупости спрятаться в собственной квартире, но знавший меня как облупленного Райли поверит в это без труда. Будь иначе, он не поймал бы меня нынче утром.
Куда еще я мог пойти? Я не был уверен, что сумею пробраться обратно в квартиру Герти, и не знал, стоит ли мне сидеть там. Мафии было известно об этой квартире, и вполне возможно, что за ней ведется наблюдение. В жилище дяди Мэтта тоже слишком опасно, особенно после того, как там погостил Гас Рикович.
Тогда я подумал о Карен. Она сердилась на меня, и я хотел помириться, попросить прощения, наладить отношения. Однако теперь Карен явно злилась и на Райли (судя по тому, что он сказал мне в камере) и, возможно, согласится помочь мне в борьбе с ним.
Во всяком случае, позвонить стоило, и я связался с Карен по телефону из душной кабинки в набитой битком аптеке на Восьмой авеню. Когда Карен сняла трубку, я назвался и тотчас рассыпался в извинениях, но она оборвала меня на середине первой же фразы, сказав:
- Нет, ты был прав, Фред. Я рада, что ты раскрыл мне глаза. Рада.
Тем не менее, я продолжал извиняться, но Карен продолжала не желать слушать меня. Тогда я перешел к обсуждению второй причины своего звонка, и Карен сказала, что с радостью укроет меня еще раз. И вот я у нее.
- Почти уверен, что за мной не следили, - объявил я, входя в гостиную. Вот почему я так долго добирался. Заметал следы, и все такое.
- Постигаешь науку мастерства, - с улыбкой похвалила меня Карен. Расскажи, чем ты занимался с тех пор, как ушел отсюда.
- Ой, да ты не поверишь.
Но она поверила. Поверила всему. Ее очень позабавил рассказ о добровольной отключке доктора Осбертсона. Она с округлившимися глазами слушала изложение истории профессора Килроя. Слегка содрогнулась, когда я поведал ей, как отыскал Гаса Риковича. И возмутилась не меньше моего, узнав, как со мной обращались в кутузке.
